Виталий Поликарпов - Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина

Ведь России пришлось платить весьма дорогую цену за ее активность, которая выражалась как чередование цивилизационных взлетов и катастроф: после того, как Киевская Русь начала вхождение в осевое время (культурный сдвиг в разных регионах планеты, когда появились Лао-цзы и Конфуций в Китае, Будда в Индии, философы в Древней Греции, пророки в Израиле), которое было прервано татаро-монгольским завоеванием, Смутное время, возникновение императорской России, начавшей осваивать достижения второго осевого времени (это европейский Ренессанс с его гуманизмом, наукой и свободой), распад Российской империи и Гражданская война, синтез доосевого, первого осевого и второго осевого времени в сталинскую эпоху, чтобы выработать свое глобальное осевое время, распад Советского Союза и евразийской цивилизации в 90-е гг. XX века 195.

Необходимо отметить, что Европа до середины XX столетия развивалась по логике первого осевого времени, что было связано с ее колониальными завоеваниями, и до сих пор продолжает осуществлять проект второго осевого времени. «История России представляет собой уникальный пример того, как попытки интеграции во “вторую ось” могут сочетаться с установкой на автономное рядом с ней существование и даже выстраивание осей собственных, тоже претендующих на глобальность. Своеобразие России просматривается и в том, что она, никогда не будучи колонией Запада, по проложенной им дороге всегда начинала двигаться добровольно, соединяя в этом движении заимствованные принципы второго осевого времени с принципами первого и, что наиболее существенно, с консервированием наследия доосевой культуры» 196. В этой череде цивилизационных взлетов и катастроф последние две катастрофы были вызваны Февральской и Октябрьской революциями (последняя считается крупным британским историком Э. Хофсбаумом осевым событием «Короткого двадцатого века») и «номенклатурной революцией» 1991 г., положившей конец существованию Советского Союза.

Стремление Советского Союза выработать свое глобальное осевое время и осуществить его на практике было характерным для эпохи борьбы Западного и Красного проектов за доминирование в мире. Ведь Красный проект начал осуществляться планировщиком Советского Союза (в самом начале В. Лениным, затем И. Сталиным) после победы Октябрьской революции 1917 г. Именно Красный проект сыграл громадную роль в истории человечества, затронув и интересы Запада и его планировщика. Отечественный социолог и логик А. Зиновьев перечисляет основные причины, согласно которым болезненно воспринимались и переживались Западом осуществление Красного (Советского) проекта.

«Во-первых, Россия осуществила прорыв в мировом эволюционном процессе, открыв новое направление социальной эволюции, качественно отличное от западного. На этом пути Россия добилась колоссальных успехов. Она нашла решение самых фундаментальных проблем, в принципе неразрешимых в рамках западного пути. Она стала реальным коммунистическим конкурентом западному варианту эволюции человечества.

Во-вторых, опыт коммунистической России стал заразительным образцом для многочисленных народов планеты. А в результате победы над Германией в войне 1940–1945 гг. Советский Союз навязал свой социальный строй странам Восточной Европы и колоссально усилил свое влияние в мире. Коммунизм стал стремительно распространяться по планете. Соответственно стали сокращаться возможности Запада в отношении колонизации планеты в своих интересах. Над Западом вообще нависла угроза быть загнанным в свои национальные границы, что было равносильно его упадку и даже исторической гибели.

В-третьих, Советский Союз стал превращаться во вторую сверхдержаву планеты с огромным и все растущим военным потенциалом. Угроза военного разгрома Запада и победа мирового коммунизма стала выглядеть вполне реальной. Западные люди не один десяток лет жили в страхе перед Советским Союзом (перед “русскими”!).

В-четвертых, в самих странах западного мира под влиянием советского (“русского”) коммунизма усиливалась тенденция к усвоению целого ряда черт коммунизма. Отмечу, наконец, тот факт, что Советский Союз (Россия в первую очередь) за поразительно короткое (с исторической точки зрения) время развил колоссальный интеллектуальный и творческий потенциал, который напугал Запад не меньше, чем потенциал военный» 197. Более того, планировщик Советского Союза создал не только принципиально новую, советскую цивилизацию, но и сформировал «сверхобщество», которое перенял у него Запад. В наше время именно это глобальное сверхобщество Запада, согласно А. Зиновьеву, практически управляет миром, а не какая-то немногочисленная группа могущественных и богатых людей 198. Оно включает в себя денежный механизм управления западным миром, мощные вооруженные силы, политический аппарат, секретные службы и масс-медиа. Это дает ему возможности распоряжаться всеми ресурсами «национальных государств» Запада, побуждая к этому их системы власти и управления. Предпосылки формирования данного глобального сверхобщества Запада имелись в первую половину XX столетия, когда значительно изменялся облик мира.

Все дело состоит в том, что именно эта эпоха, согласно интерпретации европейской истории XX столетия Европы итальянского ученого А. Грациози, – это эпоха 1905–1956 гг. со всеми ее грандиозными сдвигами и катаклизмами 199. Одним из таких грандиозных сдвигов является Октябрьская революция 1917 г., когда начал осуществляться Красный проект, протекавший в весьма жестких и суровых условиях, потому что это было продиктовано сложившимися историческими реалиями и фундаментальными изменениями стратегической ситуации. После Первой мировой войны планировщики цивилизаций Запада и Советского Союза (затем и планировщик Китая в лице Чан Кайши и Мао Цзэдуна) столкнулись с необходимостью военно-политического управления государствами, что привело к рождению понятия военно-политической стратегии. «Сущность этого процесса – отмечает Е.Ф. Морозов, – в тотализации войны. До последней трети XIX в. войны были строго конвенциональными, они велись вооруженными силами государств, а общество участвовало в них опосредованно – уплатой налогов, военными поставками и, со времен Французской революции, – поставками рекрутов. Фридрих II говаривал, что в идеале его подданные даже не должны знать, что их король воюет. Но уже во франко-прусской войне 1870–1871 гг. пораженный мир увидел всеобщее ополчение, заменившее (в меру своего невеликого профессионализма) разгромленные кадровые вооруженные силы, массовое партизанское движение, репрессии против мирного населения и другие новации. В последующих конфликтах также отмечалось втягивание обществ в военные действия и по итогам Первой мировой войны стало ясно, что в войне теперь участвует весь народ и вся социальная структура государств» 200. В связи с этим становится ясным, что принципиально невозможно получить какой-то полезный эффект от передачи многообразной государственной деятельности по управлению страной в ведение военного командования, предназначенного и подготовленного для руководства одной из узких областей этой сверхсложной системы. Вот почему в гениальной работе Свечина «Стратегия» дается изложение вопросов тотальной мобилизации государства и общества наряду с предложениями по военно-политическому управлению войной.