Коллектив авторов - Теория и история политических институтов

• четкое и зафиксированное разделение функций между людьми, их детальная регламентация и регулирование формальными и неформальными нормами живого, социального и позитивного права;

• конкретные определенные образцы поведения, идеалы, ценности и установки, на основе которых протекают взаимоотношения людей при удовлетворении их многообразных потребностей, во многих случаях зафиксированных в неписаных и писаных кодексах поведения, обычаях, традициях, ритуалах, моральных заповедях и других нормативных и обычно-правовых установлениях;

• социокультурные символы и церемониалы (гербы, знамена, гимны, церемонии присяги и др.);

• обеспечение специально подготовленными кадрами.

Согласно Т. Парсонсу, основная задача институтов заключается в стабилизации общества; дисфункции институтов свидетельствуют и о противоречиях в обществе.

Универсальные функции социальных институтов следующие:

• установление легальных и общепризнанных способов и форм удовлетворения конкретных, непреходящих и особо значимых (базисных) для людей потребностей;

• социально-регулятивная, связанная с координацией деятельности членов общества и контролем над их поведением посредством обычаев, традиций, принуждения на основе норм живого, социального и позитивного права и других средств;

• социально-интегративная, связанная с социальной консолидацией индивидов и социальных групп, вовлеченных в деятельность институтов, в сплоченные социальные сообщества;

• статусно-ролевая, обеспечивающая устойчивость социального статуса и ролей индивидов и социальных групп в обществе.

Помимо этого институты выполняют многочисленные специализированные функции в зависимости от принадлежности к президентской, парламентской, судебной, бюрократической, партийной и других видов власти. При анализе институтов необходимо различать формальный (организационная форма), функциональный (обеспечение реализации долговоременных общественно значимых целей) и когнитивный аспекты (представление значительной части, если не большинства, членов общества о природе, назначении и целесообразности существования определенных структур).

Существуют некоторые общие для всех институциональных подходов значимые характеристики [Peters, 2000, p. 6]. Если классический, «старый» институционализм был основан на концепции холизма (от гр. holos – целое) и объяснял интересы индивидов через характеристики институтов, которые предопределяют социальные взаимодействия, то неоинституционализм следует преимущественно традициям методологического индивидуализма.

В современных общественных науках представлены несколько концепций организации:

• «Организация как трудовой процесс» (Ф. Тейлор);

• «Организация – машина» (А. Файоль, Л. Урвик и др.);

• «Бюрократическая модель организации» (М. Вебер);

• «Организация – община» (Э. Мэйо, Ф. Ротлисберг и др.);

• «Социотехническая модель» (Е. Трист и др.);

• «Интернационисткая модель» (Ч. Бернар, Г. Саймен, Дж. Марч и др.);

• «Естественная организация» (Т. Парсонс, Р. Мертон, А. Этциони и др.).

В первых теоретических моделях организационная эффективность связывалась с высокой формализацией, а узкая специализация означала высокую степень продуктивности носителя организационных отношений. Современные теории акцентируют необходимость учета неформальных механизмов регулирования, а самостоятельность актора, психологические и иные потребности сотрудников рассматриваются как важный элемент управления организациями.

Важным направлением исследования является заимствование (импорт, трансплантация, рецепция) политических институтов в различных странах мира. В рамках концепции догоняющего развития (вторичной модернизации) копирование политических институтов государств, которые рассматриваются в качестве образцов, считается оправданным. Однако сторонники теории самостоятельности цивилизационного развития настаивают на уникальности политических институтов и невозможности их эффективного встраивания в иную политическую систему без негативных последствий для «принимающего» государства, а потому принимают концепцию «выращивания» политических институтов.

Отдельный аспект анализа – заимствование системы норм, ценностей (аккультурация), регулирующих функционирование политических институтов, как целенаправленная деятельность государственной власти по созданию конкуренции традиционных и новых стандартов деятельности политических организаций. Считается, что фрагментарная юридическая аккультурация – обычное явление, тотальная рецепция – явление не только редкое, но и вредное. Во многих случаях практика импортирования политических институтов свидетельствует о стремлении западных государств создать в других странах подконтрольные политические режимы и обозначается как «содействие демократии». Особенно остро в этом ключе стоит вопрос о влиянии американской версии политических институтов на становление новых демократий, когда заимствуются не только базовые принципы устройства государства, но и частные решения по организации власти и регулированию экономических отношений. Возможно фрагментарное заимствование политических институтов. Выделяют три источника импорта формальных институтов:

• «импорт из идеи» (заимствуется теоретическая модель, например институт свободной рыночной конкуренции);

• «импорт из прошлого» (институты создаются по образцам, имевшим место в истории, но больше не существующим, например реставрация монархии в постфранкистской Испании на основе «пакта Монклоа»);

• «фактический импорт» (прямое заимствование по образцам других государств, например принятие конституций в Германии и Японии после поражения во Второй мировой войне).

Проблема заимствования/выращивания политических институтов рассматривается на внутригосударственном и межгосударственном уровнях. Так, например, М. О. Хосли использует понятие гибкого конституционного дизайна как средства достижения оптимальной конфигурации институтов с учетом опыта различных государств для развития Евросоюза. К. Самуэльс анализирует конкретные формы воплощения западных политических институтов (система сдержек и противовесов, институт выборов и т. д.) в государствах, переживших гражданскую войну или вставших на путь «переучреждения» государственности (Босния и Герцеговина, Фиджи, Ливан, Северная Ирландия, ЮАР, Уганда), Э. Рейнолдс – конституционную инженерию в постконфликтных ситуациях в Афганистане, Ираке и Судане.