Михаил Митюков - Конституционное совещание 1993 года: рождение Конституции России: статьи, выступления, интервью, документы, дневниковые и блокнотные записи (1993–2012

Как вы считаете, не привносит ли правовую абсурдность понятие «устав» как таковой? Ведь по смысловой нагрузке устав есть не что иное, как свод правил и положений. И вот если область принимает устав, то правовое регулирование на местах будет осуществляться на базе устава. Но здесь по своей смысловой нагрузке и по содержанию никак нет соответствия. Если область будет принимать закон согласно своей компетенции, то как будет согласовываться с уставом, законом области? А не лучше ли его назвать «основной закон»? Если это не определяется Конституцией?

М. А. Митюков:

Если порыться, как говорится, в истоках славянских языков, то интересно, что на сербско-хорватском до сих пор конституцию переводят как устав.

Но это, как говорится, отступление лирического характера.

Устав все-таки учитывает какие-то традиции, какой-то опыт развития нашего государства. Какой бы ни был опыт, мы от него не уйдем. И в какой-то мере мы еще и не юристы, а политики, когда ищем определенный компромисс. И поэтому одну и ту же проблему фактически мы решили в определении основных законов, которые принимает республика, которые принимают края и области.

Тот факт, что уже сам край, область принимают свой устав, который, как конституция республики, должен соответствовать Конституции Российской Федерации, уже решает те проблемы, которые вы поднимаете. Тот факт, что краю, области, автономному округу дано право теперь принимать законы, практически решает проблемы, о которых вы здесь ставите вопрос.

Другое дело, что важно сейчас: достичь компромисса и принять хорошую Конституцию или идти до конца в этой терминологической борьбе слов «суверенитет», «конституция», «устав».

На мой взгляд, важно первое: принять хорошую Конституцию, обеспечивающую стабильность и единство нашего государства.

Не представился:

Михаил Алексеевич, а если субъект Федерации законодательствует и имеет отраслевые законы, то почему не иметь ему и Основного закона? Это снимет противоречия. Можно подумать над этим.

М. А. Митюков:

Подумать-то можно. Можно слова «основной закон» подставить к термину «конституция». Можно подумать.

Не представился:

Если мы внесем «основной закон», то уйдем от неравноправности субъектов Федерации.

Председательствующий:

Равноправие субъектов Федерации состоит в том, что во взаимоотношениях с федеральными органами власти субъекты Российской Федерации равноправны. Это третья часть, 5-й статьи проекта. Вот в чем равноправие.

Пожалуйста.

Ю. А. Ножиков, глава администрации Иркутской области:

Уважаемый Михаил Алексеевич! Первый вопрос уточняющий. Я понимаю, что Федеративный договор как таковой в Конституцию предлагается не включать, но в статью 11 включается ссылка, что отношения регулируются Федеративным договором. Я правильно понял?

М. А. Митюков:

Да.

Ю. А. Ножиков:

В таком случае у меня следующий вопрос. Федеративным договором закреплено неравенство субъектов Федерации, и ваши ссылки на областное, краевое законодательство не совсем точны. Да, область имеет свое законодательство, но рамки этого законодательства области и республики будут разные. И положение в какой-то степени компенсировалось записью «равноправие субъектов Федерации», чтобы в будущем их все-таки как-то уравнять. Его исключили, и на вопрос, который Дерягин поставил, Вы все-таки не ответили. Что же помешало? Равенство областей, краев и республик, равноправия субъектов Федерации при законодательстве на основе Федеративного договора не будет.

М. А. Митюков:

Равенство субъектов зависит в основном от чего? От экономического потенциала и возможностей субъектов Федерации. Ваш Усть-Ордынский автономный округ никогда с Иркутской областью не был равным и не будет, хотя он автономный округ и субъект Федерации, потому что у него экономические возможности и потенциал во много раз меньше Иркутской области.

Также нельзя говорить о равенстве Горного Алтая и, допустим, соседней Кемеровской области. Поэтому эта тема, я честно скажу, размышляя как юрист, во многом надумана региональной элитой в противовес центру в решении тех или иных проблем.

Ю. А. Ножиков:

Только ссылка на Усть-Ордынский округ у Вас неэтична. У нас с ними очень хорошие договорные отношения. У нас никаких конфликтов с ними нет, не нужно говорить по этим вопросам.

С. А. Филатов, руководитель Администрации Президента Российской Федерации:

Юрий Абрамович, я вмешиваюсь в ваш спор и хочу пояснить. Это одна из причин, почему Федеративный договор, по-моему глубокому убеждению, надо изъять из Конституции. Потому что, если оставим Федеративный договор в Конституции, мы никогда не приведем их в соответствие. А если он будет за пределами Конституции, то его можно приводить в соответствие с Конституцией. Это поэтапный процесс.

Вы поймите, в одной и той же статье нельзя иметь и «равноправный», и «равноправного взаимоотношения», как мы записали. Или – или. «Равноправные взаимоотношения» – больше соответствуют реальной ситуации.

Не представился:

Я хочу вернуться к институту отрешения президента от должности. Здесь записано: «институт отрешения президента связан с изменой и совершением иного тяжкого преступления». Мы знаем, что уголовное законодательство предусматривает определенный перечень тяжких преступлений. Значит, президент любое преступление может совершить? Если так, если мы ему позволяем совершать «иные преступления», давайте к тексту добавим, что речь идет о наличии в действиях президента признаков тяжкого преступления. Потому что мы даже в тексте противоречим сами себе. В конце мы не предусматриваем того, что указано в начале.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.