Геннадий Нурышев - Россия в современной геополитике

Договор от 15 сентября делает явью норвежскую мечту об освоении богатейшего в мире Свода Федынского, открытого русскими геологами. Если раньше норвежский министр иностранных дел заявлял, что его страна видит в Баренцевом море свой приоритет, то теперь добавляет, что приоритет простирается в сторону Северного Ледовитого океана, и вообще – на всю Арктику» [297].

Интересы Дании уже давно вступают в противоречие с интересами Канады, которая претендует на датские участки в Гренландии. Не совпадают арктические интересы Канады и США. Есть и другие аспекты территориальных претензий России, Норвегии, Канады, Дании друг к другу [8]. Мы еще так и не договорились окончательно с США относительно раздела северной части Тихого океана по пресловутому соглашению Шеварнадзе – Бейкер. В США заговорили о правах на пять островов, в том числе на острова Врангеля и Геральд, а также поднимается вопрос о пересмотре арктического секторального принципа, в соответствии с которым в российский сектор входят Земля Франца Иосифа, Новая Земля, Новосибирские и Ляховские острова, сотни других малых островов [179, 16].

В связи с этим один из известных аналитиков М. Калашников своем интервью порталу «Евразия» заявил: «Конфликт за Арктику приближается уже не по дням, а по часам. Можно сразу сказать, что перспектива военного столкновения в Арктике реальна, потому что в сухопутной рентабельной теплой части земли месторождения сейчас вырабатываются. Новых больших месторождений ни в Саудовской Аравии, ни где-либо еще в теплом поясе пока не найдено. Арктика между тем очищается ото льда. Уже сейчас западные корпорации говорят, что нынешнее падение нефтяных цен свернет многие геологоразведочные работы и инвестиционные проекты на суше и что в 2015 году будет новый виток борьбы за энергоресурсы. Естественно Арктика будет одной из горячих точек этой борьбы» [285, 173; 26].

В настоящее время вследствие глобальных изменений мировой политики Арктика, играющая роль буфера между основными мировыми центрами – США, Западной Европой, Россией, Японией и Китаем, становится полигоном большой военно-стратегической игры. В водах Баренцева моря растет число надводных кораблей и подводных лодок стран блока НАТО, участились факты нарушения ими территориальных вод России, в этом регионе в полтора раза возросла интенсивность иностранной разведывательной деятельности [161, 117].

Нарастает внешнее давление на морские границы России в арктической зоне. Страны – члены НАТО ведут постоянную работу по совершенствованию способности своих воинских подразделений действовать в северных широтах. НАТО ежегодно проводят здесь соответствующие учения с привлечением значительного воинского контингента и современной боевой техники. В США и других странах НАТО особое внимание уделяется разработке новой техники, которая обеспечила бы им превосходство в суровых приполярных областях в современных военных конфликтах и боевых операциях. На российском Севере стремятся закрепиться также японские, французские, немецкие и южнокорейские компании, которые намерены самостоятельно решать проблему доставки полезных ископаемых из Арктики в Западную Европу, США, Японию. Иностранные исследовательские центры уже распределили между собой по зонам интересов арктический сектор России: Норвежский полярный институт – Баренцево и Карское моря, Институт морской геологии и Институт им. Вегенера (Германия) – море Лаптевых и Республика Саха, Полярный институт им. Скотта (Великобритания) – Северный Ледовитый океан [42, 43].

Все это выводит арктический вектор российской геополитики на передний план. Россия претендует на свой сектор Арктики, который представляет гигантский треугольник, основанием стоящий на северных границах российской суши (от крайней западной до крайней восточной точек ее территории), а верхним углом упирающийся в Северный полюс [305, 391—392]. Северные территории РФ занимают сегодня ведущее место в ее ресурсной геополитике. По запасам ценного сырья им нет равных. По оценкам западных экспертов, общая стоимость всех полезных ископаемых России составляет более 28 трлн долл., причем на Русский Север приходится 80% этой суммы (стоимость полезных ископаемых США – 8 трлн долл.). Наш Север приносит более половины валютных поступлений, дает до 20% национального дохода, хотя проживает здесь менее 10% населения России. Русский Север – это 1/5 внутреннего валового продукта России и до 60% ее сырьевого экспорта. Здесь добывается 95% российского газа. И это оправданно, так как при доле населения меньше 1 процента в российской Арктике производится продукция, которая обеспечивает около 20 процентов ВВП России и составляет более 22 процентов общероссийского экспорта. В настоящее время в районах Крайнего Севера добывается 95 процентов газа, 75 процентов нефти, основная часть никеля, олова, платиноидов, золота и алмазов. Одну треть Северного Ледовитого океана занимает шельф арктических морей Российской Федерации [242].

Потенциальная газоносность континентального шельфа Баренцева и Карского морей оценивается в 50—60 млрд т. Разведанные запасы газа составляют примерно 80% всех запасов страны. Они сосредоточены в основном в Ямало-Ненецком автономном округе. В конце XX в. на Север приходилось около 60% внешнеторгового оборота России [285, 173]. Для России принимает форму важнейшего геостратегического вызова вопрос: смирится ли мир с тем, чтобы мировые торговые пути пролегали вдоль северных берегов России, фактически по Северному морскому пути, с его портами и станциями слежения, с его базами данных о течениях и солёности воды, и во многом зависели от позиции нашей страны? Тем более, что сегодня в приполярной зоне наблюдается существенное отставание в области строительства опорных магистралей и узлов, а транспортные средства всех видов морально и физически устарели. Отмечается также недостаток техники, способной работать в экстремальных условиях. В кризисном состоянии находится и авиация. Создававшаяся на протяжении десятилетий арктическая транспортная система Северного морского пути, куда входят морские порты, фарватеры, гидрометеорологические и гидрографические службы, экономически и технически сильно отстаёт от современного уровня. Наиболее слабым местом СМП является состояние ледокольного и арктического транспортного флотов, а также северных портов России. Сегодня в этом регионе работают 7 атомных и 4 дизельных ледокола, которые принадлежат компании «Атомфлот», входящей в систему «Росатома». В то же время, по мнению экспертов, на участке Мурманск – Дудинка должно работать 3 универсальных современных атомных ледокола, 4 дизельных линейных ледокола, 3 дизельных ледокола-снабженца, 2 дизельных вспомогательных теплохода для «Норильского никеля» и 4 портовых ледокола в Архангельске и Диксоне. Но ввод в эксплуатацию первого современного ледокола запланирован на 2015 г., и только к 2020 г. их станет три. При этом все арктические порты России, за исключением Дудинки, нуждаются в модернизации.