Сборник статей - Социальные функции права. Материалы круглого стола. Круглый стол № 1

В пользу правильности конструктивисткой парадигмы применительно к функциям права свидетельствует как многообразие их классификаций, о чем уже упоминалось выше, так и многочисленность подходов к выделению самих функций права. Благодаря защищаемым диссертациям, каждая из которых должна обладать научной новизной, исследователи придумывают все новые и новые функции права и стараются их обосновать. Наряду с уже привычными политической и экономической появляются и такие функции права, как экологическая даже и демографическая. Так существуют ли все эти функции как явление объективной реальности либо они придуманы, сконструированы учеными и не всегда в строго научных целях? Вопрос пока остается без ответа.

Одним из широко распространенных и влиятельных научных направлений, особенно в западных странах, выступает социологическая юриспруденция. Ее сторонники понимают под правом не нормы, а правоотношения, то есть нормы в действии.

Разработанная немецким правоведом О. Эрлихом концепция «живого права» утверждает, что настоящим, живым правом являются только те нормы, которые реально действуют и регулируют общественные отношения. Нормы, которые ни разу не применялись, нельзя считать подлинным правом. Но и простой реализации норм правоприменителями недостаточно. «Принятие закона и даже его исполнение органами государственной власти еще не означает, что этот акт стал «живым» правом» [44] Дорская А.А. Честнов И.Л. Эволюция системы права России: теоретический и историко-правовой подходы. СПб., 2010. С. 39. . Необходимо, чтобы норма получила распространение в массовом поведении населения, не избегающего этой нормы, воспроизводящего ее своими действиями.

В рамках применения данной методологии к изучению функций права логично поставить вопрос: а действуют ли функции права в сфере конкретных правоотношений? Реализуются ли все они и в полном объеме на практике?

Конечно, сложно спорить с тем, что право устанавливает позитивные правила поведения, предоставляет субъектам права субъективные права и возлагает на них юридические обязанности. Следовательно, регулятивная функция права существует и играет важную роль в обществе. Но возьмем, например, функцию охранительную, которая призвана защищать регулируемые правом отношения с помощью мер юридической ответственности. Рассмотрим официальную статистику МВД России за январь 2015 г. В этом месяце зарегистрировано 162 тысячи преступлений, возбуждено 121,4 тыс. уголовных дел. Рост регистрируемых преступлений отмечен в 44 субъектах федерации. Было зарегистрировано 88 преступлений террористической направленности (рост на 63 %) и 93 преступления экстремистской направленности (рост на 24 %). Не раскрыто 62,8 тыс. преступлений [45] Официальный сайт МВД России // https: // mvd.ru/reports/item/3087401/ (Дата обращения 10.04.2015) .

По нашем мнению, рост преступности свидетельствует о том, что охранительная функция права не реализуется в полном объеме. Право не в состоянии защитить себя же, не говоря уже о добропорядочных членах общества, от преступных посягательств. Ученые уверенно говорят о выборочности юридической ответственности [46] Малахов В.П. Мифы современной общеправовой теории. М., 2013. С. 127. . Может быть, это свидетельствует о том, что охранительной функции у права вообще нет? А если она есть, то находится она в области должного или сущего? И что необходимо предпринять, чтобы данная функция действительно эффективно участвовала в упорядочении общественных отношений?

Важным элементом современной научной картины мира выступает антропоцентризм, который ярко проявляется и в праве. Как полагает И.Л. Честнов, в нынешних условиях «субъект права должен трактоваться не просто как субъект правоотношений, а гораздо шире – как центр правовой системы, ее творец и постоянный деятель. Именно субъект права формирует и воспроизводит своими действиями правовую реальность» [47] Честнов И.Л. Человеческое измерение правовой реальности: на пути к формированию персоноцентристской теории права // Актуальные проблемы права в современной России: Сб. науч. статей. Вып. 10 / под ред. Д.А. Пашенцева. М., 2009. С. 55. . Соглашаясь с данной позицией, Е.М. Крупеня отмечает, что индивид как человек, личность и гражданин «является созидателем всего политико-правового опыта» [48] Крупеня Е.М., Смолина И.Г. Правовая культура избирательного процесса персоноцентристский анализ. М., 2012. С. 6. .

С позиций данного подхода, нельзя рассматривать любые аспекты права, исключая из этого процесса его субъекта как центральное звено правовой системы, как основную движущую силу права, включая как правотворчество, так и правоприменение. В то же время, современная теория функций права, созданная в основе своей в период господства нормативизма, практически полностью не учитывает субъекта права.

Реализация функций права, как и реализация правовых норм, происходит не сама по себе. Правовые предписания воплощаются только в конкретных действиях конкретного субъекта. Все формы реализации права: соблюдение, исполнение, использование, применение – это действия субъектов права, в последнем случае наделенных особыми полномочиями. Очевидно, что ни одна функция права не существовала бы без субъекта права. Поэтому, по нашему мнению, следует исправить имеющийся в теории функций права пробел и ввести в нее субъекта права, определив его место и роль как в понятии, так и в основании классификаций функций права. Отдельный важный аспект – определение роли субъекта в реализации функций права. В этом контексте важное значение приобретает правосознание, так как взаимосвязь правосознания и функций права становится очевидной.

В процитированной выше работе А.Г. Чернявского и Ю.К. Погребной убедительно обосновано наличие у права идеологической функции. Фактически в данной монографии получила подтверждение и развитие мысль Г.В. Мальцева о том, что право – это преображенная форма идеологии. В контексте идеологической функции права получило особое значение правосознание, так как оно выступает в качестве связующего звена между функциями права и субъектом права.

Рассматривая субъект права как центральное звено механизма реализации функций права, необходимо учитывать, что деятельность субъекта права в контексте развития социальных процессов зависит от целой совокупности факторов, в том числе и психологического характера. Как справедливо отмечает член-корреспондент РАН Г.В. Мальцев, «социальная эволюция, развитие индивидов и сообществ людей определяются в значительной мере биологическими и психическими детерминантами, которые проявляют себя как под контролем человеческого сознания, так и в обход его, образуют параллельные либо пересекающиеся линии регуляции индивидуального и коллективного поведения» [49] Мальцев Г.В. Социальные основания права. М.: Норма, 2011. С. 12. . В итоге функции права в контексте их реализации, то есть действительного, а не теоретического проявления, зависят от множества факторов, которые лежат вне сферы права. Это относится и к внутренним функциям права, которые получают ментальное, психическое, биологическое измерения.