Геннадий Егоров - Священное Писание Ветхого Завета

Мы не знаем, как именно изменился мир. Поэтому, даже придумав самую точную модель его существования после грехопадения, мы не можем ее распространить на время до него. Поэтому имеющиеся «противоречия» Шестоднева – такие, как явный геоцентризм библейской картины мира, сотворение света и растений прежде сотворения светил, особый порядок в находках останков живых существ – противоречат только современному устройству мира, и не более того. А тогда мир был просто другим. Мы не знаем, какова была тварь до этого падения, и кроме того мы не знаем даже, каков был ум Адама до того, как он пал, и поэтому, конечно, несколько опрометчиво пытаться сопоставлять то, что мы видим сейчас, с тем, что мы могли бы увидеть, будучи на месте Адама.

Но есть еще вопросы, касающиеся мира после грехопадения. Как объяснить несоответствие библейской хронологии предположительному возрасту Земли и ее обитателей? И почему отсутствуют человеческие останки среди останков древних животных? Здесь следует сказать следующее. Во-первых, порядок расположения останков свидетельствует о том, кто в какой последовательности умер, а не появился на свет. Во-вторых, мир создан для человека. Что мешает нам предположить, что человек был переселен из рая на проклятую землю уже после того, как на ней произошли определенные процессы и она стала более-менее пригодна для жизни (например, вымерли динозавры)? Ведь между проклятием земли и выдворением людей есть еще некий момент. А вне рая в течение этого момента могло пройти сколько угодно лет. Это лишь гипотеза, но она с научной точки зрения непротиворечива. Тогда нет смысла сопоставлять «возраст вселенной» с продолжительностью жизни людей, указанной в Библии.

В этой связи становится неинтересной и полемика эволюционистов и креационистов. Ведь и те и другие для доказательства своих воззрений оперируют фактами, относящимися к падшему миру.

Мы знаем, что мир этот, в котором мы существуем, будет обновлен, что он сберегается грядущему огню, и что все дела на нем сгорят, и будет новое небо и новая земля, в которых обитает правда (2 Петр. 3, 7–10). Кстати, почему бы не сопоставить и библейское откровение о конце мира с данными науки? Но таких исследований практически не встречается.

В этой связи, конечно, мы должны достаточно осторожно подходить как к попыткам согласования или, наоборот, выявления разногласий научных данных с библейским повествованием, так и к тем выводам об истинности или ложности веры, которые на основании этих попыток делаются.

В начале книги Бытия мы видим два рассказа о сотворении человека (Быт. 1: 26–28; 2: 7, 18–25). Почему так? В одном из этих рассказов (Быт. 1: 26–28) сотворение человека поставляется в общую канву библейского повествования о творении, и мы видим, что человек творится в один день с прочими животными. В этом смысле человек не почтен тем, что ему предоставлен какой-то особый день, в который бы он был сотворен, человек полностью принадлежит этому тварному миру, с одной стороны. С другой стороны, творению человека предшествует некий Совет, потому что мы видим, что во всем повествовании прежде о сотворении мира говорится: «И сказал Бог: да будет… и стало так» , причем еще иногда толкователи отмечают, что использованный в первом стихе книги глагол «бара», то есть «сотворим», который обозначает творение принципиально новое, еще дважды упоминается в этом повествовании, а именно в связи с сотворением жизни и в связи с сотворением человека. Так вот, при сотворении человека делается остановка и говорится: «сотворим человека по образу Нашему /и/ по подобию Нашему» , и определяется назначение: «И да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными… И над всею землею… И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его» (Быт. 1: 26–27). Здесь ясно подчеркивается отличие человека от всего остального творения. Почему? Потому что именно человек сподобляется чести быть носителем образа Божия. Иногда обращают внимание на то, что первоначально говорится: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию» , а творится человек «по образу» . Иногда считается, что образ и подобие – это просто синонимы, а иногда считается, что здесь все-таки обозначаются разные вещи и образ относится, скажем, более к внутренней сущности того или иного явления, а подобие – к внешнему. Святитель Василий Великий комментировал это место так: «Одно мы имеем в результате творения, другое приобретаем по своей воле. При первоначальном творении нам даруется быть рожденными по образу Божиему; своей же волею приобретаем мы бытие по подобию Божиему» [10, п. 16]. То есть богоуподобление – это и есть та задача, которую получает этот сотворенный человек и ради которой даются ему в раю все прочие заповеди.

Второе повествование о сотворении человека (Быт. 2: 7, 18–25) более подробно. И также мы видим и в нем двойственность человека, то есть принадлежность его и к миру материальному, видимому, и к миру духовному: взял Бог персть земную, и сотворил из нее человека, и вдохнул в него дыхание жизни (Быт. 2: 7). В беседе с Мотовиловым преподобный Серафим Саровский (и у других отцов это встречается) говорит, что, прежде того как Бог вдохнул в человека дыхание жизни, Адам был наподобие скота. То есть отмечается материальность человека, с одной стороны, а с другой стороны, такое его возвышенное достоинство, когда человек почтен дыханием жизни от Самого Бога. Неслучайно в Псалтири Давид говорит: «что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его» (Пс. 8: 5–7). То есть человек является сосредоточением двух миров: в себе он должен привести и приблизить весь мир материальный к Богу.

Иногда приходится слышать мнение, что слова «вдохнул в него дыхание жизни» (Быт. 2: 7) означают, что человеческая душа божественна по естеству.

Термин «вдохнул», конечно, можно по-разному трактовать. Понятно, что он является одним из антропоморфизмов Священного Писания, то есть когда по отношению к Богу употребляются такие же слова, как и к человеку. Скажем, «и посмотрел Бог», «и обонял Бог благоухания жертвы», или, скажем, «покрыл Бог рукою Своею», или «дошел глас их до ушей Моих». Все это, конечно, не означает, что у Бога есть руки, ноги и уши. Это делается для обозначения тех или иных действий Божиих. Никогда Церковь не считала, что душа человеческая является божественной по своей природе. Человек является тварью полностью, в том числе душа человеческая тоже тварна. То есть нельзя сказать, что какая-то часть Божественной природы изошла и сделалась душою человеческой.