Юрий Алексеев - Народ Сету: между Россией и Эстонией

Однако псковская чудь, по причине непонимания русского языка, долгое время не знала Священного писания и за внешним обликом православия фактически скрывала язычество. Русские сомневались в истинности православной веры у «псковских эстов» и не случайно издавна называли сету «полуверцами» [16] Миротворцев М. Об эстах, или полуверцах, Псковской губернии // Памятная книжка Псковской губернии на 1860 год. – Псков, 1860; Трусман Ю. Полуверцы Пско-во-Печорского края // Живая старина, 1890. Вып. 1. – СПб. С. 31–62; Рихтер Е.В. Интеграция сету с эстонской нацией // Eesti palu rahva maj anduse ja olme arengu-joooni 19. ja 20. saj. – Tallinn, 1979. С. 90–119. . Только в XIX веке, под нажимом церковных властей, исчезли древние общинные ритуалы. На индивидуальном уровне языческие обряды стали исчезать лишь в начале ХХ века, с распространением школьного образования.

Таким образом, главным признаком, отделившим сету от эстонцев, стала религия. И хотя вопрос о предках сету неоднократно дискутировался, большинство исследователей сошлось на том, что сету – коренное население, а не пришлые эстонцы из Вырумаа, бежавшие от гнета немецких рыцарей [17] Трусман Ю. Полуверцы Псково-Печорского края // Живая старина, 1890. Вып. 1. – СПб. С. 31–62; Гурт Я. О псковских эстонцах, или так называемых «сетукезах» // Известия императорского русского общества. Том XLI. 1905. – СПб., 1906. С. 1–22; Рихтер Е.В. Итоги этнографической работы среди сету Псковской области летом 1952 г. // Материалы Балтийской этнографо-антропологической экспедиции (1952 год). Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. Том XXIII. – М., 1954. С. 183–193. . Впрочем, признавалось, что часть «полуверцев» все-таки ведет свое происхождение от переселенцев из Ливонии XV–XVI веков [18] Трусман Ю. О происхождении псково-печорских полуверцев // Живая старина, 1897. Вып. 1. – СПб. .

По окончании Ливонской войны в 1583 году южная часть Ливонии отошла к Речи Посполитой. Государственная граница вновь восстановила конфессиональный барьер, размытый в годы войны. Между предками сету и русскими активизировался обмен элементами материальной культуры (жилые постройки, одежда, вышивка и др.).

В первой трети XVII века значительная часть Ливонии (Лифляндия) перешла к Швеции, и здесь вместо католичества было введено лютеранство. Эстонцы, приняв лютеранскую веру, утратили почти все католические обряды, чего нельзя сказать о сету, сохранивших в обрядности более значительный католический элемент. С этого времени протестантскую и православную религию разграничивал фактически непроницаемый барьер: исследователи отмечали отсутствие у сету элементов лютеранской духовной культуры [19] Гурт Я. О псковских эстонцах, или так называемых «сетукезах» // Известия императорского русского общества. Том XLI. 1905. – СПб., 1906. С. 1–22; Хагу П.С. Аграрная обрядность и верования сету // Автореферат дис. канд. ист. наук. – Л.: Институт этнографии, 1983. .

В пределах этноконтактной зоны начиная с XVI века, и особенно в XVII веке, появились новые этнические компоненты – первыми были русские переселенцы из центральных областей России (о чем свидетельствовал акающий говор), бежавшие в пограничные районы и даже в Лифляндию, спасаясь от солдатчины и крепостной зависимости. Они поселялись на западном побережье Псковско-Чудского водоема и занимались рыболовством. Хотя первые поселения славян появились здесь еще в XIII веке, вплоть до XVI века эти земли так и не были колонизированы русскими [20] Козлова К.И. Русские западного побережья Чудского озера // Материалы Балтийской этнографо-антропологической экспедиции (1952 год). Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. Том XXIII. – М., 1954. С. 152–158. .

Во второй половине XVII века, после раскола в русской православной церкви, начались массовые переселения старообрядцев (секты поморцев и федосеевцев) на побережье Псковско-Чудского водоема. Район расселения сету оказался отрезанным от Псковского озера русскими переселенцами-рыбаками. С юга русские поселения вклинивались на территорию сету, почти разделив ее на две части: западную и восточную. В вершине треугольника русских поселений располагался Псково-Печерский монастырь.

V период (1700-е годы – 1919 год). Северная война (1700–1721 годы) внесла значительные изменения в этнокультурные контакты. В ее ходе территория Эстонии вошла в состав Российской империи. Северная Эстония составила Эстляндскую губернию, южная – вошла в состав Лифляндской губернии. На территорию Эстонии стали интенсивно переселяться русские, занимая земли по берегу Чудского озера и в бассейне реки Нарвы [21] Народы европейской части СССР // Народы мира. Этнографические очерки. – М., 1964. Том II. С. 110–214. . Здесь они пополнили группы русского населения, обосновавшиеся в западном Причудье в XVI–XVII веках. Однако в северном Причудье давние водские, ижорские и русские переселенцы были к тому времени почти полностью ассимилированы, создав группу так называемых ийсакских эстонцев [22] Моора Х.А. Русские и эстонские элементы в материальной культуре населения северо-востока Эстонской ССР // Материалы Балтийской этнографо-антропологиче-ской экспедиции (1952 год). Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия, том XXIII, 1954. . Большинство русских поселений возникло в восточной Эстонии в XVIII–XIX веках, и основу русского старожильческого населения здесь составили старообрядцы, бежавшие от преследования официальных властей [23] Рихтер Е.В. Русское население западного Причудья: очерки истории, материальной и духовной культуры. – Таллин, 1976. .

Ликвидация политической границы не привела к разрушению конфессионального барьера. Он продолжал существовать, несмотря на то, что граница между Лифляндской и Псковской губерниями (провинциями, наместничествами) не всегда соответствовала ему. Главную роль в сохранении конфессионального барьера сыграл Псково-Печерский монастырь, поддерживавший православие в своих приходах, независимо от изменений политико-административных границ.

Тем не менее, благодаря исчезновению государственной границы связи эстов двух прибалтийских губерний с сету Псковской губернии значительно облегчились. Однако конфессиональные и культурные различия привели к тому, что сету воспринимались эстами как «люди второго сорта» [24] Гурт Я. О псковских эстонцах, или так называемых «сетукезах» // Известия императорского русского общества. Том XLI. 1905. – СПб., 1906. С. 1–22. . Поэтому проникновение элементов эстонской материальной культуры в область Сетумаа было затруднено, зато сету выступали в качестве экономических (торговых) посредников между эстонскими и русскими землями, занимаясь перепродажей в русских губерниях тряпья и старых лошадей, купленных за бесценок в прибалтийских губерниях [25] Рихтер Е.В. Итоги этнографической работы среди сету Псковской области летом 1952 г. // Материалы Балтийской этнографо-антропологической экспедиции (1952 год). Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. Том XXIII. – М., 1954. С. 183–193. .