Array Коллектив авторов - Три цитатника

Снаров

Будем действовать так, чтобы ни у кого ничего не осталось.

Большевизм, убив славянофильство, не дойдя до западничества, бултыхался в самодержавной луже, пока сам не был предан своими же клевретами.

Мы должны искать Бога, для этого мы и существуем в мире.

Мой народ долго был согрет сознанием того, что умирать толпами много лучше, чем жить поодиночке.

В настоящее время в мире нет ни одной официальной религии, заслуживающей доверия.

Пока существует государство и люди, их главной целью всегда будет собственная экспансия и борьба с экспансией соседа.

Беру уроки чистого атеизма.

Каким же нужно быть прожжённым ловкачом, чтобы втереться в доверие к такой толпе?

Тридцать лет сидел Илья Муромец. Тридцать лет сиднем сидел.

С такой армией вы завоюете даже небо!

И моя ли то вина, если это действительно так?

Одних мощей Градов имел трое: Евфимий – ветхопещерник, Пётр – женоненавистник и Прохор – византиец, кроме того, здесь находились четыре целебных колодца с солёной водой и две лежачие старушки прорицательницы, живьём лёгшие в удобные гробы и кормившиеся там одной сметаной. В голодные годы эти старушки вылезли из гробов и стали мешочницами… Героев город не имел, безропотно и единогласно принимая резолюции по мировым вопросам. А может и были в Градове герои, только их перевела точная законность и надлежащие мероприятия. Отсюда пошло то, что, сколько ни давали денег этой ветхой, растрёпанной бандитами и заросшей лопухами губернии, ничего замечательного не выходило.

Если кролик счастливо пережил вивисекцию, то это уже его собственная заслуга.

Чем ничтожнее государство и служащие ему, тем оно неистовее жаждет патриотизма от своих рабов. Верх амбиций – требование жертв бесплатно. Это значит – платить и быть благодарным монстр не собирается.

Стихи Еврипида во втором акте принадлежат не мне и даже, собственно, не Еврипиду.

Обычный человек безнадёжно развращён и при малейшей возможности постарается отправить в изгнание непокорных гениев.

То, что зовётся играми и развлечениями, скрывает в себе устойчивое, хотя и неосознанное отчаяние.

Чем крупнее негодяй, тем он лучший государь… Под маской добродетели скрывается алчность, жестокость и беспринципность, и из-под овечьей шкуры цивилизации видны кровавые когти хищника.

Там, где затеваются разглагольствования о демократии, существует некто, желающий покончить с государством.

Капельмейстер отдал концы, команд никто не подаёт, всё можно а они уже готовы снова построиться и снять штаны. Мир рукоплещет. Браво! Браво!

Колбасник честный, стой! Не изменяй общественному делу!

Все сколько-нибудь стоящие писатели скорее проклянут любое государство, чем примутся сочинять лживую пропаганду.

Из того, что необходимо душе, ничто за деньги не покупается.

Платой за военную присягу государству являются человеческие условия существования для граждан. Государство, лишённое способности дать эти условия, должно защищать себя само и забыть о каких либо клятвах своих подданных. Если же государство не может накормить своих граждан, если оно ворует их собственность, сбережения и таким образом ставит под вопрос само существование этих людей, оно не должно удивляться, что они рано или поздно поднимут на него оружие, невзирая ни на какие присяги. Человек обязан давать только одну присягу, небесам: «Клянусь не убивать и быть живым!» Все остальные присяги – от лукавого и значения не имеют.

Рано или поздно все убеждения опровергаются.

Как могу я принять религию, которая прокляла Сократа и Платона?

Христианство продолжало распространяться. Нго борьба была теперь направлена не против нехристиан. Борьба велась христианскими сектами друг против друга; нетерпимость, которую они проявляли при этом, поразительна. Во всей Северной Африке И Западной Азии шли многочисленные сражения, в которых христиане пыытались убедить собратьев христиан в истинной вере с помощью колотушек, дубинок и тому подобных мягких методов убеждения.

Лучше затопленная страна, чем потерянная страна.

Каждому следует дозволить попасть на небо своим собственным путём.

Табель о рангах заменяет в обществе естественный отбор. Дарвин общественного отбора ещё не появился.

Религия необходима правительству не для того, чтобы сделать народ добродетельным, а для того, чтобы управлять им и подавлять его.

Человек есть животное с двумя ногами и без перьев.

Есть режимы, в которых разложившиеся покойники произносят правильные слова.

Религия связывает идею равенства с небом, удерживая тем самым бедняков от истребления богачей. Религия имеет ту ценность, что и прививка. Общество не может существовать без имущественного неравенства, а это последнее не может существовать без религии. Человека, умирающего с голоду, в то время как его сосед наслаждается яствами, можно поддержать лишь верой в существование высшей силы и убеждением, что в мире ином блага будут распределены иначе.

Русские генералы даже для военных, которые, как обычно полагают, редко бывают наделены большим интеллектом, были исключительно бездарны.

Ни об одном стоящем художнике государство не позаботится. Все доходные места не для него.

История в качестве целого представляется беспрерывным и постепенно осуществляющимся откровением Абсолюта.

Для жизни надо запастись разумом или верёвкой на шею.

Окиньте взглядом все прожитые нами века, всё занимаемое нами пространство, – вы не найдёте ни одного привлекательного воспоминания, ни одного почтенного памятника, который властно говорил бы нам о прошлом, который воссоздавал бы его пред вами живо и картинно. Мы живём одним настоящим в самых тесных его пределах, без прошедшего и будущего, среди мёртвого застоя. И если мы иногда волнуемся, то отнюдь не в надежде или в расчёте на какое-нибудь общее благо, а из детского легкомыслия, с каким ребёнок силится встать и протягивает руки к погремушке, которую показывает ему няня.

Люди состязаются в рытье канав и подножках, а в добродетели – никто.

Револьвер – лучший ходатай истины.

Доброкачественность или недоброкачественность данного государства для нас определяется только в зависимости от той относительной пользы, которую данное государство приносит данному конкретному народу, но ни в коем случае не тем значением, которое данное государство имеет вообще в рамках всего остального мира.