Дмитрий Охлопков - В чем смысл жизни? История, основанная на реальных событиях каждого человека

– Добрый вечер! Я хотела бы узнать о выигрыше билета.

– Номер билета 19422805. – неторопливо прочитала она.

«Хм. Какой странный номер: первые цифры – день моего рождения», – подумал я.

– Сколько? – переспросила Катя.

– Вы точно ничего не путаете? – спросила она, медленно опускаясь на край дивана.

– Спасибо, а куда приехать?

– Всего доброго!

Я заметил, как глаза у Кати постепенно округлялись. Она как будто погрузилась в транс.

– Что там сказали, Катюш?

В ответ ничего не последовало.

– Ты еще со мной? – обеспокоенно спросил у нее.

– Двести один миллион! – шепотом произнесла она, выдерживая актерскую паузу.

– Ты, наверно, что-то не так поняла! – озадаченно ответил я.

– Кажется, нет, – перебивая, сказала Катя.

– Поздравляю, ты теперь богатый! – продолжила она с глупой улыбкой, не выходя из ошарашенного состояния. Честно говоря, я не верил в эту новость: меня многое смущало.

– Что будешь делать, дядь Вань?

– Поеду за выигрышем, – со вздохом ответил я.

– В таком состоянии? На костылях далеко не уедешь! – с возражением сказала она.

– Придется снять гипс, раз на то пошло, к тому же мне уже лучше.

– На чем?

– На поезде… Я очень сильно ждал следующего дня, для того чтобы отправиться к Коле: повидать его перед отъездом. С этими мыслями обдумывал, как снять гипс, но в то же время понимал, что это чревато последствиями. Наполнив ванну теплой водой, я погрузился в нее. Спустя несколько минут гипс начал отмокать, и я почувствовал влажность под ним. После того, как он размяк, аккуратно сделал надрез ножиком и освободил ногу от оков. Нога заметно похудела и стала костяной. Алый синяк распростерся от бедра до колена, и при попытке опереться на ногу, почувствовал тупую боль, отдающую в тазовую кость. Уже был поздний вечер и, вероятно, Катя уже спала. Спрятав гипс в шкаф, продумывал дальнейший план действий. Кот, свернувшись калачом, подсматривал за мной, сверкая глазами. Я пристроился около кота, и как только выровнялось дыхание, закрыл глаза.

Ночь тянулась долго. Я часто просыпался из-за беспокойного самочувствия. Ранним утром, часа в четыре, мне надоело вертеться на диване и все-таки решил встать, позавтракать, для того чтобы пораньше попасть на вокзал. К Коле передумал идти: отложил поход на неопределенное время. Поскольку подумал, что он не очень будет рад встрече, так как не хотел показываться в таком положении. Поэтому настроился сначала сделать все дела в столице. Радует, что до столицы электрички ходят каждые два часа. Быстро собравшись, наделал себе бутербродов и приготовил воду. Еще было темно, когда не торопясь приближался к автобусной остановке. Кот, жалобно мяукая, прощался со мной. Дождавшись автобуса, отправился на вокзал, где позже купил билет. Устроился на своем месте в вагоне; там было довольно комфортно и тепло. Еще в сонном состоянии я смотрел безвольным взглядом в окно на новогодние огни вокзала. Со мной рядом сидели женщина с двумя малолетними детьми и священник. Последнего я давно знал. Его зовут Афанасий. Ходили слухи, что он лечит безнадежно больных одним лишь касанием ладони. Насколько помню, он старше меня лет на десять: ему точно больше восьмидесяти лет. Отец Афанасий светлый человек, сделавший много добра людям. Умиротворение и спокойствие исходило от него, а ясная и правильная речь внушала доверие.

– Здравствуй, отец Афанасий!

– Здравствуй, милый человек! – ответил он, взглянув мне в глаза.

– Куда путь держишь?

– В столицу-матушку – помочь одному хорошему человеку.

– А правда словом вылечить можно? – решившись, спросил я.

– Можно, в этом мире можно все, стоит лишь сильно захотеть, – негромко проговорил старец. – Что тебя мучает? Вижу боль в твоих глазах, – продолжил он.

– У меня друг серьезно заболел, а помочь ничем нельзя.

– Ты это, Иван, не переживай: все с другом будет хорошо, ты о себе позаботься, – загадочно проговорил он.

«Интересно, откуда он узнал мое имя, неужели в паспорт подсмотрел?» – подумал я.

– У тебя еще все впереди, так что не горюй.

«Наверно, шутит», – продолжал думать я. В ту секунду с шумом тронулся поезд, и мы продолжили разговор.

– Почему в жизни так много несправедливости? – спросил я.

– Все в жизни относительно, поскольку каждый живет в своем созданном мире.

– Но ведь рождаются люди изначально в богатых и бедных семьях, и для каждого из них дальнейшая жизнь уже предрешена: кому-то слыть в бедности, а кому-то в достатке, – возразил я.

– Не все так просто, милый друг. Не во всех богатых семьях есть счастье, и не во всех бедных – горе. У богатых свои причуды и тараканы в голове: как сохранить свои сбережения, вместо того, чтобы рационально использовать их. Бедные же, наоборот, зациклены на том, где раздобыть средства для существования, но вместе с тем же совсем не хотят ничего делать. Вот так и получается, что сами создают несправедливый мир!

– А откуда берутся тогда болезни?

– Болезни мы придумываем сами опять-таки, как этот мир, и верим, что они существуют. Так рождается оружие, и один мир способен повлиять на другой. И если со временем накапливается предельное значение одного потенциала, то система начинает стремиться к равновесию. Да, сейчас очень много больных людей, и они сами в этом виноваты. Обрати внимание, сколько рекламы лекарственных препаратов раскручивают по телевидению. Это все давит на подсознание людям.

– Получается, телевизор – страшное оружие?

– Снова не совсем правильное изложение. Во всем есть плохое и хорошее, черное и белое. Так же, например, Интернет. Кто-то находит в нем хорошее, а кто-то это хорошее принимает за плохое, и наоборот. Я не совсем понимал, что говорит батюшка, но создавалось впечатление о правдивости его слов.

– Я не до конца понимаю, о каких мирах ты говоришь, – поинтересовался я.

– О тех мирах, которые мы создаем у себя в голове и реализуем их на нашей планете. Конечно, он формируется под давлением других миров и пока мы формируемся сами.

– Я теперь понял, что самыми негативными качествами, мешающими счастливо жить, являются лень и равнодушие, потому что из-за них мы не в полной мере реализуем свои возможности?

– Да, это так, – глядя в окно, сказал отец Афанасий. А за окном уже стало светло. Мимо мелькали деревья и кусты, покрытые густым снегом. Маленькие дети носились по вагону и радостно смеялись, не обращая внимания на строгие слова матери. Незаметно пролетели четыре часа, и мы приближались к городу. В столице я бывал много раз и всегда поражался той атмосферой, которая царила там. И каждый раз, возвращаясь сюда, снова погружался в другой мир. Отец Афанасий молча готовился к встрече с большим городом, всматриваясь в разноцветные гирлянды улиц.