Артем Русакович - Правоведение для всех. Понятно и доступно о государстве, законах, судах и полиции

Во всех этих случаях государство почти не использует властные полномочия, а играет роль равноправного партнёра физлиц и юрлиц. Так и начинает действовать частно-правовое регулирование.

Государство и его части (регионы, города) в гражданском праве называют «публично-правовыми образованиями». И если такое публично-правовое образование заключит договор – например, город Воронеж закажет строительной фирме ремонт здания мэрии – то суд в случае спора будет разбирать дело по нормам Гражданского кодекса. Точно так же он разбирал бы дело, будь на месте города предприниматель или частная компания.

Смешанное частно-правовое и публично-правовое регулирование происходит при службе в армии. Часть вооружённых сил формируют по тому самому принципу из древних Афин, когда граждане скидываются на нужды государства «натурой». В частности, мужчины, достигшие призывного возраста, должны в течение года побыть на военной службе. Но другая часть армии формируется на добровольной основе – люди сами решают, работать им на государство или нет, и добровольно вступают в эти трудовые отношения. Точно так же набирают чиновников, полицейских, прокуроров и судей – люди не обязаны трудиться на этих должностях, а добровольно нанимаются на работу или увольняются с неё. Правда, во время работы у них гораздо больше обязанностей и гораздо меньше прав в отношениях с работодателем, чем у работников частных компаний. Так что здесь публично-правовое регулирование сочетается с частно-правовым.

Лирическое отступление: платонические правоотношения

По поводу сделок, в которых участвует государство, важно понимать одну вещь. В этой ситуации, как и во многих других, может возникнуть сразу несколько разных правоотношений, и не следует их путать.

Отношения между государством и его деловым партнёром по договору – частно-правовые, и тут стороны по идее вправе сами установить взаимные права и обязанности. Но отношения между государством, которое заключает договор, и чиновником, который выступает как представитель государства, – это уже публично-правовые отношения. Они строго вертикальны, и ни о каком равенстве речи не идёт. Чиновник обязан чётко выполнять прописанные в законе правила и не вправе выбирать (по крайней мере, официально) знакомых предпринимателей для выполнения заказа.

То же самое касается отношений между гражданами и руководством страны, которое поручило эту сделку чиновнику и несёт ответственность за его действия. Здесь отношения тоже публично-правовые и граждане вправе требовать от руководителей страны, чтобы те совершали договоры согласно их, граждан, пожеланиям. Так, по крайней мере, должно происходить в теории.

На практике же чиновники часто говорят, что это всё граждан не касается, и даже засекречивают условия таких договоров. Одна из подобных историй произошла в 2014 г., когда Федеральное дорожное агентство (Росавтодор) от имени Российской Федерации заключило концессионное соглашение с ООО «РТ-Инвест Транспортные системы». Суть договора состояла в том, что государство передало данной компании некоторые публично-правовые функции по сбору налогов. Компания получила право собирать с грузовиков массой более 12 тонн деньги за проезд по автодорогам страны, получать за это вознаграждение и передавать собранные деньги в бюджет. Система сбора денег получила название «Платон».

Такая разновидность договоров регулируется законом «О концессионных соглашениях». К сожалению, закон позволяет объявлять условия таких соглашений «коммерческой тайной». В результате обе стороны договора отказались его разглашать.

После скандала, вызванного неполадками в системе «Платон», завышенными тарифами и протестами дальнобойщиков по всей стране, в интернете появился текст соглашения. Но только когда Фонд борьбы с коррупцией в начале 2016 г. потребовал в Арбитражном суде Москвы признать соглашение недействительным, суд обязал официально раскрыть текст соглашения, чтобы ознакомиться с ним.

Отмечу, что частная фирма, заключающая договор на свои деньги, вправе сказать, что это её личное дело, и она не обязана ни перед кем отчитываться. Но от представителей государства, которые тратят деньги граждан или позволяют кому-то собирать с граждан налоги, это звучит странно. К сожалению, чиновники часто не отделяют частное право от публичного, и не всегда понимают, что их деятельность не полностью коммерческая, а должна ещё отвечать общественным интересам.

Граница между частным и публичным правом весьма подвижна и может меняться. Многие сферы жизни регулировались вначале публично-правовыми методами, а потом – частно-правовыми, и наоборот. И даже в один и тот же момент любая отрасль права может содержать отдельные элементы и частного, и публичного права.

Например, в гражданском праве многие нормы установлены императивно. Там чётко установлено, в какой форме заключается та или иная сделка – в устном или письменном виде, требует ли она нотариального заверения или государственной регистрации. И стороны не могут отступить от этих условий. Так проявляется публично-правовое регулирование – государство защищает интересы общества, которому нужна предсказуемость и безопасность при переходе имущества от одних лиц к другим.

Интересно проследить сочетание частных и публичных начал в уголовном праве.

На ранних этапах развития общества то, что мы называем уголовным правом, относилось к частному праву. Об этом говорят и древнеримские законы, и законы европейских стран раннего средневековья, и самый древний закон нашей страны – «Русская правда».

Так, если житель Древней Руси считал, что против него или его близкого совершили преступление, он сам обращался в суд и сам доказывал вину преступника. Осуждённый преступник платил компенсацию потерпевшему или его родственникам (в «Русской правде» это называлось платой «за обиду»).

Но потом постепенно всё большее значение стал приобретать штраф в пользу князя (он назывался «вира»). Соответственно, чем дальше, тем больше вопросы поиска и наказания преступников стали брать в свои руки подчинённые князя, а потерпевший перестал в этом активно участвовать. Так частно-правовое начало было вытеснено публично-правовым.

Сегодня в уголовном процессе мы по-прежнему видим оба этих начала, но второе преобладает. Основу процесса составляет желание государства взыскать с преступника «виру» – то есть либо оштрафовать его, либо лишить свободы, либо наказать другим способом, прописанным в Уголовном кодексе. Одновременно пострадавший от преступления, если он есть, может получить с преступника деньги «за обиду» – то есть подать гражданский иск в рамках уголовного процесса и взыскать убытки, предусмотренные Гражданском кодексе.