Александр Еремин - Франчайзинг и договор коммерческой концессии. Теория и практика применения

Согласно другому научному подходу, и исходя из анализа практической сферы применения франчайзинговых отношений, можно говорить о трех вариантах или моделях правового регулирования и, соответственно, особенностях применения франчайзинга в мире.

Первоначально необходимо остановиться на американской правовой модели, касающейся франчайзинга. А.Ф. Багдасарян называет эту модель моделью «совместного правового регулирования» [73] См.: Багдасарян А.Ф. Гражданско-правовые проблемы заключения договора коммерческой концессии (франчайзинга): Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 2008. – С. 9. . Она исходит из того, что законодательство федерального уровня закрепляет минимальный объем прав по договору франчайзинга, а законодательство отдельных штатов расширяет его. На государственном уровне действуют два закона. Во-первых, закон 1956 года об автомобильном дилерском франчайзинге, который регулирует отношения между корпорациями, производящими автомобили, и дилерской сетью. Во-вторых, закон 1978 года, в который были внесены поправки в 1994 году о нефтесбытовой рыночной практике. Он гораздо объемнее первого закона и регулирует все отношения между нефтяными корпорациями и непосредственно компаниями, занимающимися розничной торговлей бензином.

Н.А. Ющенко, анализируя зарубежный опыт развития франчайзинга, приходит к выводу, что понятие франчайзинга в правовой системе США содержится в Постановлении № 436 «Требования о раскрытии информации, запретах, касающихся франчайзинга, и благоприятных условиях франчайзинга» от 1978 года, принятого Федеральной торговой комиссией США [74] См.: Ющенко Н.А. Правовое регулирование коммерческой концессии и франчайзинга в России и за рубежом: Автореф. дисс. канд. юрид. наук: на правах рукописи. Казань, 2009. – С. 7. . А.А. Устюжанин, также обращаясь к анализу американской франчайзинговой модели, справедливо указывает на то, что франчайзинг – это длительные коммерческие отношения, возникающие из соглашения, в соответствии с которым:

1) франчайзи продает другому лицу (но не франчайзеру) товары или оказывает услуги, которые идентифицированы торговой маркой, знаком обслуживания, фирменным наименованием, рекламой или иным коммерческим символом, определяющим фирму-франчайзера, или отвечают стандартам качества, прямо или косвенно предписанным франчайзером, или поставляются франчайзером, или поставляются третьим лицом (поставщиком), с которым франчайзи ведет дело и который прямо или косвенно рекомендован франчайзером и связан с ним;

2) франчайзи при условии приобретения права на франшизную деятельность или на открытие деятельности в рамках франшизной системы обязан произвести оплату франчайзеру или его филиалу [75] См.: Устюжанин А.А. Зарубежный опыт и российская практика развития франчайзинга: Автореф. дисс. канд. экон. наук: на правах рукописи. М., 2010. – С. 18. .

Рассмотрение вышеуказанных подходов представляет интерес с точки зрения применения метода сравнительного правоведения и сопоставления западной (англо-американской) франчайзинговой системы с российской моделью франчайзинга и коммерческой концессии, урегулированной гражданским законодательством.

Можно сказать, что основной целью всего законодательства США по вопросам франчайзинга является разрешение двух главных спорных вопросов практики применения данных договоров, а именно: передача информации от франчайзера франчайзи перед заключением договора, а также основания и последствия расторжения франчайзером договора в одностороннем порядке [76] См.: Скрыльников Д.К. Сравнительно-правовой анализ современного законодательного регулирования договора франчайзинга в России и зарубежных странах // Право и современные государства. 2013. № 1. – С. 55. . То есть, по сравнению с российским законодательством, определение договора франчайзинга играет как бы вспомогательную роль, главенствуют же положения о преддоговорных отношениях по передаче информации и законные основания расторжения договора.

Также к особенностям американского законодательства о договоре франчайзинга относят огромный удельный вес норм процессуального права [77] См.: Сосна С.А. [и др.]. Указ. соч. – С. 32. .

Схожие черты законодательства РФ и США прослеживаются в вопросах, касающихся положений о «добросовестности» отношений. Этот принцип закреплен в Единообразном торговом кодексе США [78] См.: Попов А.В. Принцип добросовестности как основополагающее начало договора коммерческой концессии // Образование и право. М., 2013. № 3 (43). – С. 227. и в ГК РФ, который проявляется в следующем: 1) устанавливаются минимальные сроки уведомления другой стороны о досрочном расторжении договора коммерческой концессии или франчайзинга; 2) устанавливается исчерпывающий перечень обстоятельств, в связи с которыми стороны могут в одностороннем порядке расторгнуть договор; 3) ограничение требований, касающихся сроков договора коммерческой концессии [79] См.: Скрыльников Д.К. Сравнительно-правовой анализ современного законодательного регулирования договора франчайзинга в России и зарубежных странах // Право и современные государства. М., 2013. № 1. – С. 58. . Некоторые вопросы реализации договора коммерческой концессии невозможно по объективным причинам предусмотреть в гражданско-правовом законодательстве. Именно поэтому по отношению к договору коммерческой концессии принцип добросовестности имеет особое значение [80] См.: Попов А.В. Указ. соч. – С. 228. .

Согласно ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Изложенная редакция ст. 1 ГК РФ завершает дискуссию относительно включения в законодательство РФ принципа добросовестности, но не разрешает проблемы установления содержания данного принципа.

Следует отметить, что на международном уровне впервые понятие добросовестности получило отражение в Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года. В статье 7(1) предусматривается правило, что при толковании Конвенции необходимо «соблюдать добросовестность в международной торговле».

Более широкий подход был применен в США, где Единообразный торговый кодекс в ст. 1-203 установил, что «на каждый контракт или обязательство налагается обязанность добросовестности при их исполнении и принудительном осуществлении», и для этих целей ст. 1-201 определяет добросовестность как «честность во всем, что касается поведения или сделки». Статья 1.7 Принципов международных коммерческих договоров (УНИДРУА) устанавливает, что «каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой в международной торговле». Статья 1.106(1) Принципов европейского договорного права содержит правило, что при осуществлении прав и исполнении обязанностей каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой. Согласно положению 1–1.103 Проекта Общей системы принципов, понятий и типовых правил Европейского частного права (DCFR) термин «добросовестность и честная деловая практика» относится к стандарту поведения, характеризуемого честностью, открытостью и учетом интересов другой стороны в сделке или в иных рассматриваемых отношениях. В частности, противоречат добросовестности и честной деловой практике действия стороны, несовместимые с предшествующими заявлениями или поведением, когда другая сторона обоснованно положилась на них, что повлекло причинение ей ущерба [81] См.: Богданова Е.Е. Принцип добросовестности в договорных отношениях в российском и зарубежном праве // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 7. – С. 1363–1364. .