Алевтина Тимошенко - Практика применения законодательства, контролируемого антимонопольными органами. Учебное пособие

В соответствии с ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое названным Кодексом или законами субъектов РФ установлена административная ответственность. Согласно ч. 1 ст. 1.5 КоАП РФ лицо подлежит административной ответственности только за те правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Статьей 26.1 Кодекса также предусмотрено, что одним из обстоятельств, подлежащих выяснению по делу об административном правонарушении, является виновность лица в совершении административного правонарушения.

Рассматривая настоящее дело об административном правонарушении, антимонопольный орган в протоколе не отразил, в чем конкретно заключается вина должностного лица в совершении правонарушения, ограничившись тем, что управляющий трестом несет ответственность за качественное и своевременное выполнение возложенных на трест задач и функций, предусмотренных Положением о филиале-тресте, одной из которых является руководство подчиненными структурными подразделениями. Таким образом, можно предположить, что административный орган при определении вины должностного лица использовал понятие вины юридического лица, изложенное в ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ. Согласно названной норме, юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению. Однако данное определение вины юридического лица может быть применено только к юридическому лицу.

В силу примечания к ст. 2.4 КоАП РФ совершившие административные правонарушения в связи с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций руководители и другие работники несут административную ответственность как должностные лица, а значит, они отнесены к категории лиц, вина которых определяется как вина физических лиц, и критерии здесь иные.

Вина должностного лица как физического лица в форме умысла или неосторожности должна быть установлена и доказана административным органом в соответствии со ст. 2.2 КоАП РФ. В постановлении УФАС о привлечении руководителя филиала к административной ответственности должно было быть отражено, в чем конкретно выражается неисполнение либо ненадлежащее исполнение руководителем своих организационно-распорядительных или административных функций. Как видно из содержания протокола, должностное лицо дало свое объяснение случившемуся, ссылаясь на отсутствие у гражданина договора на техническое обслуживание внутридомового газового оборудования и аварийно-диспетчерское обеспечение, что шло вразрез с мероприятиями треста «Горгаз», направленными на безопасность населения, пользующегося газом в быту. Однако в протоколе отсутствуют основания, по которым эти доводы (если УФАС посчитало их неубедительными) отклонены. В данном случае (как, впрочем, всегда, когда описывается вина привлекаемого к ответственности должностного лица) административный орган обязан был установить круг и характер служебных прав и обязанностей должностного лица, нормативные акты, их регламентирующие, мотив, цель и фактические обстоятельства совершенного противоправного деяния.

Таким образом, представляется, что территориальным органом не были надлежащим образом установлены подтверждающие вину должностного лица обстоятельства, которые свидетельствовали бы о невыполнении им своих организационно-распорядительных или административных функций.

Следовательно, вывод суда о недоказанности вины руководителя филиала представляется правильным, основанным на материалах административного дела.

Каким образом доказать вину хозяйствующего субъекта в злоупотреблении доминирующим положением на товарном рынке в том случае, когда его доминирующее положение было установлено антимонопольным органом после нарушения антимонопольного законодательства, а ответчик ссылается на то, что ему не было известно о факте доминирования на рынке?

Видимо, здесь речь идет о привлечении лица к административной ответственности. Часть 1 ст. 1.5 КоАП РФ предусматривает, что лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина. Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность. В силу ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ лицо привлекается к ответственности за совершение административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению. На первый взгляд, кажется все просто, по сути, идет объективное вменение (не знал, но должен был знать).

Обратимся к доктринальному понятию вины: вина есть внутреннее отрицательное отношение субъекта к значимым для личности и государства охраняемым законом общественным отношениям. Это отношение выражено в пренебрежении к определенным общественным ценностям. Таким образом, при совершении правонарушения то или иное пренебрежение есть всегда. При умысле такое пренебрежение сопряжено с желанием либо сознательным допущением негативных последствий. При неосторожности оно приобретает форму самонадеянности (легкомыслия) либо небрежности.

В постановлении Конституционного Суда РФ от 24.06.2009 № 11-П закреплено, что в качестве необходимого элемента общего состава правонарушения выступает вина, наличие которой является во всех отраслях права предпосылкой возложения юридической ответственности, если иное не предусмотрено законодательством. Привлекающий орган не может ограничиться формальной констатацией лишь факта нарушения правил, не выявляя иные связанные с ним обстоятельства, в том числе наличие или отсутствие вины соответствующих субъектов, в какой бы форме она ни проявлялась и как бы ни было распределено бремя ее доказывания. Далее Конституционный Суд констатирует, что положения Федерального закона «О защите конкуренции» не содержат прямо установленного изъятия из правила о вине как необходимом условии наступления неблагоприятных последствий в публично-правовых отношениях и в то же время не исключают для самих субъектов правонарушений возможность подтверждать свою невиновность (п. 4.3).

Таким образом, резюмируя сказанное, напрашивается следующий вывод.