Коллектив авторов - Политические партии Англии. Исторические очерки

Актуальность исследования проблемы формирования ранних британских политических партий подтверждают и новейшие работы отечественных историков. Так, в кандидатской диссертации Д. В. Кутявина достаточно большое внимание уделяется идеологии торийской партии, однако практически не рассматриваются ее структура, связи и методы политической борьбы [77] Кутявин Д. В. Торийская партия в Англии конца XVII – начала XVIII вв. и министерство 1710–1714 гг. Дисс… к. и. и. – Самара, 2006. . В недавно опубликованной монографии К. Н. Станкова была поднята, но не раскрыта в полном объеме деятельность якобитов в рядах тори [78] Станков К. Н. Король Яков II Стюарт и становление движения якобитов, 1685–1701. – СПб., 2014. . До сих пор нет новейших исследований партийной системы в эпоху Реставрации Стюартов.

Однако следует отметить кандидатскую диссертацию С. В. Бурова, посвященную политической борьбе придворных группировок накануне Английской революции. Автор обращает внимание на тот факт, что двор Стюартов представлял собой сложную, неоднородную структуру, в которой переплетались интересы различных придворных фракций и велась серьезная политическая борьба. «Необходимо объединить административный, политический и культурный подходы к изучению двора», – делает вывод С. В. Буров [79] Буров С. В. Королевский двор и политическая борьба в Англии во второй половине двадцатых – тридцатых годах XVII века. Дисс… к. и. и. – СПб., 2009. – С. 601. .

Поскольку английские политические партии представляли собой на раннем этапе сложные полифракционные организации, тесно связанные с придворными группировками, можно сказать, что этот подход применим и для них. Важно исследовать не только идеологию, но и формирование структуры партий, методов их борьбы (как парламентских, так и внепарламентских), политических связей и интересов в XVII–XVIII столетиях. В этом и представляются основные задачи для дальнейших исследований.

Анализ принципов и понятий, определявших сознание и поведение индепендентов, связан с выявлением наиболее устойчивых, но при этом менее идеологизированных структур, при всей своей гетерогенности составлявших целостную систему индепендентских представлений об универсуме [80] Мы познакомились с Татьяной Леонидовной именно тогда, когда я, будучи аспирантом профессора Г. Р. Левина, работал над кандидатской диссертацией, посвященной индепендентству. К этому времени Татьяна Леонидовна (ученица М. А. Барга) уже выпустила книгу (Лабутина Т. Л. Политическая борьба в Англии в период реставрации Стюартов. 1600–1681. М., 1982), которая оказала на меня решающее влияние при постановке исследовательских задач в диссертации. . При таком подходе индепендентская доктрина перестает казаться застывшим образованием, а многие из известных ее положений получают структурно-генетическое, а следовательно, адекватное обоснование. Высвечиваются методологически важные компоненты самой доктрины, совокупность которых в конечном счете обусловливает возможность анализа индепендентских представлений как стилистически и композиционно своеобразной системы видения мира. В свою очередь определение специфики организации этой системы открывает благоприятные перспективы для оценки самого индепендентства с точки зрения его вполне определенной социокультурной целостности [81] Более подробно об этом: Федоров С. Е. Индепендентство в период республики и протектората. СПб., 1993. .

Индепендентская доктрина долгое время продолжала оставаться относительно слабо изученным явлением. Ситуация стала меняться во второй половине прошлого столетия, когда в историографии наметился интерес к социокультурной интерпретации самого движения. Обозначившееся преодоление традиционного взгляда на эволюцию его доктрины, сводящейся к постепенной (главным образом к 40-м гг. XVII в.) замене религиозных конструкций политическими, сопровождалось повышенным вниманием к работам У. Халлера, А. Вудхауса, содержащим ряд ценных наблюдений о соподчиненности конфессионально-правовых и собственно юридических компонентов индепендентского сознания [82] Haller W. Liberty and Reformation in the Puritan Revolution. New York, 1955; Haller W. The Rise of Puritanism. New York, 1938; Woodhouse A. Puritanism and Liberty. London, New York, 1938; Woodhouse A. Puritanism, Milton and Liberty// University of Toronto Quarterly. 1935. Vol.4.P. 1-18. . В частности, особенно популярными были рассуждения этих авторов о религиозной терпимости и о влиянии ее концептуального осмысления на систему политических требований индепендентства [83] Haller W. The Rise of Puritanism… P. 173–180, 364. .

По мере развертывания соответствующих исследований неоспоримость существовавшей связи между религиозными и светскими взглядами индепендентов становилась все более явной, что, видимо, и побудило сначала Д. Юла, а затем Д. Андердауна сформулировать мысль, судьба которой на долгие годы определила направление поиска других специалистов. Речь идет о констатации, хотя и достаточно осторожной, прямой зависимости эволюции политических представлений индепендентства от роста их религиозного радикализма [84] Yule G. Independents in the English Civil War. Cambridge, 1958. P. 77–78; Underdown D. Prides Purge. Politics in the Puritan Revolution. Oxford, 1971. P. 10, 23. .

Просопографические исследования по отдельным членам Долгого парламента выявили определенные недостатки наблюдений Юла и Андердауна, самым серьезным из которых было пренебрежение принципом подвижности религиозных мотивировок в деятельности парламентариев [85] Brunton D., Pennington D. Members of the Long Parliament. London, 1954; Keeler M. The Long Parliament. 1640–1641. Biographical Study of its Members. Philadelphia, 1954; Warden B. The Rump Parliament. 1648–1653. Cambridge, 1974. . Юл и Андердаун, а также их последователи были вынуждены искать новые и достаточно веские подкрепления для своих утверждений. Думается, что этот поиск и стал причиной продолжающегося и по сей день союза между этими историками и специалистами, занятыми изучением различных пластов народной культуры [86] Hill Ch. Intellectual Origins of the English Revolution. Oxford, 1980; Hill Ch. The World Turned Upside Down. Harmondsworth, 2000; Morrill J. The Revolt of the Provinces. Conservatives and Radicals in English Civil War. 1630–1650. London, 1976. .

Дело в том, что Юл сам показал наличие достаточно мощных, основанных на механизме средневекового патронажа периферийных образований индепендентства, включавших вполне убедительные по масштабу народные элементы [87] Yule G. Independents.. P. 85–129; Yule G. Independency and Revolutionaries// Journal of the British Studies. 1968. Vol. VIII. P. 11–32. . Их воздействие не замыкалось только структурой движения, а распространялось и на идеологические конструкции индепендентства [88] HillCh. The World Turned…P. 122–123. . Сравнительно неплохо изученный к тому времени «никодемизм» английской народной культуры давал вполне оправданные основания для исследования его соответствующих воздействий на индепендентское учение. Результаты поражали своей парадоксальностью: воздействие народной культуры на индепендентство подтверждалось материалами и елизаветинской поры, и тем более революционных десятилетий [89] Hill Ch. Change and Continuity in the XVIIth Century England. Cambridge6 1978. P. 18. . Проблема заключалась лишь в доказательстве глубины этого влияния.