Сборник статей - «Слово – чистое веселье…»: Сборник статей в честь А. Б. Пеньковского

– Клара! Ты меня слышишь?! Ехать не советую! Тут абсолютно нет мужиков! Многие девушки уезжают так и не отдохнув ! [С. Довлатов. Соло на Ундервуде]. [39] Этим примером я обязана И. Б. Левонтиной.

Обращает на себя внимание наличие сходной структуры полисемии у глагола гулять: [40] О глаголе гулять см. [Левонтина, Шмелев 1999]. (і) «быть свободным, не работать» (Я свой отпуск уже отгуляла; взять отгул); (іі) «пить алкогольные напитки» (Люди уже гуляют) и (ііі) «иметь внебрачные сексуальные контакты» (муж от нее гуляет; сестра гулящая, совсем пропащая).

Глагол отдыхать имеет еще одно употребление, относящееся к классу «мещанских эвфемизмов» (термин Л П. Крысина), при котором он означает «спать» (ср. Мой супруг сейчас не может подойти к телефону, он отдыхает). Слово отдыхать является конвенциональным и единственно возможным способом выразить значение «спать» в языке армейских уставов; пословица Солдат спит, служба идет могла родиться только «на гражданке», потому что в армии солдат не спит, а отдыхает. Источником такого эвфемистического сдвига является словоупотребление, широко распространенное, в частности, в литературе XIX в., при котором глагол отдыхать имеет именно такое двусмысленное значение «лежать и, возможно, спать»; особенно часто встречается сочетание отдохнуть после обеда, ср. пример (31). Эта двусмысленность могла разрешаться контекстом в пользу значения «спать», ср. пример (32). На то, что глагол отдохнуть и в XIX в. уже мог восприниматься как эвфемизм, указывают кавычки в примере (33):

(31) После обеда государь, по русскому обыкновению, пошел отдохнуть [Пушкин. Арап Петра Великого].

(32) Юрий, который от сильного волнения души, произведенного внезапною переменою его положения, не смыкал глаз во всю прошедшую ночь, теперь отдохнул несколько часов сряду [M. Н. Загоскин. Юрий Милославский, или русские в 1612 году (1829), ruscorpora],

(33) Г-жа Миловидова ложилась спать тотчас после обеда – в два часа – и «отдыхала» до вечернего чаю, до семи часов [И. С. Тургенев. Клара Милич (1882), ruscorpora].

Итак, семантическая эволюция глагола отдохнуть / отдыхать за последние два века состояла в том что:

• значения I ("отдышаться"), II ("не умереть"), III ("успокоиться, узнав, что опасность миновала") были утрачены;

• значение IV "восстановить душевное равновесие" модифицировалось и слилось с V;

• значение V "избыть физическую и/или душевную усталость" на протяжении двух веков сохранилось без изменений;

• появилось значение VI "проводить свободное время с удовольствием".

Эволюция глагола отдыхать продолжается на наших глазах – ср. Жилищный кодекс отдыхает, т. е. не применяется; Лолита отдыхает, т. е. кто-то другой ее превзошел, и т. п. Это значение VII, возникшее, очевидно, в результате семантического развития идеи «не работать» в значении VI; анализ данного явления, однако, выходит за рамки настоящей статьи. [41] Я благодарна А. А. Зализняку и H. В. Перцову, прочитавшим рукопись данной статьи и сделавшим ряд важных замечаний.

Апресян В. К)., Апресян Ю. Д. 1993 — Апресян В. Ю., Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Вопр. языкознания. 1993. № 3.

Виноградов 1994 — Виноградов В. В. История слов. М., 1994.

Всеволодова 1997 — Всеволодова М. В. Аспектуально значимые лексические и грамматические семы русского глагольного слова // Труды аспектологического семинара филол. фак-та МГУ им. М. В. Ломоносова. Т. 1. М.: Изд-во МГУ, 1997.

Даль 1994 — Даль В. II. Словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1994.

Ефремова 1996 — Ефремова Т. Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. М., 1996.

Зализняк 1990 — Зализняк Анна А. Считать и думать : два вида мнения // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1990.

Кронгауз 1998 — Кронгауз М. А. Приставки и глаголы в русском языке: семантическая грамматика. М., 1998.

Левонтина, Шмелев 1999 — Левонтина II. Б., Шмелев А. Д. На своих двоих: лексика пешего перемещения в русском языке // Логический анализ языка. Языки динамического мира. М., 1999.

MAC – Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А. П. Евгеньевой. М., 1999.

Пайар 1997 — Пайар Д. Формальное представление приставки от- // Глагольная префиксация в русском языке. М., 1997.

Пеньковский 2005 — Пеньковский А. Б. Загадки пушкинского текста и словаря. Опыт филологической герменевтики. М., 2005.

Урысон 2003 — Урысон Е. В. Проблемы исследования языковой картины мира. М., 2003.

Фасмер 1986 — Фасмер. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. 2-е изд., стер. М., 1986.

ЭССЯ – Этимологический словарь славянских языков / Под ред. О. Н. Трубачева. М., 1974—,

Janda 1986 — Janda I. A semantic analysis of the Russian verbal prefixes za-, pere-, do -, and ot– H Slavistische Beitrage. Bd. 192. Munchen, 1986.

Pletersnik 1894 — PletersnikM. Slovensko-nemski slovar. Pjubljana, 1894 (reprint 1974).

В замечательном эссе «О „чердаках“, „вралях“ и метаязыке литературного дела („Евгений Онегин“, 4, XIX, 4–5)» [Пеньковский 2005: 115–152] были подвергнуты блистательному анализу известные пушкинские строки о «чердачном врале». В нем А. Б. Пеньковский, среди прочего, показал, что правильное чтение этих строк невозможно без учета специфики употребления слова враль в пушкинскую эпоху, когда оно могло использоваться для обозначения двух различных психологических типов: легковесного, беззаботного и безответственного болтуна, адресующегося ограниченному кругу собеседников, и бездарного, безнравственного писаки, порождающего клеветнические тексты, рассчитанные на тиражирование. Однако ни к той, ни к другой разновидности враля не подходят в качестве синонимов слова лгун и лжец (используемые для дефиниции слова враль в ряде современных толковых словарей), «неоправданно укрупняющие значение поясняемого слова, утяжеляющие его и наделяющие силой», которой оно не имело прежде и не имеет сейчас [Пеньковский 2005: 126].

Сказанное подводит нас к общей проблеме осмысления различий между членами словообразовательных гнезд с вершинами лгать и врать. Наличие в русском языке двух глаголов, обозначающих «говорение неправды», связано с некоторой противоречивостью отношения к «говорению неправды» в русской культуре, не ускользнувшей от внимания наблюдателей. С одной стороны, нередко отмечается, что русская культура чрезвычайно высоко ценит правду и предписывает говорить правду (резать правду-матку в глаза), даже если это может быть неприятно собеседнику. Этот взгляд решительно отстаивает Анна Вежбицка, указывающая на то, что русской культуре чуждо понятие «белой лжи», или «социальной лжи», предписываемой во многих ситуациях англосаксонскими социальными конвенциями. С другой стороны, целый ряд авторов (как русских, так и зарубежных), напротив, считает, что русские во многих случаях более терпимо относятся к тому, чтобы говорить неправду, нежели представители многих других культур, в частности англосаксонской. Да и сама А. Вежбицка в одной из своих работ писала о наличии в русской культуре установки на то, чтобы «извинить и оправдать ложь как неизбежную уступку жизненным обстоятельствам, несмотря на все великолепие правды», приведя в подтверждение характерную русскую пословицу: Не всякую правду жене сказывай [Вежбицкая 1999: 281]. [42] В. И. Даль приводит несколько иной вариант той же пословицы: Не всякую правду муж жене (или: жена мужу) сказывает. Приведем еще одну пословицу, содержащую аналогичную установку: Хороша святая правда, да в дело не годится.