Виктор Нюхтилин - Как понять сложные законы философии. 47 шпаргалок

Обратим внимание, что речь совершенно не идет о том, что нечто существует потому, что оно сейчас кем-то мыслится. Речь идет о том, что нечто может существовать, если (а не «потому что»!) оно может мыслиться. То есть подлинность какой-либо вещи, ее способность пребывать в мире, существовать в нем, является неотделимым спутником ее способности кем-то мыслиться.

3. Таким образом, если нечто можно помыслить, то оно существует, а если нечто нельзя помыслить, то оно не существует.

Но мысль – это не свободное существо мира, существующее тут или там. Мысль всегда принадлежит человеку и производится человеком. Следовательно, если говорить о критериях истинного бытия, то именно человек есть мера существования вещи – если человек ее мыслит, то она существует, а если не мыслит, то ее нет.

4. Этот ясный и верный критерий бытия – мыслимость чего-то человеком – снимает проблему так называемого небытия, которую надумывают некоторые мыслители. Таким образом, в отношении небытия теперь все ясно – небытие можно считать несуществующим на том основании, что его нельзя помыслить.Можно производить словесный звук «небытие», но тогда и мыслить это можно только как словесный звук, а само небытие, как нечто, не схватываемое мыслью, существовать не может.

5. Итак, бытие есть все, что может помыслить человек.

Однако разберем эту мысль с двух ее сторон:

– человек может нечто помыслить, потому что оно мыслимо по своим свойствам, обнаруживаемым в бытии,

– но человек может нечто помыслить и по своему мнению, то есть придумать что-то, не обнаруживаемое в истинном бытии.

Таким образом, ум может иметь множество мнений,но истина-то должна быть всегда одна. Ведь иначе нет истины, как таковой, нет тогда истинного бытия, и вообще тогда нет ничего, и все есть лишь обман чувств.

6. Итак, мы имеем критерий истинности бытия, и он состоит в наличии мысли человека о чем-то. То есть непосредственно критерий истинного бытия состоит в некоем умственном мнении человека о том, что он мыслит.

Но что же тогда принять за критерий истинности самого мнения? Где та мера, которая подтверждает его истинность, а не произвольную ложность, свойственную человеку?

Такой мерой, таким критерием должно стать совпадение какой-то только одной реальной характеристики мира с тем, что содержится во мнении.

7. Почему это так? Да все потому же, что мнений много, аистина одна, и если мнения исходят из ума во множестве, то истина находится в реальном мире в едином виде.

Таким образом, все, что истинно существует, должно быть едино, как едина сама истина, и дело только в том, когда и как одно из наших мнений совпадет с этим единым и станет критерием истинного бытия.

8. Следовательно, истинно существует только то, что едино, потому что истинно существует только то, что истинно мыслится, а истинно мыслится только что-то одно, а все остальное – ложные мнения.

9. Таким образом, если бытие истинно, то оно едино. А если оно едино, то оно неделимо,потому что при его делении между его частями должно что-то существовать в реальности, кроме самого истинного бытия.

Но ничего, кроме истинного бытия, не существует, потому что если существует что-то еще, что не истинное бытие, то там, в этом «что-то», истинного бытия нет. То есть получается, что истинное бытие где-то существует, а где-то не существует. Но истинное бытие не может где-то существовать, а где-то не существовать, ведь в таком случае оно может и существовать и не существовать одновременно, а в таком случае его и можно помыслить и нельзя помыслить одновременно, а это абсурд, и поэтому

истинное бытие неделимо.

10. Кроме того, истинное единое бытие неподвижно,так как движение возможно только в каком-то пространстве, где нет единого, то есть в том, что есть не это единое. Но, кроме единого, в мире ничего нет, иначе оно не было бы уже единым. Поэтому

истинное бытие неподвижно.

11. Итак, истинное бытие должно быть едино, неделимо и неподвижно,что не есть образ видимого нами мира.

Так говорит ум, и это есть правда, потому что истина может постигаться только в результате мышления, а множественность, изменчивость и подвижность мира – суть ложь и иллюзия, создаваемые нашими чувствами.

ЗЕНОН:

1. Если мнения человека могут быть обманчивы, то следует всегда проверять их логикой, то есть системой непротиворечивых умозаключений. Ведь если истина едина и неделима, то она внутренне непротиворечива, и, следовательно, все, что внутренне противоречиво, будет распадаться при столкновении с истиной, а все, что внутренне непротиворечиво, – устоит.

2. Поэтому ложно все, что внутренне противоречиво,а в таком случае ложны и ошибочны человеческие представления о множественности окружающего нас бытия и о движении в нем, потому что эти представления содержат в себе внутренние противоречия. Рассмотрим аргументы.

3. Если признавать бытие множественным, товсе реально существующее делится на обособленные друг от друга части. В этом случае сразу же возникает внутреннее противоречие:

каждая из частей целого оказывается одновременно и бесконечно малой и бесконечно большой,потому что:

– если брать за эталон к сравнению все бесконечное множество всех частей целого в совокупности, то любая отдельная часть этой совокупности является бесконечно малой ее частицей;

– но если признавать бытие множественным и дальше, то эта же самая бесконечно малая частица целого сама делима до бесконечности на бесконечное количество еще более малых частиц, а тогда в отношении любой из этих частиц она уже представляет собой бесконечно большую совокупность целого.

Таким образом, мир не может быть множественным из-за наличия во множественности внутреннего противоречия подобного рода.

Однако здесь может последовать возражение, что отдельная часть целого во множественном мире может быть неделимой, и, следовательно, внутреннее противоречие множественности целого отпадает – эта частица будет бесконечно малой относительно целого, и на этом ее определения непротиворечиво заканчиваются.

Рассмотрим и этот вариант.

4. Если признать, что бытие делимо на части, но сами эти части множественного бытия уже неделимы, тоследует признать и то, что неделимым может быть только то, что не имеет величины.

Ведь, кроме как факта отсутствия величины, нет никаких других, допустимых разумом предпосылок, чтобы что-то нельзя было бы разделить.

Итак, части множественного мира неделимы, потому что не имеют величины, и что же из этого следует? Из этого следует опять же внутреннее противоречие: