Александр Пронин - Права человека: аспекты проблемы

Особое внимание привлекло положение, в котором оказались дети. Как сообщили сотрудники колонии, в централизованном порядке детям не выделяются ни одежда, ни игрушки. Во многом дом ребенка обязан более или менее нормальным функционированием помощи благотворительных организаций и отдельных граждан.

В России не имеется даже типового положения о доме ребенка на территории исправительных колоний, хотя таковых в уголовно-исполнительной системе десять, где находится около 480 малолетних детей 63 63 Рос. юстиция. 2000. № 9. . Необходимость разработки и принятия такого положения Министерством юстиции РФ не подлежит сомнению.

Сообщения, получаемые от уполномоченных по правам человека, комитетов и комиссий по правам человека в субъектах Российской Федерации, также свидетельствуют о нарушениях прав граждан сотрудниками МВД России и уголовно-исполнительной системы.

Например, уполномоченный по правам человека в Свердловской области В. В. Машков в отчете о проделанной работе за 1999 г. отмечает, что наибольшее число жалоб (около 70 %) на нарушение прав и свобод жителей области приходится на действия правоохранительных органов и суда 64 64 Доклад о деятельности уполномоченного по правам человека Свердловской области за 1999 г. // Становление и развитие института уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и ее субъектах. М., 2000. С. 412. . Преобладают заявления, в которых люди ищут защиту от произвола прежде всего сотрудников Министерства внутренних дел. Анализ преступлений, совершенных в Свердловской области представителями власти в связи с осуществлением ими должностных полномочий за 1997 – 1999 гг., показывает, что 63 % таких преступлений связаны с превышением должностных полномочий и сопровождаются насилием или причинением гражданам телесных повреждений.

Во всех этих делах, по информации уполномоченного по правам человека в Свердловской области, поражает демонстративное пренебрежительное отношение к законам со стороны работников правоохранительных органов, которые фактически бросают вызов общественному мнению.

Согласно ч. 1 ст. 3 Закона РФ «О милиции» (в ред. Федерального закона от 31.03.1999 № 68-ФЗ) деятельность милиции строится в соответствии с принципами уважения прав и свобод человека и гражданина, законности, гуманизма, гласности. Милиции запрещается прибегать к пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению (ч. 2 ст. 5 Закона «О милиции»). Всякое ограничение граждан в их правах и свободах милицией допустимо лишь на основаниях и в порядке, прямо предусмотренных законом (ч. 3 ст. 5 Закона).

Между тем, как следует, например, из информации председателя Комиссии по правам человека в Санкт-Петербурге М. М. Чулаки о работе Комиссии в 1999 г., «огромно количество жалоб на избиения в милиции. Не чувствуется усилий руководства нашего ГУВД и прокуратуры, направленных на пресечение этого зла, наоборот, усилия всегда направлены на защиту превратно понимаемой "чести мундира"» 65 65 О нарушениях прав граждан сотрудниками Министерства внутренних дел Российской Федерации и уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации // Доклад о деятельности уполномоченного по правам человека в РФ в 2000 г. М., 2001. С. 230. .

О незаконном применении физической силы, избиениях, унижении человеческого достоинства в процессе задержания и в начальной стадии предварительного следствия сообщает в отчете о работе Комиссии по правам человека при губернаторе Иркутской области председатель комиссии Г. К. Хороших. «В апреле 1999 года в Куйбышевском РОВД г. Иркутска оперативники продержали более двух часов пристегнутым наручниками к батарее гражданина В. Мимо него ходили работники РОВД, посетители, и никто не обращал внимания на этот вопиющий факт беззакония. Нарушители (после обращения Комиссии по правам человека в прокуратуру) отделались дисциплинарной ответственностью, хотя было бы правомерным возбудить уголовное дело.

К сожалению, доказать факты избиения пострадавшим очень трудно: свидетелей, как правило, нет, побои "не снимают", а многие пострадавшие просто боятся жаловаться. Это приводит к тому, что в результате пыток подследственные подписывают все протоколы, затем отказываются от своих показаний, и дело либо начинает "рассыпаться ", либо волокититься в суде» 66 66 О нарушениях прав граждан сотрудниками Министерства внутренних дел Российской Федерации и уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации // Доклад о деятельности уполномоченного по правам человека в РФ в 2000 г. М., 2001. С. 230 – 231. .

Согласно принципам международного права, признаваемым Российской Федерацией, существует презумпция виновности государства в случаях получения телесных повреждений задержанным в период его задержания. Другими словами, если человека задерживают органы правопорядка и в момент задержания этот человек не имеет каких-либо травм, и, после того как его задержали, травмы у него вдруг появляются, то без доказательств уже признается виновность органов, проведших задержание – до тех пор, пока они не докажут свою невиновность. Однако, как показывает общение с прокуратурой правозащитных организаций, и прокуроры, и следователи часто не знают не то что норм какого-то там, крайне от них далекого, международного права – они не знают и российского законодательства, имеют очень смутное представление о принципах и положениях своей настольной книги – УПК 67 67 См.: Щур Н. Бьют ли в снежинской милиции? // Открытая позиция: Правозащит. просветит. газ. 1999. № 3 (38). . Но и это не все – даже тогда, когда они осведомлены о существовании той или иной статьи УПК, они вовсе не торопятся следовать ее указаниям, если это доставляет им какие-либо неудобства, – а кто их проверит? жена Цезаря выше всех подозрений! По мнению правозащитников, милицейским начальникам часто невдомек, что милиция обязана применять закон к себе самой точно так же, как к любому другому, его нарушающему 68 68 Щур Н. Снежинск-2001: Спецсуд. Спецпрокуратура. Спецмилиция // Открытая позиция: Правозащит. просветит. газ. 2001. № 3 (51). . Ничего подобного: милиция над законом. Обычный человек совершил преступление – следствие, суд, наказание. А если преступление совершил милиционер, то в большинстве случаев самое страшное, что ему грозит, – «порицание» товарищей и увольнение из органов.

Особого внимания заслуживает ситуация в Чечне, где обе стороны конфликта совершают грубейшие нарушения прав человека. Ставшее привычным за последние годы словосочетание «фильтрационный лагерь» ни в одном официальном документе не значится. Знаменитый лагерь в станице Чернокозово, расположенной в 15 км к юго-востоку от Грозного, например, в перечне ГУИН Минюст России числится следственным изолятором. По официальным заверениям, это единственный СИЗО в Чечне. И там содержатся только те люди, по которым начаты следственные действия.