Эдвард Люттвак - Стратегия Византийской империи

Нерукотворные иконы были самыми значительными с вероучительной точки зрения, потому что они примиряли желание обладать могучими духовными орудиями с запретом на изготовление изображений в Книге Исход 20:4. Путём компромисса, после ожесточённых споров, постиконоборческое православное вероучение осудило поклонение иконам (латрия), предписав их почитание (дулия), которое можно оказывать, например, и императору, хотя Богородице полагалось «сверхпочитание» (ипердулия).

Но нерукотворные иконы, не изготовленные людьми, представляли собою нечто иное, поскольку они сами по себе могли творить чудеса, включая их собственное чудесное воспроизведение. Самым значительным из них был образ «Мандилион» (Эдесский убрус, Спас Нерукотворный) – лик и шея Иисуса Христа, запечатленные на полотенце, посланном некогда самим Иисусом (историческому) Абгару V, царю Эдессы в Осроене, взамен личного визита. Неоднократно завоёванный и отвоёванный вместе с городом «Мандилион» был утрачен и заново обретён, а в 944 г. торжественно водворён во дворце императором Романом I Лакапином (919–944 гг.). Правда, это не помогло Роману удержать трон в своих руках, но образ оставался во дворце в качестве главной городской иконы, покуда не пропал окончательно при взятии Константинополя в 1204 г., в отличие от схожей с ней иконы св. Вероники (это имя толковалось как «истинный образ», vera icona), держащей в руках убрус с изображением Христа, которую ненадолго и с серьёзными мерами предосторожности выставляют в соборе св. Петра в Риме каждое Вербное воскресенье.

Святые мощи и священные изображения были лишь частью незабываемого переживания, поджидавшего паломников и всех посетителей, приходивших на службы в великие церкви Константинополя, особенно в Святую Софию.

Первая русская летопись, «Повесть временных лет», которую по-английски принято называть “Primary Chronicle” («Начальная хроника») – причудливое смешение разрозненных исторических фактов, прямого вымысла, благочестивых повествований и игривых непристойностей, – под 6495 годом от сотворения мира (987 г. по нашему календарю) упоминает комбинированное «мультимедийное» воздействие величественной архитектуры, позолоченных мозаик, освещённых свечами икон, роскошных одеяний священников, благовонных курений и ещё одного великого достижения византийцев – богослужебного хорового пения, по сей день восхищающего души верующих. Согласно «Повести», Владимир I, варяжский (= скандинавский) правитель Киевской Руси, отправил посольство, чтобы найти веру, подходящую ему самому и его народу, то есть соплеменникам-скандина-вам и коренным славянам, которых уже не удовлетворяли ни Перун, славянский бог-громовник, ни ввезённые северные божества. По возвращении посольство, согласно «Повести временных лет» от 6494 г. (= 986 г.), доложило следующее:

И созвал князь бояр своих и старцев, и сказал Владимир: «Вот пришли посланные нами мужи, послушаем же все, что было с ними», – и обратился к послам: «Говорите перед дружиною». Они же сказали: «Ходили в Болгарию, смотрели, как они [мусульмане] молятся в храме, то есть в мечети, стоят там без пояса; сделав поклон, сядет и глядит туда и сюда, как безумный, и нет в них веселья, только печаль и смрад великий. Не добр закон их. И пришли мы к немцам [католикам], и видели в храмах их различную службу, но красоты не видели никакой. И пришли мы в Греческую землю [в Константинополь], и ввели нас туда, где служат они Богу своему, и не знали – на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом, – знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той»… [215] Рус. пер. Д. С. Лихачёва; цит по: http://www.hrono.info/dokum/povest2.html; англ, пер.: Samuel Н. Cross and Olgerd R Sherbowitz-Wetzor. The Russian Primary Chronicle: Laurentian Text Harvard Studies and Notes in Philology and Literature (Cambridge, Mass: Medieval Academy of America, 1953), [no.!08],p. 111.

Ничего случайного в этой встрече с православной религией не было. За год до этого, в 986 г., некий византийский миссионер, который в «Повести временных лет» примечательно именуется «философом», предположительно прибыл в Киев, чтобы предстать при дворе Владимира и проповедовать там. Кроме того, он был не первым. Византийские миссионеры уже ранее приезжали в течение некоторого времени: бабка Владимира, княгиня Ольга, уже лично обратилась в христианство, и её с огромной помпой, в окружении многочисленной свиты, чествовали в Константинополе. Посольство Владимира тоже приняли с пышными церемониями:

И призвали их [послов] цари Василий [II, 976—1025 гг.] и Константин [VIII, его брат и номинальный соправитель], и сказали им: «Идите в землю вашу», и отпустили их с дарами великими и с честью. Они же вернулись в землю свою.

Религиозная вербовка была не только одним из средств дипломатии. Византийцы были слишком привержены своей вере для того, чтобы не видеть в евангелизации свою религиозную обязанность, хотя евангелизация не служила стопроцентной гарантией имперского влияния на новообращенных. Принявшие христианство и всё более славянизировавшиеся болгары причиняли ничуть не меньше хлопот, чем их предшественники-язычники, тюрки-булгары, да и сами христиане: ведь их наиболее преуспевшие цари даже ставили под сомнение верховную власть императора над христианским миром [216] Русское «царь» – сокращение титула «цезарь», а не его обесценившегося византийского варианта «кесарь», обозначавшего правителя, подчинённого василевсу (собственно императору), как цезари позднеримской эпохи были подчинены Августу в диоклетиановой тетрархии 293–305 гг., состоявшей из двух «старших» императоров (Августов) и двух «младших» (Цезарей). Начиная с XIII в., титул «кесарь» был вытеснен титулами «деспот» и «севастократор». [В действительности славянское слово «царь» происходит от греческого «кесарь», и лишь впоследствии оно подверглось обычной палатализации (ср. «церковь» из нем. “Kirche”). – Прим, ред.] .

По крайней мере в случае Киевской Руси выгоды обращения в христианство для императора оказались скорыми и существенными. То ли вследствие пылкого отчёта своего посольства, то ли независимо от него (судя по тому, что мы знаем, второе более вероятно) Владимир обратился в христианство сам и обратил свой народ в 988 г. В качестве объяснения этого в «Повести временных лет» приводится рассказ (едва ли достоверный) о том, как Владимир осаждал Корсунь, значительный византийский город в Крыму, угрожая осадить и сам Константинополь, если не получит в жёны Анну, сестру Василия:

И когда прошел год, в 6496 (988) году пошел Владимир с войском на Корсунь, город греческий <���…> Владимир вошел в город с дружиною своей и послал к царям Василию и Константину сказать: «Вот взял уже ваш город славный; слышал же, что имеете сестру девицу; если не отдадите ее за меня, то сделаю столице вашей то же, что и этому городу». И, услышав это, опечалились цари, и послали ему весть такую: «Не пристало христианам выдавать жен за язычников. Если крестишься, то и ее получишь, и царство небесное восприимешь, и с нами единоверен будешь. Если же не сделаешь этого, то не сможем выдать сестру за тебя» [217] Рус. пер. Д. С. Лихачёва; цит по: http://www.hrono.info/dokum/povest2.html; англ, пер.: Samuel Н. Cross and Olgerd R Sherbowitz-Wetzor. The Russian Primary Chronicle: Laurentian Text Harvard Studies and Notes in Philology and Literature (Cambridge, Mass: Medieval Academy of America, 1953) [No.l09],p. 112. .