Ирина Алебастрова - Конституционализм как правовое основание социальной солидарности. Монография

Одна из сложностей и трудно разрешимых в настоящее время проблем современных «догоняющих цивилизаций» в деле создания такого общества, в котором имелись бы условия для развития творческого потенциала и самореализации каждой личности, заключается, по нашему мнению, именно в том, что они не прошли школу индивидуализма, прививающего уважение и к себе, и к другим как к свободным и обладающим достоинством личностям. «Устойчиво-соборная» ментальность отказывает отдельному человеку в статусе «социальной единицы», не признавая, в отличие от западной культуры, индивидуальных интересов и прав 63. Индивидуализм сегодня не только отторгается общественным сознанием незападных цивилизаций, но воспринимается в настоящее время во всем мире как устаревший идеологический постулат. Идея же социальной солидарности в таких странах нередко используется для подавления личности любой властью, воспринимаемой как олицетворение общих интересов. Это почти всеобщее правило. Исключение составляет, пожалуй, лишь ряд преуспевших в экономическом и социальном отношениях восточных государств (Япония, Сингапур, Южная Корея, ОАЭ), где социальная солидарность, не имея в основе индивидуализма и предшествуя ему, не только не явилась препятствием устойчивого экономического роста, но и в определенной степени способствовала ему. Как видно, в основном соответствующие государства являются небольшими или совсем маленькими по размеру территории, что способствует формированию чувства взаимной социальной ответственности людей без утверждения индивидуализма как ее основы.

Однако индивидуализм, как уже отмечалось, на первых порах своего утверждения в качестве доминирующего начала общественной идеологии и психологии, может быть очень жестоким, плата за его утверждение, даже несмотря на его роль плацдарма для активизации социальной солидарности и выведения ее на новый уровень, как показала история, может быть высока: жизнь и здоровье множества людей, не способных по каким-либо причинам (физического, интеллектуального, морального свойства) воспользоваться «благами свободы». В условиях современной цивилизации такие жертвы вряд ли следует признать допустимыми. 90-е гг. ХХ в. в нашей стране этот тезис вполне подтверждают. Практика утверждения такого индивидуализма едва ли заслуживает повторения, тем более что гарантий того, что свобода в ходе развития событий по тому сценарию укоренилась бы при ее недостаточной востребованности общественным мнением, не было никаких. Поэтому то, что дал в других странах людям в прошлые века индивидуализм (повторимся, огромными жертвами): постепенное повышение материального уровня жизни всего населения, сегодня в государствах менее развитых, в том числе и в нашей стране, приходится терпеливо и постепенно добиваться и дожидаться в условиях существующего в таких странах политического режима, тяготеющего к авторитаризму. Для таких режимов повышение уровня жизни населения (в отличие от повышения его политической активности) само по себе не представляет непосредственной угрозы, более того, они сами вынуждены понемногу этому содействовать, опасаясь свержения. Но повышение уровня жизни, как правило, ведет к облегчению ее условий, появлению досуга, увеличению уверенности в себе, возникновению потребности в самореализации, а значит, и в свободе. А это и есть индивидуалистические ценности, которые являются верной угрозой авторитаризму и прокладывают дорогу демократии, свободе и возникающей на их основе подлинной и осмысленной социальной ответственности и солидарности.

Итак, солидарность в обществе необходима. При этом факторами, ее обеспечивающими, являются не только гуманизм, альтруизм, коллективизм и определенная степень единства взглядов и действий людей, но и эгоизм, индивидуализм и порождаемые ими многообразие и конкуренция. Обеспечение разумного баланса между названными факторами, каждый из которых, взятый сам по себе или имея перевес над прочими, способен при различных условиях как укрепить солидарность между людьми, так и ослабить или даже разрушить ее, является важной задачей общественных наук и социальной практики. В поисках такого баланса необходимо учитывать существование различных типов социальной солидарности. В социологической литературе предложено несколько классификаций, выделяющих такие типы.

Так, Э. Дюркгейм различал два главных типа солидарности. Это механическая и органическая солидарность. Механическая основана на сходстве или идентичности. Это примитивная солидарность, наблюдаемая не только у людей, но и у животных (солидарность стаи или стада). Органическая же солидарность – солидарность более высокого уровня, основанная на различиях и имеющая место почти исключительно в человеческом обществе. Дюркгейм писал, что по мере развития общества, повышения уровня его экономического и культурного состояния, углубления разделения труда и увеличения у людей количества идентичностей нарастают начала органической солидарности и индивидуализма и уменьшаются чувства солидарности механистической (исходя из этого, Дюркгейм предсказал кризис семьи, национального государства и т. п.) 64. Современные исследователи также констатируют, что в результате множества причин, одна из которых – увеличение в нашем сложном обществе числа социальных групп и идентичностей, к которым тяготеет индивид, семейные, родственные, дружеские связи, выражающие механическую солидарность, ослабевают 65, а различие между неформальными и формальными отношениями, публичным и приватным пространствами в постиндустриальных западных государствах постепенно нивелируется 66, что является показателем распространения органической солидарности. Она основана на безусловном признании всеми членами общества определенного минимума объединяющих людей ценностей, образующих то, что Э. Дюркгейм называл коллективным сознанием, и вытекающих из осознания факта принадлежности всех людей к человеческому сообществу 67.

При этом органическая солидарность с неизбежностью предполагает плюрализм и конкуренцию, поскольку не допускает уничтожения противников. То есть конкуренция, соответствующая солидарности, подобна спортивному соревнованиям, а не войне. Она предполагает не уничтожение противника, а поражение с вероятностью его победы (опять же временной) в будущем.

Современный польский социолог С. Зoледовский предлагает иную типологию социальной солидарности. Он заявляет, что солидарность не может быть основана на различиях. Она вытекает только из осознания единства. Различается же она по степени интенсивности, масштабам и формам проявления в зависимости от того, насколько тесно интегрирован человек в ту или иную социальную группу. Так, если представить различные социальные группы и общности в виде колец, расположенных вокруг человека, что самыми близкими к нему окажутся неформальные малые группы – семья, родственники, дружеская компания и т. п. Далее следуют профессиональные группы, группы по увлечениям, государство. Самым же большим кольцом выступает человечество в целом. В рамках малых неформальных групп солидарность их членов имеет наиболее ярко выраженный, индивидуальный, личный (непосредственный) характер и охватывает самые разнообразные и многочисленные сферы жизни. Чем дальше кольца от человека и чем они соответственно больше, тем более слабой, опосредованной и менее масштабной выступает солидарность членов соответствующих социальных групп. При этом высокая степень солидарности малых и средних групп может создавать опасность для солидарности общностей более крупных: объединение и активная солидарность членов одной группы может преследовать эгоистические (причем как подлинные, так и мнимые) интересы, порождать ксенофобию и быть использована для борьбы против иных ценностей и интересов и их приверженцев 68.