Сергей Кара-Мурза - Кризисное обществоведение. Часть первая. Курс лекций

Таким образом, в ходе революционного процесса в России существовал глубокий скрытый конфликт между марксизмом и мировоззренческими установками русского революционного народа. Но помимо этого возникло и продолжалось в течение всего советского периода противостояние между марксизмом и верующей частью населения России. Это проложило важную линию раскола в советском обществе, которая была использована во время перестройки. Значительная часть верующих советских людей ощущали себя «отделенными от государства» (а для какой-то части граждан это происходило и буквально – вследствие запрета верующим на пребывание в рядах единственной правящей партии).

В первой половине XX века наши марксисты «с научным мышлением», а в конце XX века – их наследники, ставшие «либералами», приложили огромные усилия, чтобы разрушить культурное ядро общества. В первом случае объектом разрушения была религиозная компонента этого ядра. Это причиняло людям массовые страдания.

Грамши подчеркивает, что религию надо понимать и в светском смысле – «как единство между верой, мировоззрением и соответствующей ему нормой поведения». Если так, то речь идет об очень важном механизме воспроизводства общества, а вовсе не только об «опиуме для народа». Но даже если принять метафору «опиума», которая носила у Маркса негативный смысл, – разве в реальной жизни людям не требуется болеутоляющее , каковым во времена Маркса и был опиум?

Одной из важнейших проблем бытия является присущее человеку осознание своей смертности. Именно религиозное знание о духовном мире человека выработало способ примирить человека с этой мыслью. Из самой метафоры «опиума» следует, что утолять боли людей в сложном обществе невозможно с помощью пустых слов. Для этого требуется огромное знание и человека, и «опиума». Это знание, накопленное и многократно очищенное за тысячелетия религиозного окормления людей, представляет собой огромную ценность во всей системе знания.

Не будет преувеличением сказать, что выполняющее эту свою необходимую людям целительную роль духовенство обладает более эффективным и тонким знанием, чем говорящие на языке рациональных понятий пропагандисты или даже психологи. И хотя в некоторые критические моменты религиозное знание отказывает, его победителем в духовной сфере бывает вовсе не наука, а какой-то суррогат религии, хотя он и маскировался под науку.

Совместный путь, пройденный наукой и религией в Новое время, полон конфликтов. Эти конфликты имеют место сегодня и будут продолжаться в будущем, выполняя конструктивную роль как источник творческих сомнений и размышлений.

Но сегодня, в преддверии глубокой трансформации структур индустриальной цивилизации, надо преодолеть устаревшие догмы и отбросить оружие старых конфликтов. Надо вдуматься в важное предупреждение Гейзенберга: «Естествознание стремится придать своим понятиям объективное значение. Наоборот, религиозный язык призван как раз избежать раскола мира на объективную и субъективную стороны; в самом деле, кто может утверждать, что объективная сторона более реальна, чем субъективная? Нам не пристало поэтому перепутывать между собой эти два языка, мы обязаны мыслить тоньше, чем было принято до сих пор».

Разрабатывая большой проект строительства постсоветской России, необходимо учесть прошлые ошибки и вовлекать в это строительство все системы знания, в которых реально мыслят социальные группы и субкультуры, и прежде всего самая массовая категория – «человек из народа». Знание, сформированное в системе религиозной когнитивной структуры, должно занять в рациональности российского «общества знания» подобающее место.

Мы говорили в первой лекции, что в 80-е годы в советском, а потом в российском обществоведении возникла странная патология – утрата чувства ответственности. Причиной этого был сдвиг к особому типу мышления – аутистическому.

Учение об аутизме (от греческого слова аутос – сам) создал в начале XX века швейцарский психиатр Э. Блейлер (см. Приложение). Аутизм – болезненное состояние психики, при котором человек концентрируется на своей внутренней жизни, активно уходит от внешнего мира. В тяжелых случаях вся жизнь человека полностью сводится к его грезам, но обычно это проявляется в большей или меньшей степени, так что человек остается в общем нормальным. Для нас важен коллективный аутизм, искусственно вызываемый средствами культуры и закрепленный кризисом. Это происходит при резком усилении в структуре сознания воображения , создающего радужные фантастические образы, способные увлечь даже скептически настроенных людей.

Это – вообще широко распространенное нарушение норм рационального мышления. Шопенгауэр в «Афоризмах житейской мудрости» пишет: «Путеводной звездой нашей деятельности должны быть не образы фантазии, а ясно усвоенные понятия. Обычно бывает обратное. При ближайшем исследовании мы убеждаемся, что в конце концов решающий голос во всех наших делах принадлежит не понятиям, не рассуждению, а именно воображению, облекающему в красивый образ то, что желало бы нам навязать».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Выдержки из доклада см. также в Приложении.

ЛДПР получила 23,9 % голосов, альянс коммунистов, аграриев и «Женщин России» – 31,1 %, «Выбор России» – 14,5 %, «Яблоко» – 7,3 %.

Б. Грушин отметил, что «острое недоверие масс к власти, нежелание иметь любые контакты с правительством, и факт, что опросы идентифицировались с властью, объясняет, почему многие россияне не понимают роль опросов общественного мнения и не хотят быть искренними с интервьюерами». В январе 1994 г. он вышел из Президентского Совета, т. к. ощутил несовместимость своей позиции с ролью независимого организатора опросов.

Хотя торговцы были самым низшим из четырех сословий, накопленное богатство позволяло им иметь весьма высокий образовательный и культурный уровень.

Эта партия поначалу была «антибуржуазной» и, как говорили в 1905 г. сами кадеты, «не имела противников слева» (а слева от нее были и эсеры, и большевики).