Александр Кукушкин - Роман с риторикой. Повесть-самоучитель

– А голова от такого разнообразия не пойдет кругом?

– Наконец-то наш разговор предоставляет мне возможность дать вам какой-то совет! Все-таки у нас ведь занятие, я должен давать советы, а не просто болтать. Совет такой – стремитесь к тому, чтобы голова ходила кругом. Свежие мысли, новые идеи, вообще всё оригинальное возникает на стыке разных областей знания, разных областей опыта. Вам кажется, что вы засиделись, потому что постоянно занимаетесь одним и тем же. Любая интенсивная работа не оставляет пространства для творчества, голова замыкается в себе и наступает день сурка, то есть рутина. Люди поработают года три, а потом работу меняют, потому что надоело – ещё бы. Вот мы с вами сколько уже разговариваем, – Роман посмотрел на часы, – а ведь собственно к риторике даже не приступали. Почему? Потому что у вас собеседников наподобие меня вообще нет. Только коллеги, которые знают то же самое, что и вы, но, может быть, где-то хуже или лучше. Вам хочется говорить со мной не потому, что я хороший преподаватель, а потому что я из другого мира. Вам скучно. Вам нужна новая информация. Но не поверхностная из газет и фейсбука, а обстоятельная и целыми областями.

– Что мне на это сказать, Роман? Не кидайте меня в терновый куст, подберите мне хороший вуз, наберусь новых знаний, снова стану студенткой.

– Так вы уже стали, я же своих клиентов студентами называю. Вам бы подошло классическое гуманитарное образование. Оно подходит всем, у кого есть образование техническое. Вы же экономист? Ну и отлично, гуманитарное образование вообще нельзя получать без технического, а только после. Вам бы взять философию пошире и поглубже, психологию, историю всего на свете, культурологию, музыку, живопись, политологию, право, языки можно классические, логику. Да только нет у нас мест, где преподавалось бы это все не в разбросанном виде по разным факультетам, а цельным образованием. Разве что в духовных академиях, но там богословия слишком много, да и женщинам вход закрыт.

– Поманили в счастливое будущее и тут же бросили.

– Во-первых, это не будущее, а настоящее. Должно стать настоящим. Потому что если вы хотите стать хорошим оратором, вам необходимо ориентироваться не только внутри своей профессии. Это обязательное условие. Иначе вам будет сложно создавать свои высказывания разнообразными как содержательно, так и по аргументам. Вы будете топтаться на одном месте. В московском зоопарке есть гиена, которая сошла с ума – она постоянно ходит в своем вольере по очень замысловатой траектории, но только по ней, не ступая и шага в сторону. Это отлично видно, потому что она протоптала запутанную зигзагообразную тропинку и продолжает бегать по своим следам. Съездите, посмотрите, очень сильное впечатление. Без разностороннего образования ваши речи будут такими же, вроде как изобретательными и затейливыми, но болезненно одинаковыми. Так что я говорю не про мифическое счастливое будущее, а про суровое настоящее, вам нужно начать учиться. А во-вторых, я вас не бросаю и готов помочь с выбором и составлением программы вашего обучения.

– Я думала, вы шутите, Роман! Вы серьезно хотите, чтобы я стала другим человеком?

– Этого хочу не я. Этого хотите вы, потому что хотите стать оратором.

– Тогда пусть будет культурология. Начну с нее. Как вам?

– Нормально мне. Но если бы выбрали психологию, я познакомил бы вас с лучшим психотерапевтом мира. Удивительный человек. Живет он в горах, как древний мудрец. Правда, в горах Швейцарии. А еще он – женщина. Вы можете поверить, что лучший психотерапевт мира может быть женщиной?

– Я-то могу достаточно легко, в отличие от всех вас, мужчин.

– Нет-нет, я тоже могу, смирился уже. Ну, значит, культурология? Там есть общественно-историческая школа, которая скучна и смахивает на историю философии. Есть школа, название которой забыл, она поинтереснее и объясняет культуру через психику человека. Есть социологическая школа, которая культуру сводит к социуму, не очень занимательно, мне кажется. А есть современная символическая школа, которая объясняет зарождение, развитие и устройство культуры через коммуникацию между людьми. А где коммуникация, там и семиотика, там и риторика, очень удобно. Символическую школу и берите. Можно листок и ручку? – Роман начал мелко писать имена и фамилии. – Когда будете искать учителя из какого-нибудь приличного вуза, скажите ему, что вы должны познакомиться со взглядами этих ученых.

Анастасия, взяла протянутый Романом лист бумаги и начала читать вслух, в каждом втором слове делая неправильное ударение:

– Кассирер, де Соссюр, Клод Леви-Стросс, Лотман, Топоров, Вячеслав Всеволодович Иванов, Мелетинский…

– Еще у нас был Российский институт культурологии, вам было бы удобно туда обратиться за специалистом, но институт уничтожили в 2014 году, немного вы не успели. Но, думаю, и без того найдете преподавателя.

– А почему его уничтожили?

– Потому что у нас всем плевать на культуру, плевать на науку и дважды плевать на науку о культуре, но вас это должно лишь радовать. Ведь на фоне общего бескультурья вам будет легче выделиться.

– Хорошо.

– Да не то слово, просто великолепно. Возвращаемся к ораторскому искусству?

– Давайте. Уже в который раз.

Роман снял с руки часы и положил их перед собой на стол так, чтобы видеть циферблат.

– Да, – прокомментировала Анастасия его действия, – в этом кабинете нет часов. Чтобы не отвлекали от работы.

– А меня пугает неограниченная временными рамками работа, – ответил Роман. – Это как в казино, где нет не только часов, но и окон. Можно слишком увлечься.

– Работой?

– Ею, она же как наркотик. Если заметили, когда я к вам пришел, я был угрюм и мрачен, а сейчас разошелся – это работа так действует.

– Честно говоря, не заметила.

– Я умею хорошо притворяться. И вообще обманывать. Разумеется, в педагогических целях. Например, рассказывать о себе я попросил вас не потому, что мне нужно было услышать вашу речь, а потому что это должно было помочь преодолеть барьер между нами. Когда один – то есть я – постоянно говорит, второй – то есть вы – начинает чувствовать себя не участником диалога, а молчаливой аудиторией, с которой общается оратор. Аудитория отделена от оратора, и эту дистанцию нельзя преодолеть, это одно из главных условий монолога. Оратор вещает, аудитория внимает. Да, она может оценивать оратора и составлять о нем свое мнение, соглашаться с ним или нет, но она не может начать с ним общаться и потому чувствует себя подчиненной. Для оратора в обычной ситуации такое положение вещей является плюсом, но в нашем с вами случае – это минус. Потому что мне не нужна дистанция для собственной уверенности, мне выгоднее, чтобы уверенной чувствовали себя вы, а для этого надо вас из аудитории превратить в участника диалога, вот почему я попросил вас рассказать о себе. Вообще, отношения аудитории и оратора достойны отдельного разговора, и, я надеюсь, когда-нибудь он у нас состоится. Там много всего интересного именно с практической стороны. Даже эта дистанция между говорящим и слушающими – она же может не только успокаивать говорящего, но и пугать. Успокаивает она потому, что из-за неё аудитории до оратора не дотянуться руками или тухлыми яйцами – чем больше дистанция, тем проще выступать. Но для неподготовленного человека даже небольшая дистанция выглядит бездной, куда ему очень страшно вглядываться. Эта бездна не защищает его от слушателей, а нагоняет жути. Поэтому людям легче в диалогах участвовать, чем монологи говорить. И кстати, если бы вы решили риторикой заниматься не индивидуально, а в группах, то на первом занятии вас бы очень ловко обманули именно за счет этой бездны.