Александр Иванов - Приоритетные национальные проекты: идеология прорыва в будущее

Национальные проекты – это не только материальное измерение, но и изменение в сознании людей.

Обращает на себя внимание незавершенность в формировании нацпроектов. Так, «выпадение» из перечня приоритетов культуры и науки вызывает сильное недоумение: будущее общество и экономика будут зависеть от развития именно этих областей, которые, как и образование, превращаются в ведущие экономические отрасли и основные структурные элементы нового общества. Понятно, что наука и культура неизбежно должны будут войти в число национальных приоритетов. Однако задержка с включением в перечень ПНП в 2005—2006 годах этих областей уже негативно сказывается на их состоянии. Так, руководитель Союза театральных деятелей Александр Калягин следующим образом охарактеризовал положение в области театрального искусства весной 2006 года: «Творческая жизнь театров угодила под колеса жестких финансовых правил, а это оказывается губительнее идеологической цензуры. Набрала силу порочная практика, когда законы, мешающие творчеству, проходят с лету… » [8] Егошина О. Премьера министров // Новые известия. 18 мая 2006 г. С. 1. .

Похожая ситуация наблюдается и в науке: за последние годы РФ по своему вкладу в фундаментальную науку в мире опустилась со второго места на девятое. По итогам десяти лет Россия заняла восьмое место в мире по числу опубликованных научных работ и 18-е место – по индексу их цитирования. Уже и Китай обогнал Россию по цитируемости. В среднем каждую статью российского ученого цитируют 3 раза, американского – 13 раз. Приходится признать, что качество нашего научного продукта не слишком высокое.

Объяснение, конечно же, прежде всего материальное: на одного ученого Россия расходует в 20 раз меньше средств, чем США, в 10 раз меньше, чем Европа. Бюджет всей российской науки составляет 2 млрд. долларов, а в Китае – уже 28 млрд. долларов. Налицо явное недофинансирование, даже если признать всю критику в адрес российской науки справедливой.

Но проблема, конечно, не только в недофинансировании. Главное не только в том, что на науку у нас выделяют мало средств (это неразумно и глупо), но и в том, что наш научный продукт страшно далек от внедрения и коммерциализации. Россия регистрирует в 10 раз меньше патентов, чем Япония, в 6 раз меньше, чем США, в 2 раза меньше, чем маленькая Корея. И из этих немногих изобретений в России внедряется только 0,5%. Иными словами, экономика России невосприимчива к инновациям. Доля инновационных предприятий в России настолько мала, что любые сопоставления с другими странами просто недопустимы. За все годы, включая советский период, в стране не было создано благоприятного инновационного климата. Это привело к ситуации, когда результаты научной работы ученых, нередко соответствующие мировому уровню, не только не использовались, но и не были вообще востребованы в качестве экспортного потенциала. Только виновата ли в этом российская наука?

Трудно согласиться, что результативность науки вычисляется как сальдо экспорта-импорта технологии, но приходится признать: у России этот показатель «-361», у США – «+24 844», хотя по численности научных работников мы по-прежнему остаемся на первом месте [9] Лесков С. Академия на медленном огне // Известия. 29 июня 2006 г. С. 8. . Такое отрицательное сальдо лучше, чем сальдо внешнеторговой деятельности, говорит о самой острой проблеме России – технологическом и инновационном отставании.

Игнорировать такое соотношение невозможно. Вот почему очевидно, что два приоритета, где Россия обладает конкурентными преимуществами – культура и наука, – безусловно, следующие в очереди приоритетных национальных программ.

Проект бюджета на 2007 год отчасти подтверждает это. Впервые за последние годы в структуре бюджета наметились современные изменения, прежде всего в образовании и здравоохранении. Заметен рост расходов и на культуру [10] Шишкин М. Рубль управления // Коммерсант. 18 августа 2006 г. С. 2. .

Источник:

Вместе с тем расходы на науку и культуру остаются попрежнему неестественно низкими. Совершенно недопустимо, что при 20-летнем недофинансировании и сегодня эти области не находятся среди реальных приоритетов. В США и Германии общие расходы на науку превышают 2% ВВП, а в России – 1,17%, то есть фактически в два раза меньше. В абсолютном же значении эта разница составляет десятки раз! [11] Мигунов Д. Поставщики научного сырья // Новые известия. 17 мая 2006 г. С. 3. При этом роль науки в ближайшем будущем, а тем более в среднесрочной перспективе, будет возрастать. По оценкам РЭНО, вытекающим из доклада «Глобальная технологическая революция-2020», подготовленного в 2006 году, «сегодня мы находимся в самом центре глобальной технологической революции… в целом ряде отраслей был осуществлен серьезный прорыв, благодаря которому в скором времени могут произойти радикальные изменения во всех сферах человеческой жизнедеятельности» [12] Оганесян Т. РЭНД ждет нового витка НТР // Эксперт. 2006 г. № 29. С. 52. . Авторы доклада выделили 16 критически важных технологий, а также провели сопоставление среди стран – претендентов на лидерство.

Нетрудно догадаться, что лидерами оказались экономически развитые государства: США, Япония, страны ЕС, Канада, Тайвань, Австралия. Что же касается России, ее научно-технологический потенциал был определен авторами как «достаточно высокий» (хотя оценен несколько ниже, чем, скажем, у Китая – примерно на уровне Индии и Польши). Хуже, впрочем, другое: по мнению авторов доклада, «число барьеров технологического развития в России будет несколько превышать число стимулов инновационного роста, и этот дисбаланс затруднит эффективное внедрение и развитие в ней передовых технологий в полном объеме» [13] Там же. .

Работа над национальными проектами была начата задолго до выступления президента и носила вполне системный характер. Это был отнюдь не экспромт, тем более не PR-акция, а долгосрочный политический курс на решение социальных и экономических задач нового уровня, заложенный публично еще в 2000—2004 годах. На ранних этапах (в основном по причинам организационного характера) такие области, как наука и культура, на какое-то время были сознательно «отложены» в сторону.

Не случайно по мере развития социально-экономических программ происходило их «расширение», границы раздвигались на смежные области. Устанавливались новые взаимосвязи, в том числе и на более высоком уровне управления. Например, появилась тема демографии, что стало следующим шагом в развитии политической логики нацпроектов уже через несколько месяцев после выступления 5 сентября 2005 года.