Олег Ерышев - Личность и болезнь в творчестве гениев

Итальянский психиатр Верга издал в ХIХ веке брошюру «Липемания Тассо» (липеманией называли «мрачное помешательство», то есть хроническую депрессию с бредом преследования). С Верга соглашался и Чезаре Ломброзо. С другой стороны, знаменитый немецкий психиатр Эрнст Кречмер (и не он один) подозревал у поэта шизофрению. Торквато Тассо родился в Сорренто в семье аристократов. Его мать происходила из благородной тосканской семьи, отец – потомок древнего рода из Бергамо. Он также был литератором; чтобы отличить сына от отца, современники называли сына «маленьким Тассо» – Тассино. Отец неудачно участвовал в политических играх в раздробленной тогда Италии, и в результате семья была изгнана из Неаполитанского королевства, а малолетний Тассино вынужден был прервать занятия в школе иезуитов в Неаполе и продолжить образование в Риме и Урбино. Какие-либо данные об отягощенной душевными заболеваниями наследственности в семье отсутствуют.

Выражаясь современным языком, Тассо был «вундеркиндом»: говорить он начал в 6 месяцев, а латынь знал с 7 лет.

Будучи подростком, в Урбино он стал пробовать свои силы на литературном поприще, следуя сначала образцам придворной литературы. В 15 лет, решив, что обрел самостоятельность, Тассо начинает писать набросок поэмы о Первом крестовом походе (прообраз своего самого знаменитого произведения «Освобожденный Иерусалим»).

Для поэта была характерна крайне выраженная «охота к перемене мест», а также к смене литературных жанров (Ч. Ломброзо считал эти свойства характерными для душевнобольных гениев вообще, что не подтверждается многими биографическими исследованиями). Тассо переезжает из Урбино в Венецию, из Венеции в Падую, где изучает сначала юриспруденцию, затем философию и риторику. Создает рыцарскую поэму «Ринальдо». Вдруг резко меняет сферу своих занятий и пишет теоретический труд «Речи о поэтическом искусстве». В 1562 году переезжает из Падуи в Болонью, где продолжает обучение в университете. Однако через два года неожиданно пишет оскорбительную сатиру на студентов и преподавателей Болонского университета, после чего был изгнан из университета и вернулся в Падую. Там заводит множество знакомств из придворного окружения карликовых герцогств Феррары и Мантуи.

По мнению Ч. Ломброзо, для душевнобольных гениев характерно двойственное отношение к высокопоставленным лицам: они бранят их, льнут к ним, пресмыкаются перед ними. Это было свойственно и Тассо: он тянулся к знати, но временами конфликтовал с нею. С 1565 по 1571 год поэт служит придворным у кардинала д’Эсте и живет в герцогстве Феррара. Пишет стихи в альбомы сестер местного герцога. Вообще же отношения Тассо с женщинами не ограничивались стихами в альбомы; по ряду свидетельств, он был донельзя развратен, часто менял женщин. Но в 38 лет, уже больной, решил вести праведный образ жизни.

Другим пороком поэта было непрерывное пьянство. Еще до явных проявлений душевной болезни он в письме к герцогу Урбино писал: «Я не отрицаю в себе сумасшествия (предвидение? — Прим. авт. ), но утешаю себя тем, что оно вызвано пьянством и любовью, так как действительно я пью жестоко».

В 1572 году он переходит на службу к герцогу Урбино, и в это время создает разнообразные по жанру литературные творения. Написаны поэма «Аминта», трагедия «Галеальто, король Норвежский»; закончена поэма о Первом крестовом походе, но Тассо еще не дает ей названия. В 1575 году он назначается придворным живописцем, в том же году началось душевное расстройство, не отпускавшее его почти до смерти.

Заболевание началось с всеобъемлющего чувства неуверенности в себе. Отношение к собственным произведениям стало двояким: сосуществовали гордость и неудовлетворенность созданным. Стал он сомневаться и в своей преданности католической вере, временами чувствовал себя еретиком. Настроение стало постоянно мрачным. Он считал, что его пером движет то Бог, то демон. «Это не может быть дьявол, – пишет Тассо в одном из писем. – Потому что он не внушает мне отвращения к священным предметам, но это и не простой смертный, так как он внушает мне идеи, прежде никогда не приходившие мне в голову».

Таким образом, заболевание, начавшись как депрессия с присущими ей идеями самообвинения, постепенно приобретало новые черты: чувство отчуждения и насильственности собственных мыслей и действий, что с позиций сегодняшнего дня свидетельствует о шизофрении. Объяснение вышеозначенного феномена склонностью поэта к поэтическому фантазированию опровергается дальнейшим течением болезни.

Он решил представить свои произведения на суд компетентных литературных критиков. Никакой пользы ему это не принесло: он то прислушивался к замечаниям, то сопротивлялся им, то придумывал сам новые недостатки и бросался их исправлять.

Тассо обращался и в святую инквизицию, чтобы члены суда проверили его твердость в вере, и остался недоволен «кротостью инквизитора», которому написал по этому поводу три письма. Страх перед муками ада за свои якобы еретические мысли не оставлял его.

Самое удивительное в истории болезни Торквато Тассо, что он осознавал свое душевное расстройство; сам считал себя душевнобольным. Приводим отрывок из его письма (по Ч. Ломброзо): «Я нахожусь постоянно в таком меланхолическом настроении, что все считают меня помешанным, и я сам разделяю это мнение, так как, не будучи в состоянии сдерживать своих тревожных мыслей, часто и подолгу разговариваю сам с собой. Меня мучают… крики людей, в особенности женщин, и хохот животных… звуки песен. Когда я беру в руки книгу… в ушах у меня раздаются голоса… они произносят имя Паоло Фульвии». Критическое отношение не леченного больного шизофренией к своим галлюцинациям – это вообще явление уникальное, и у Ч. Ломброзо были основания сомневаться: галлюцинации это или работа воображения. Сомневался в этом и сам больной. Приводим отрывок из поэмы «Посланник»:

А вот еще одно описание собственного состояния («Сонет»):

Иногда Тассо овладевали и приступы веселого настроения. Он писал своему другу Шипионе Гонзаго: «Меня удивляет, что никто еще не записал, какие вещи я иногда говорю сам с собой, по своему произволу, наделяя себя воображаемыми почестями, милостями и любезностями со стороны простых людей, императоров и королей…».