Хавьер Субири - Чувствующий интеллект. Часть I. Интеллект и реальность

Со точки зрения структуры, во впечатлении различаются три конститутивных момента.

1. Прежде всего, впечатление есть аффекция чувствующего чувствуемым. Цвета, звуки, внутренняя температура живого существа, и т. д., – все это аффицирует чувствующего. Здесь аффекция означает вовсе не то, что обычно называют как бы моментом чувствования: не аффект. Впечатление есть аффекция, но не аффект. Из-за этого аффицирующего момента мы говорим, что чувствующий «претерпевает» впечатление. По этой причине философия со времени своего зарождения в Греции квалифицировала впечатления как παθήματα [страсти]. Таким образом, они противопоставлялись мыслям, присущим не ведающему πάθος [страсти] интеллекту; умное постижение представлялось απαθής, бесстрастным. Здесь эти определения, используемые без дополнительных объяснений, функционируют как описание (большей частью неточное), но не как строгие формулировки того, что́ есть впечатление. Можно сказать, что и философия Нового времени в целом, подобно античной философии, не усматривала во впечатлении почти ничего, кроме аффекции. Но этого недостаточно.

2. Впечатление – не просто аффекция, не просто πάθος [претерпевание] того, кто чувствует. Эта аффекция существенным и конститутивным образом имеет свойство предъявлять нам то, чем производится впечатление. Это момент инаковости . Впечатление есть предъявление в аффекции чего-то иного: это инаковость в аффекции. Такое «иное» я называл и буду называть метой [ nota ]. Здесь «мета» подразумевает не разновидность указующего знака, как этимологически обозначало его в латыни существительное nota . Скорее это причастие: то, что известно ( gnoto ), в противоположность тому, что неизвестно [ignoto]. Тем самым устраняется всякий намек как на процесс познания (скорее это было бы слово cognitum – [ «познанное»]), так и на само знание (то, что породило слова «noсión» и «noticia» – [ «понятие, содержание понятия»]). Внимание сосредоточивается только на том, что замечено. Так, для крота не существует цветовой меты; но для наделенных зрением животных цвет есть нечто замечаемое. Можно было бы назвать это качеством; однако мета не всегда имеет качественный характер. Когда я вижу три точки, «три» – это не качество, но это мета. Однако и здесь нужно избегать той мысли, будто мета с необходимостью есть мета «чего-либо»: например, что цвет есть цвет какой-либо вещи. Если я просто вижу цвет, это не цвет «какой-то» вещи. Цвет как таковой и есть сама вещь: цвет сам по себе есть мета. Правда, я множество раз называю метами качества, но это в широком смысле. В узком смысле мета – не качество, а просто нечто замеченное: в простом и чистом смысле это есть нечто предъявленное в моем впечатлении. Греки и схоласты наметили эту идею другими словами. Но только наметили. Необходимо зацепиться мыслью за инаковость как таковую. Но прежде чем это сделать, укажем третью – на мой взгляд, существенную – характеристику впечатления.

3. Присутствующая в аффекции мета воздействует на чувствующего посредством силы воздействия [fuerza de imposición]. Именно ею возбуждается сам процесс чувствования. Как правило, речь идет скорее о совокупности мет, чем об изолированной мете. Например, согласно пословице, «ошпаренный кот бежит от холодной воды» [53] Аналог русской пословицы: «Обжегшись на молоке, дуешь на воду». . Вода, прочувствованная во впечатлении, «воздействует» на животное. Эта сила воздействия весьма разнообразна. Одна и та же инаковость впечатления может воздействовать самым разным образом. Сила воздействия не имеет ничего общего с силой в смысле интенсивности аффекции. Очень сильная аффекция может обладать очень слабой силой воздействия. И наоборот: слабая аффекция может иметь большую силу воздействия.

Внутреннее единство этих трех моментов есть то, чем конституируется впечатление. Философия – как древняя, так нововременная – обращала внимание почти исключительно на аффекцию. Она указала, да и то довольно смутно, на то, что я назвал инаковостью, но не сосредоточилась на инаковости как таковой. С другой стороны, она также не обратила внимания на силу воздействия. Эти три момента существенно важны, и, как мы увидим в следующей главе, единство эти трех моментов имеет решающее значение. Следовательно, нужно более подробно рассмотреть инаковость и силу воздействия, тем более что разные модусы чувственного восприятия обретают свою специфику именно от разных модусов инаковости.

Анализ инаковости . – Этот анализ раскроет нам, во-первых, собственную структуру инаковости и, во-вторых, единство этой структуры.

А) Инаковость [alteridad] – не просто абстрактное свойство быть alter [иным]. Потому что инаковость заключается не в том, что аффекция предъявляет нам нечто как просто «иное» – например, этот звук или этот зеленый цвет, – но в том, что это «иное» она предъявляет нам в определенной форме: постольку, «поскольку оно – иное».

Это «иное», то есть эта мета, прежде всего, обладает собственным содержанием: этот цвет, эта твердость, эта температура, и т. д. Именно на этот факт всегда указывала греческая и средневековая философия. Однако, на мой взгляд, такого указания абсолютно недостаточно. Потому что это содержание, эта мета, не просто фактически есть нечто иное, но и предъявляется как иное. Именно это я имею в виду, говоря, что перед тем, кто чувствует, содержание «пребывает» как нечто иное. Здесь перед нами не просто понятийная тонкость, но, как мы увидим, существенный физический момент инаковости. В этом своем аспекте – как «иная» – мета обладает не только содержанием, но и модусом «пребывания» во впечатлении.

Что это за модус? Это именно модус бытия иным: аспект независимости содержания от того, кто чувствует. Содержание меты «пребывает» и, как «пребывающее», оно независимо от чувствующего, в чьем впечатлении «пребывает». Здесь независимость означает не какую-то «отдельную» от моего впечатления вещь (как думали греки и средневековые схоласты). Она означает, что само предъявленное в восприятии содержание предъявлено в нем как нечто «автономное» по отношению к тому, кто чувствует. Цвет, звук обладают собственной автономией в зрительной и слуховой аффекции. «Пребывать» означает быть предъявленным в качестве автономного. Этот автономный характер не тождествен содержанию, потому что, как мы увидим в следующей главе, одно и то же содержание может иметь разные формы пребывания, разные формы независимости, разные автономии. Итак, автономизация есть форма пребывания. Поэтому я скажу, что «иное» – мета, присутствующая во впечатлении, – помимо содержания, имеет собственную форму автономии. Вот почему я называю этот момент формальностью . Речь идет не о метафизическом понятии, как это было в Средние века, а о чем-то абсолютно другом: о моменте чувствования, имеющем описательный характер.