Коллектив авторов - Российский либерализм: идеи и люди

Острая борьба по вопросам народного просвещения разгорелась между Милютиным и Толстым – ярым сторонником классического образования. В Государственном совете военный министр неизменно вступал со своим оппонентом в жаркие споры. Он доказывал, что классическое образование, при всех его достоинствах, нельзя развивать за счет технических и естественно-научных дисциплин, что древние языки и знание античной культуры сами по себе не смогут отвлечь молодежь от революционных устремлений: «благодетельное или вредное влияние обучения зависит от приемов обучения, а не от сущности самой науки». При этом Дмитрий Алексеевич не ограничивался одними речами, а принимал деятельное участие в создании противовеса толстовскому «классицизму» – сети реального образования, ориентированного на изучение прикладных наук, в которых крайне нуждались промышленность и реформируемая армия.

Немало противников у министра было и в военных кругах. Некоторые генералы с беспокойством восприняли многие нововведения, возмущались их социальной направленностью. С наиболее ожесточенными нападками на реформы, в частности на систему военных округов и нового полевого устава, выступил А. И. Барятинский, бывший начальник Милютина. Фельдмаршал предполагал, что русская армия будет перестроена по прусскому образцу, министр станет ведать административным управлением и снабжением, а сам он займет ключевой пост начальника штаба. Но Милютин ориентировался на пример Франции, где министр являлся единственным руководителем военного ведомства. Поэтому в 1868 году разочарованный Барятинский ушел в отставку. Вдохновляемый им известный военный публицист Р. А. Фадеев в серии статей резко раскритиковал мероприятия Военного министерства.

В какой-то момент показалось, что положение Милютина в верхах заметно пошатнулось. Однако молниеносный разгром Франции в войне с Пруссией в 1870 году заставил правительственные круги задуматься о состоянии армии и повышении ее боеспособности. Глава военного ведомства воспользовался этим, чтобы поставить вопрос о введении всеобщей воинской повинности. Шуваловская группировка резко выступила против этой инициативы, защищая привилегии дворянства. Борьба растянулась на несколько лет; Дмитрий Алексеевич проявил твердость и даже заявил о своей готовности уйти в отставку. Тем не менее эта конфронтация завершилась его победой: Александр II предпочел поддержать военного министра, внутренне сознавая его правоту.

Принятие в 1874 году закона о всеобщей воинской повинности совпало с падением всесильного начальника III отделения. Отныне Милютин стал самым влиятельным лицом в высших сферах власти. К нему постоянно обращались с просьбами о содействии, его мнение запрашивали при решении всех принципиально важных вопросов внутренней и внешней политики. Канцлер А. М. Горчаков из-за преклонного возраста потерял прежнюю активность, и роль военного министра в иностранных делах значительно возросла. С уходом П. А. Шувалова германофильская группировка в верхах частично утратила прежнее влияние. И все же Милютину, который всегда выступал противником этого направления, не удалось добиться пересмотра внешнеполитической ориентации. Династические связи между двумя императорскими семьями были слишком тесными. Поэтому военный министр с тревогой наблюдал за действиями канцлера О. фон Бисмарка, всячески демонстрировавшего сближение с Россией и стремившегося вторично разбить Францию, чтобы обеспечить Германии гегемонию в Европе.

Одновременно Милютин внимательно следил за развитием отношений России с Турцией. За два месяца до начала русско-турецкой кампании он представил Александру II записку, в которой, признавая пагубность войны для России, указал на необходимость прямого военного вмешательства в события на Балканах. По его словам, восточный вопрос является «русским», что означает «исключительное право» России оказывать покровительство христианам, страдающим под турецким игом. Своей запиской Милютин рассчитывал в разгар балканского кризиса побудить императора к решительным действиям. Сторонники войны в окружении Александра II составляли большинство, однако были и противники. Министр финансов М. Х. Рейтерн выступил против столкновения с Турцией, грозившего России расстройством государственных финансов и экономическими потрясениями. Однако император пренебрег интересами народного хозяйства. После долгих колебаний он уступил давлению общественного мнения и требованиям военной «партии» во главе с Милютиным.

Война 1877–1878 годов стала проверкой эффективности военных реформ. Первая в истории России мобилизация была проведена достаточно оперативно. Войска успешно форсировали Дунай и вступили на болгарскую землю. Но последующие действия складывались для русской армии неудачно. Главная причина заключалась в некомпетентности и бездарности Верховного командования. Назначение на высшие военные посты оставалось прерогативой императора. Порочность этой практики проявилась и в русско-турецкую кампанию. В ней участвовали двенадцать великих князей, каждый из которых отнюдь не блистал полководческими дарованиями. Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич и его окружение открыто враждовали с Милютиным, не желая прислушиваться к его рекомендациям. Они отвергли план стремительного наступления на Константинополь через центральные районы Болгарии в обход турецких крепостей, выработанный начальником Главного штаба Н. Н. Обручевым. Великий князь предпочел рассредоточить войска для решения второстепенных задач. В итоге армия оказалась в «котле» между четырехугольником турецких крепостей на востоке, Плевной – на западе и Балканами – на юге.

Однако и Милютин несет свою долю ответственности за неудачи и огромные человеческие жертвы. Его реформы в целом не привели к пересмотру устаревшей тактики, доказавшей свою полную несостоятельность еще в Крымскую войну. В армии продолжали исповедовать суворовский принцип «пуля – дура, штык – молодец». Приверженцем этой национальной традиции был и сам Дмитрий Алексеевич. Войска шли в атаку густыми ротными колоннами и не открывали огня, пока не приближались к противнику на несколько сотен шагов, а иногда и вообще не стреляли. Знаменитый генерал М. Д. Скобелев вел полки на турецкие позиции плотными массами, с развевающимися знаменами и под бодрые звуки оркестра. Это приводило к колоссальным потерям. Лишь постепенно офицеры и солдаты усваивали необходимость атаковать в стрелковых цепях, учились рассредоточиваться, окапываться и укрываться.

Успешному ходу войны не способствовали также личное присутствие Александра II на театре боевых действий и его постоянное вмешательство в управление войсками. При самодержце военный министр лишался реальных полномочий. Тем не менее, когда после третьего неудачного штурма Плевны император и командование склонялись к отводу армии за Дунай на зимние квартиры, именно Милютин настоял на проведении четвертого штурма, который привел к падению крепости. В конце ноября 1877 года, вручая военному министру орден Св. Георгия 2-й степени, Александр II сказал ему с благодарностью: «Я не забыл этой заслуги твоей; тебе мы обязаны нынешним нашим успехом». В августе 1878 года Дмитрий Алексеевич был возведен в графское достоинство.