Коллектив авторов - Российский либерализм: идеи и люди

В конце концов душевные колебания и скепсис великого князя были преодолены. С 10 октября 1861 года начались почти ежедневные заседания Главного комитета, куда уже поступил разработанный Редакционными комиссиями Заключительный проект крестьянской реформы. Эти заседания продолжались до января 1861 года и проходили в жарких спорах, взаимных колкостях между сторонниками и противниками реформы.

Нередко присутствовавший на заседаниях Комитета император Александр II не выходил, по выражению Головнина, «из системы молчания», допуская полную свободу прений. Тем весомее было слово великого князя в поддержку введения института мировых съездов, чтобы оградить интересы крестьянства против «преобладающего влияния дворянства, их корыстолюбия». Константин Николаевич умело сдерживал полемический задор генерала М. Н. Муравьева и князя В. А. Долгорукова, стремившихся убедить царя в необходимости уменьшить земельные наделы крестьян и увеличить их повинности. Уже к ноябрю он вполне овладел искусством сдерживания своих оппонентов и «не допускал споров пустых», затягивающих дело. Поэтому работа Комитета под председательством его высочества была завершена менее чем за полгода. 19 февраля 1861 года Александр II подписал Манифест об освобождении крестьян.

Однако противники этой великой исторической развязки материализовали свое затаенное недовольство в «ненависти, клевете и злобе» по отношению к брату царя. Головнин считал, что результатом интриг «ретроградной партии» стало последовавшее вскоре удаление великого князя из Петербурга через назначение его наместником Царства Польского (1861). По ощущениям самого великого князя, его придворные недоброжелатели никогда не могли забыть и простить его роли в крестьянской реформе и того, что он и в дальнейшем, «как цепной пес», оставался на страже принципов 1861 года.

В отличие от многих российских сановников великий князь Константин Николаевич видел ценность науки как опоры политики. Вероятно, именно поэтому его энергичная, нацеленная на реформы государственная деятельность сочеталась с активным участием в научной жизни России. Особенность этого участия состояла в том, что, не будучи ученым, он помогал организации творческих сил страны благодаря своему председательству в научных обществах – Географическом, Археологическом, Техническом и других.

Его первым научным поприщем стало Русское географическое общество. 6 августа 1845 года император Николай I утвердил ходатайство учредителей Общества, известных ученых, путешественников и мореплавателей – К. Бэра, Ф. Врангеля, К. Арсеньева, Ф. Литке, В. Даля, В. Струве, П. Кеппена и других – с отпуском значительной суммы в пользу Общества из государственной казны. Тем же указом император согласился на избрание своего сына Константина Николаевича председателем Общества. Так, еще до присяги, до совершеннолетия, перед великим князем открылась перспектива тесных контактов с научной общественностью России.

Включившись в большую политику, Константин Николаевич научился использовать свое положение для выгод науки. На средства Русского географического общества и Морского министерства печатались труды по этнографии, географии, статистике, снаряжались экспедиции за Урал, в Заполярье, Среднюю Азию, Сибирь. По инициативе великого князя в 1856 году была отправлена литературная экспедиция для исследования жизни русской деревни. Среди участников экспедиции были приглашенные великим князем известные русские писатели – С. В. Максимов, Д. В. Григорович и другие.

В 1859–1861 годах при отделении статистики Общества работал Политико-экономический комитет, который стал своеобразным общественным форумом, соединившим представителей высшей администрации (министров, управляющих департаментами министерств, членов Государственного совета), а также науки, литературы и промышленности. На публичных собраниях, которые Константин Николаевич посещал не для проформы, но активно участвуя в дискуссиях, обсуждались острые злободневные вопросы – о налогах, о землеобеспечении крестьян в России, о колонизации. Они совпали по времени с самым острым периодом в разработке нового крестьянского законодательства. Это совпадение указывает на то, какое большое значение великий князь придавал научной полемике для правильного решения трудных вопросов русской политики. С его точки зрения, наука должна была определять вектор государственной политики, помогая правительству прогнозировать ее результаты, предупреждая ошибки. Эту мысль он выразил в 1872 году, выступая на восьмой сессии Международного статистического конгресса в Петербурге: «Статистика является неизбежной помощницей всякого органа общественно-государственной жизни. Слова эти исходят не из теоретического убеждения, а из личного опыта, приобретенного в качестве Председателя Государственного Совета».

Осенью 1866 года, находясь в своем крымском имении Ореанде, великий князь, к тому времени уже назначенный председателем Государственного совета, составил краткую записку о приглашении делегатов от мест для совещания с правительством. Государственному совету в его проекте отводилась роль «верхней палаты». В декабре того же года Константин Николаевич показал свой проект министру внутренних дел П. А. Валуеву, инициатору «Конституционного проекта» (1863), в котором была выражена та же идея совещательного представительства. Валуев одобрил начинание, и вскоре великий князь представил свой проект государю.

Между тем шли месяцы, а записка великого князя все еще лежала на столе императора. Виною тому был целый ряд обстоятельств, но прежде всего исконное отношение Александра II к самой идее народного представительства. Император, например, резко отрицательно отнесся к предложению московских дворян (1865) предоставить дворянским собраниям законодательные полномочия и даже распорядился закрыть Московское губернское дворянское собрание. В специальном рескрипте П. А. Валуеву им было сказано: «Право вчинания по главным частям постепенного совершенствования государственного устройства принадлежит исключительно мне и неразрывно сопряжено с Самодержавною властью, Богом мне вверенной… Никто не призван принимать на себя предо Мною ходатайство об общих пользах и нуждах Государства…» На том же основании отвергал император и претензии земских деятелей созвать Собор и, чтобы не допустить популярности их требований, в декабре 1866 года подписал Высочайший указ, ограничивающий земскую гласность и запрещающий публикацию стенограмм заседания земских собраний. Очевидные изменения в направлении самодержавной политики в сторону от либеральных реформ были вызваны первым покушением на жизнь императора (4 апреля 1866 года).