Владимир Губарев - «Царь-бомба». Тайны создания советского термоядерного оружия

Генерал отшучивался: «Если бы вы служили на ядерном полигоне, то понимали бы, что у нас невозможное случается часто…»

Однажды заболел на полигоне и Игорь Васильевич Курчатов. У него поднялась температура, начинался острый бронхит.

«Народное средство» – банки на грудь и прекрасный кавказский мед – «поставило на ноги» академика буквально за сутки.

Харитон и Курчатов во время поездки на полигон

Позже он говорил, что «лучшие медики служат, конечно же, на полигонах».

И во многом он был прав: под Семипалатинском и на Новой Земле военные медики тщательно изучали воздействие радиации на живые организмы, и новые знания расширяли границы медицины.

Однажды и академику Ю.Б. Харитону пришлось доверить свою жизнь военным специалистам. На полигоне у него обострилась ишемическая болезнь сердца, приступы стенокардии участились.

У Главного конструктора был личный вагон, в котором он ездил по стране с двумя телохранителями и проводником. На этот раз его сопровождал Ю.П. Багаев – терапевт военного госпиталя.

Путь был неблизкий: до Москвы добирались с полигона семь суток.

Академик четко выполнял все предписания врача, подолгу беседовал с ним.

– Он оказался обаятельным, интеллигентным человеком, интереснейшим собеседником», – делился своими впечатлениями потом Багаев.

– Наверное, рассказывал и о том, какое впечатление на него произвели испытания оружия?

– Об этом он не сказал ни слова! – ответил врач.

Все-таки умели хранить государственные тайны все, кто был причастен к созданию ядерного оружия.

Этот день Г.М. Маленков ждал с волнением и тревогой. И для этого были все основания, потому что неудача могла перечеркнуть его карьеру и судьбу. Как и всех остальных, кто был причастен к аресту Берии.

На первых допросах Лаврентий Павлович вел себя уверенно, подчас даже вызывающе, мол, вы не догадываетесь, какие силы стоят за ним.

Рассказывал об участниках Атомного проекта он неохотно, отрывочно, не вдаваясь в подробности.

Из этого Маленков сделал вывод, что руководители Атомного проекта поддерживают Берия, горой стоят за него, считают его арест ошибочным. Впрочем, и сам Маленков не было убежден, что они поступили правильно. А вдруг все изменится?!

Впрочем, отступать уже было некуда, речь шла о жизни и смерти. И, как ни странно, решающую роль могли сыграть события, которые разворачивались в начале августа 53-го на ядерном полигоне, где шла подготовка к взрыву РДС-6с.

Если испытания пройдут удачно и у Советского Союза появится водородная бомба, то аргументы Берии, что без него «все рухнет», окажутся смехотворными. Да и положение страны в мире усилится: и без Сталина Советский Союз будет грозным и мощным. Или атомщики все-таки поддерживают Берию?!

Если испытания будут неудачными, то, возможно, таким способом они протестуют против ареста своего руководителя?! Ведь каждого из них Берия назначал на должность, каждого из них знал хорошо и всем верил…

В общем, проверка шла глобальная, и в ней судьба страны тесно переплелась с будущим всех участников событий.

12 августа 1953 года по специальной связи ВЧ было передано сообщение, адресованное Г.М. Маленкову.

Оно начиналось торжественно:

«Рады доложить Центральному Комитету Коммунистической Партии и Советскому Правительству о том, что задание Партии и Правительства по созданию водородной бомбы выполнено.

Сегодня, 12 августа, в 4 часа 30 мин. по московскому времени взорвано изделие РДС-6с и осуществлена термоядерная реакция.

Взрыв сопровождался образованием огненного шара и грибообразного облака значительно больших размеров, чем во всех предыдущих испытаниях…

Огненный шар, свечение и грибообразное облако были очень хорошо видны в Семипалатинске, за 170 километров от места взрыва, где также был слышен и взрыв…

Размеры и характер разрушений, измерение ударной волны, гамма-излучений, размеров огненного шара позволяют с полной несомненностью установить, что при взрыве изделия РДС-6с выделялась энергия, соответствующая взрыву не менее 300 тысяч тонн тротила…

Грибообразное радиоактивное облако поднялось на высоту до 16 километров и ветром перемещалось в юго-восточном направлении.

За движением облака было установлено как наземное, так и воздушное наблюдение. Облако 12 августа было прослежено на расстоянии 350 километров…»

Маленков не только внимательно читал информацию о взрыве, но и обратил особое внимание на подписи, что стояли под этим сообщением. Ясно, что эти люди полностью преданы новой власти. Они как бы отреклись от прошлого, а точнее – от Берии и его ближайших соратников, которые состояли в руководстве «Атомного проекта СССР».

Атомщики приняли все перестановки «на самом верху» и своим докладом об успехе испытаний водородной бомбы показали, что политикой они предпочитают не заниматься…

Под документом стоят подписи В. Малышева, Б. Ванникова, А. Василевского, А. Завенягина, И. Курчатова, Ю. Харитона, К. Щелкина, И.Тамма, А. Сахарова, Я. Зельдовича, Н. Духова, А.П. Александрова, М. Садовского и Е. Забабахина.

Все они вскоре будут отмечены звездами Героев. Для одних – первыми, для некоторых – уже вторыми.

Все, кто наблюдал за термоядерным взрывом, были потрясены.

Позже некоторые из них скажут: «Красиво!», но это случится гораздо позже, когда ошеломление пройдет.

А в первые минуты и часы все были подавлены, так как сравнить увиденное просто было не с чем.

Оказалось, что природа не смогла сделать то, что сделал человек утром 12 августа.

Как и в прошлом, Игорь Васильевич Курчатов попросил своих соратников записать личные впечатления от увиденного.

15 августа Отчет об испытаниях уже был готов. Его надо было срочно предоставить в ЦК партии и правительство.

Курчатов сначала хотел приложить «Записки», которые он получил от ученых и военных, к этому официальному отчету, но потом по каким-то причинам раздумал. Так и остались они храниться в секретных архивах «Атомного проекта СССР». И более полувека к ним никто не прикасался…

«Записки», на мой взгляд, рассказывают не только о самом взрыве и его последствиях, но и характеризуют самих наблюдателей. По крайней мере, я «слышу» интонации знакомых голосов. Кстати, никто из них никогда не делился своими чувствами, нахлынувшими на них в тот день. Впрочем, судите сами…

Итак, слово академику М.А. Лаврентьеву:

«1 фаза. Вслед за яркой вспышкой можно было видеть быстро растущий огненный полушар и отделившееся от него белое кольцо; скорость расширения белого кольца была в несколько раз больше скорости расширения огненного полушара; белое кольцо скоро исчезло.