Алексей Осипов - Философия и методология науки

Учеником Сократа был гениальный греческий философ Платон (427–347 гг. до н. э.), ставший родоначальником классического идеализма. Согласно Платону, подлинной реальностью обладает лишь мир идей – вечных, неизменных идеальных сущностей, не подверженных разрушающему течению времени. Обычный эмпирический мир – это бледная копия подлинного мира. Люди, говорил Платон, подобны узникам, сидящим в пещере и не имеющим возможности обернуться назад и увидеть то, что происходит вне пещеры. На пещерной стене они видят только тени, которые отбрасывают реальные процессы, и принимают эти тени за реальные события.

Идеалистическое мировоззрение Платона можно понять, если принять во внимание то, что он жил в эпоху упадка, кризиса полиса. В прошлом остались героические страницы греческой истории, идеалы умеренности, гармоничности интересов гражданина и полиса. Высокие идеалы «золотого века» античной культуры (V в. до н. э.) подвергались эрозии. Рост алчности, эгоистических настроений, обусловленный кризисом экономических основ греческого полиса, угнетал Платона, которому были дороги идеалы античной культуры, рушившиеся на глазах великого мыслителя. Чтобы отстоять, сохранить эти идеалы, он помещает их в особое царство мысли, где нет разрушающего действия времени (мир идей).

Для Платона мир идей – это подлинно реальный мир, который был для него дороже и достовернее того мира, который его окружал. Так что идеализм Платона имел под собой этические основания. Та или иная вещь может сгореть, сгнить, идею же вещи нельзя сломать, сжечь, уничтожить. Для Платона – это основание признать мир идей более реальным, нежели мир вещей. В период упадка, кризиса всякие изменения воспринимаются как порча, тление, разложение. Лишь в царстве мысли, в мире идей, в вечности, а не во времени возможно сохранить нетленными непреходящие ценности.

Аристотель (384–322 гг. до н. э.) – ученик Платона, в отличие от своего учителя, гораздо больше ценил и интересовался реальным земным миром. Поэтому платоновский мир идей он «внедрил» в мир вещей в качестве их сущности. От этого идеализм Аристотеля кажется менее возвышенным, более земным, что дало основание многим философам увидеть в нем элементы материализма. Аристотель был философом-энциклопедистом, оставившим после себя многочисленные труды в разных областях – философии, логике, физике и др.

Согласно Аристотелю, бытие реальных вещей есть единство материи (гиле) и формы (морфе). Материя есть нечто пассивное, потенциально возможное. Форма есть активное, ведущее начало. Формой всех форм является Бог, понимаемый Аристотелем как неподвижный перводвигатель.

Аристотель внес большой вклад в развитие представлений о движении, пространстве, времени, причинности. Он по праву считается основателем формальной логики.

В своих социально-политических и этических воззрениях Аристотель, как и многие другие, придерживался принципа умеренности. В частности, он полагал, что богатство должно быть не самоцелью, а лишь средством для ведения благоразумной добродетельной жизни.

В эпоху эллинизма центр философской мысли переместился на Восток. Александрия, основанная Александром Македонским в 331 г. до н. э., стала главной культурной и философской столицей эллинистической античности. Высшим достижением античной философской мысли этого периода является неоплатонизм, основателем которого был Плотин, живший в III в. н. э.

Оценивая в целом античное мировоззрение, необходимо отметить такие его взаимосвязанные характерные черты, как космоцентризм и антиисторичность. Для античного мировоззрения Космос являлся внеличностным абсолютом, предельным легитимирующим основанием античной культуры. Космос – это самодавлеющее, полное, гармонично совершенное и завершенное бытие. Все изменения в нем носят характер циклического созидания и разрушения, а не эволюционного развития, связанного с появлением и развертыванием новых форм и состояний. И хотя это – вечное становление, в нем нет развития. Время как бы выключено из жизни Космоса, он «не живет» во времени, т. е. античный чувственно-материальный Космос внеисторичен – он астрономичен. Вечное круговращение, возвращение Космоса к самому себе, переход от хаоса ко всеобщему оформлению и от этого последнего – к хаосу было не только понятно и убедительно, но и успокоительно и утешительно для античного сознания [7] Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1989.С. 14–15. .

Сознание человека, включенного в безличный круговорот природы, – это внеличностное, внеисторическое сознание, которое не замечает многообразия, богатства, уникальности и неповторимости как человеческой личности, так и исторических событий. Для такого сознания все неуникально, все повторимо, все физически, природно, воспроизводимо и в мире, и в человеке.

Но идея вечного возвращения присуща и мифологическому мировоззрению, которое, чувствуя неуверенность в настоящем, ищет опору в прошлом. В период коренной ломки родоплеменного строя, когда происходили жестокие и беспощадные процессы – обнищание, разорение общинников, их закабаление – обострилась ностальгия по прошлому, тоска по утраченному «золотому веку». Настоящее – это худшее изо всего, что было, это «железный век», принесший людям беды и несчастья. Этот мотив явно звучит в творчестве древнегреческого поэта Гесиода.

К V в. до н. э. в античности уже сложилась иная оценка происходящего, когда большое значение придавалось не прошлому и не будущему, а настоящему, приобретавшему для античного мировоззрения самодавлеющий характер. Такое мировоззрение настраивало не на преобразование мира, а на поддержание достигнутого равновесия, причем равновесия гармоничного, создающего ощущение завершенности и полноты бытия. То, что выходило за рамки разумного, благоустроенного миропорядка, что не было подвластно человеку (судьба), теперь не очень волновало древних греков. Спорить с судьбой они не собирались, но и страха она им не внушала. Судьба являлась для них своеобразным коррелятом непознанного, с которым надо считаться. Но античное сознание было больше занято настоящим, достигнутым, известным, благоустроенным бытием, чем непонятным, таинственным, неизвестным. Будущее тоже не внушало ни страха, ни особенного энтузиазма.

Антиисторичность античного сознания выражается и в таком жанре античного искусства, как авантюрный роман. Авантюрное время, как отмечает М. М. Бахтин, не оставляет следов ни в мире, ни в людях. «Мир и человек в нем абсолютно готовы и неподвижны. Никаких потенций становления, роста, изменения здесь нет. В результате изображенного в романе действия ничто в таком мире не уничтожено, не переделано, не изменено, не создано вновь. Подтверждено лишь тождество всего того, что было вначале» [8] Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 261. . Отметив отсутствие принципиальных различий между подходом к чужой жизни и своей собственной в эпоху античности, М. М. Бахтин пишет, что самосознание человека опирается здесь только на такие моменты своей личности и своей жизни, которые повернуты вовне, «овнешнены», существуют для других так же, как и для себя. Только в них самосознание ищет свою опору и свое единство. Других же интимно-личных, «самостных», индивидуально неповторимых моментов, повернутых к самому себе, самосознание вовсе не знает [9] Там же. С. 283–287. .