Коллектив авторов - Мировая юстиция в России: создание, деятельность, историческая миссия. Монография

Процессуальные уставы (Устав гражданского судопроизводства и Устав уголовного судопроизводства) устанавливали подсудность мировых судов и определяли порядок рассмотрения дел. Законодатель исходил из идеи, что мировые суды должны обеспечить доступное и оперативное правосудие по самым распространенным делам: небольшой тяжести преступлениям (кражи, драки), споры и иски на незначительные суммы, то есть по таким делам, которые встречаются чаще всего в повседневной жизни людей и юридической практике.

Статья 29 УГС определяла, что ведомству мирового судьи подлежат иски:

– по личным обязательствам и договорам и о движимости ценой не свыше 500 руб.;

– о вознаграждении за ущерб и убытки, стоимостью не выше 500 руб.;

– о личных обидах и оскорблениях;

– и о восстановлении нарушенного владения, если с момента нарушения не прошло шесть месяцев;

– о правах участия частного, когда со времени его нарушения прошло не более года 235.

Устав оговаривал, что мировым судьям не подведомственны иски о праве собственности или владения недвижимостью и иски, сопряженные с интересом казенных управлений, за исключением исков о восстановлении нарушенного владения.

В Уставе уголовного судопроизводства (ст. 33) определялся круг уголовных дел, подсудных мировым судьям – ведомству мировых судей подлежали проступки, за которые в Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, определяются:

– выговоры, замечания и внушения;

– денежные взыскания не свыше 300 руб.;

– арест не свыше трех месяцев;

– заключение в тюрьму не свыше одного года 236.

Если наказание сопровождалось высылкой виновного с закрытием торгового предприятия, то данное дело уже мировым судьей не рассматривалось. Такие же последствия наступали, если к виновному предъявлялся иск ценностью более 500 руб.

Оба процессуальных устава оговаривали, что иски между сельскими обывателями и проступки, совершенные сельскими обывателями, подсудны их собственным судам, т. е. крестьяне по ряду дел оставались подсудными своим сословным волостным судам. В то же время ст. 50 УГС судопроизводства допускала, что мировой судья может разобрать дело не подсудное мировым судам, но если стороны попросят рассмотреть их дело по совести. В этом случае решение мирового судьи было окончательным и не могло быть обжаловано. В уставах оговаривалась и территориальная подсудность: мировой судья мог рассматривать дела о проступках, которые имели место на его участке. Гражданские дела рассматривались тем мировым судьей, на участке которого проживал ответчик или находилась компания, к которой предъявлялся иск.

Процессуальные уставы определяли, что в мировых судах в полном объеме действовали такие передовые принципы судопроизводства, вводимые реформой как устность и гласность: «Разбирательство дел у мировых судей происходит публично и на словах…» (ст. 68 УГС) «Мировой судья разбирает дела изустно и публично» (ст. 88 УУС). Впрочем, оба нормативных акта допускали исключение из принципа гласности. Гражданское дело могло рассматриваться за закрытыми дверями, если стороны обратятся к нему с ходатайством об этом и судья найдет причины уважительным. То есть при рассмотрении гражданских дел вопрос о допустимости закрытых слушаний отдавался полностью на усмотрение судьи и зависел от его личных взглядов, такта, эрудиции. По уголовным делам условия, когда могли объявляться закрытые слушания, были определены более конкретно, закон вводил закрытый список таких ситуаций:

– дела о проступках против прав семейных;

– об оскорблении женской чести, непотребстве и других бесстыдных действий;

– о проступках, преследуемых не иначе как по жалобам частных лиц, когда обе стороны просят о негласном разбирательстве (ст. 89 УУС).

Уставы очень четко проводили еще один передовой и значимый принцип – состязательность. Устав гражданского судопроизводства определял, что производство по гражданскому делу возникает только по просьбе лица, до которого касается это дело (ст. 4 УГС). При этом ст. 3 особо оговаривала, что правительственные места или должностные лица не только не вправе самим разрешать дела, подлежащие ведению судов, но и даже передавать самим эти дела в судебные места, а могут только разъяснять заинтересованным лицам право обращаться в суд. Статьи 3 и 4 УГС распространялись на все новые суды, в том числе и на мировые суды. Соответственно, производство по гражданскому делу у мирового судьи могло быть начато только после заявления истца. Заявление могло быть как письменным, так и устным, но записано в особой книге и подписано заявителем. При этом в заявлении обязательно должны быть указаны фамилия, имя и отчество истца, ответчика, свидетелей (если имеются), их звание, место жительства; цена иска, суть заявления, доказательства, на которые указывается иск. Производство по уголовному делу могло быть начато не только по жалобе потерпевшего, но и по сообщению полицейских органов, других административных лиц, а также по собственному усмотрению судьи. Если пострадавшее лицо не знало, кто именно совершил в отношении него преступное действие, то оно могло обратиться в полицию с просьбой о проведении дознания.

Процедура рассмотрения дела как гражданского, так и уголовного была построена на состязательном принципе. Приступая к рассмотрению гражданского дела, мировой судья должен был попытаться примерить тяжущихся, предлагая способы по своему усмотрению (ст. 70 УГС). Если ему это не удавалось, то судья начинал рассматривать дело по существу. Согласно ст. 72 УГС он должен был предложить вначале истцу изложить свои требования, потом выслушать объяснения ответчика, затем каждая сторона имела право дополнить свои показания, предъявить доказательства, а также задать вопросы вызванным свидетелям. Подчеркивая состязательный характер процесса, закон особо подчеркивал, что «истец должен доказать свой иск. Ответчик, возражающий против требований истца, должен доказывать свои возражения» (ст. 81 УГС). Также ст. 82 подчеркивала, что сам мировой судья не собирает доказательств, а исходит из доказательств, представленных сторонами.

Принцип состязательности четко был проведен в Уставе уголовного судопроизводства. Процесс начинался с вопроса обвиняемому: признает ли он себя виновным. Если обвиняемый себя виновным не признавал, то ст. 92 УУС предписывала судье вначале выслушать свидетелей обвинения, а потом дать возможность обвиняемому представить свои объяснения, указать свидетелей, подтверждающих слова обвиняемого и выслушать их. При этом после допроса каждого свидетеля судья должен был предложить противной стороне задать вопросы. У мирового судьи была возможность задавать вопросы как обвинителю, так и обвиняемому, а также их свидетелям, если сочтет это нужным. При этом обвиняемый имел право вообще не отвечать на вопросы. Статья 102 УУС особо подчеркивала недопустимость давления на обвиняемого в этом случае: «В случае отказа обвиняемого отвечать на предложенные ему вопросы, судья, не прибегая к угрозам, обещаниям, ухищрениям или другими вымогательным мерам, переходит к рассмотрению имеющихся в деле доказательств». Обвиняемый также имел право пользоваться услугами поверенного.