Александра Кудрявцева (Коробова) - Духовные стихи как жанр фольклора

И первый этап знакомства – самостоятельное прочтение одного из образцов этого фольклорного жанра.

Стих был записан в Московской губернии, Звенигородском уезде, селе Ильинском // №325 – Бессонов П. А. Калики перехожие: Сборник текстов и исследование. В. 4. М., 1863. С. 127—130

И что же мы видим здесь с первого взгляда? Даже если отбросить «красивости» или «непонятности» языка, перед нами нечто необычное. И не смотря на то, что начало стиха повествует о евангельских событиях Рождества Христова и избиении младенцев царем Иродом, дальше развивается совсем не евангельский сюжет. Впрочем, по большому счету, и не противоречащий глубинам веры… Так, в различных ирмосах 7 и 8 песен канона (особое молитвословие, присутствующее на всякой утрени) говорится о трех отроках, брошенных в печь огненную и оставшихся невредимыми, все так же прославляющими Господа Бога. И хотя в ирмосе нельзя видеть непосредственного источника стиха, определенное сходство мотивов, общность ассоциаций налицо.

По мнению А. Д. Карнеева 6 6 Карнеев А. Д. Мелкие разыскания в области духовных стихов // Журнал Министерства Народного просвещения 1892. №6. С. 209—226. , сюжет стиха восходит к апокрифическим арабским евангельским сказаниям. Возможно… И хотя мы не знаем конкретно: каким именно путем сюжет проник на Русь и, в частности, в этот стих, существовавший в большом количестве вариантов, невольно эта проблема отстает на второй план. На первом же – удивительно яркая иллюстрация к чаяньям народной веры – вознаграждение за жертву, принесенную во имя Христа. В одном из вариантов этого стиха о младенце в печи огненной сказано:

И подобная неуязвимость для физических мучений, превосходство духовного над физическим свойственны всем текстов духовных стихов.

Стихи духовные пелись, переписывались или рассказывались людьми православными, осознаваясь ими как произведения духовные, немирские, «божественные». В то же время, по оценкам специалистов в области православия и духовных стихов (и первым в этом ряду по прежнему будет философ Георгий Петрович Федотов с его исследованием «Стихи духовные (Русская народная вера по духовным стихам 7 7 Первое издание исследования вышло в Париже в 1935 году (библиотека журнала «Путь»). В Россию же книга эта пришла значительно позже, в 1991 году (если не считать уникальных экземпляров, хранящихся «за семью печатями», например, в спецхране Ленинской библиотеки). ) православие духовных стихов значительно отличается от православия канонического. И главное отличие, пожалуй, заключается не в искажении фактов веры и догматических категорий (хотя катехизических несоответствий, искажений и ошибок в духовных стихах предостаточно), но в смещении акцентов веры и недопонимания (и непонимания) наиболее непростых и неконкретных понятий. Вера духовных стихов – это вера взрослеющего ребенка, когда еще максимально понятными кажутся только те истины, которые можно «пощупать». Когда явление, человек, Бог могут иметь только один ряд свойств, в которых невозможна бинарность или диалектичность.

О стремлении к конкретизации говорит и сам язык духовных стихов. Например, когда духовный стих «перерабатывает» Евангельское пророчестве о втором пришествии Христа, где сказано, что «звезды спадут с небесе» (Ев. от Марка (13: 25) читается в среду Недели о мытаре и фарисее и Ев. от Матвея (24: 29) читается в Великий Понедельник), стих уточняет « часты звезды спадут на землю ». Такие, вроде бы, незначительные изменения-детали как раз и создают зримость образности духовных стихов.