Григорий Богослов - Стихотворения святого Григория Богослова

Не тебе дал Бог Картерия; но и его сделаешь своим друг, чрез благорасположение к товарищам, и этого, говорю, Картерия, котораго ждет великая слава на небесах, потому что духом всегда он возвышен над плотию.

Будь снисходителен и к великому Никомиду, если только услышишь о нем. Он смертную жизнь посвятил небесной, поревновал о древней жертве великаго Отца Авраама, освятив Богу двоих чад, добровольно поспешающих на священное жертвоприношение, и супружество сделал добрым, и постарался о венцах, как супружеской, так и безбрачной жизни, не земле предоставил перстныя свои отрасли, но чтобы, отрешившись от сея жизни, всецело перейдти в горнюю землю, свой класс (этот плод отличнейший в кругу мужей и жен, то есть любезнаго сына в кругу мужей, и дщерь в кругу жен) вписал в наши лики. И я надеюсь, что сии зеленеющия ветви благовоннаго древа будут достойны небесных светил. А если оне превзойдут и самых родителей; то и сим будут обязаны родителям же. Но предоставим сие руке державнаго Бога, Который великим надеждам полагает великий конец. Теперь же отец посреди своих чад подобен быстролетному орлу, который, летая подле птенцов, управляет полетом недавно оперившихся, чтобы они на несмелых еще крыльях пускались за ним по воздушным зыбям. Так и он преподает детям многие уроки благочестия. Но не находит ничего полезнее своей добродетели. Он посвятил детей Божию слову и божественной жизни, с молодых ногтей назидая в них доброе, и приготовил им величайшее наследство – священную нищету, чтобы не иметь им недостатка и в этом орудии, способствующем успешному шествию. Таков Никомид – моя слава, слава моего стада, близкий мне по крови!

Не в числе последних и Феогний. Стоя на земле, касается он небесных престолов; он ласков, сладкоречив; на цветущем лице его всегда видно сияние благорасположеннаго духа. Он никогда не подражает женщинам и не налагает на себя ложных прикрас добродетели, которыя уменьшают ея красоту, но внутрь сердца блюдет богоугодный страх, и он явен единому Всеведцу сокровеннаго. Хотя на поприще добродетели вступил он позднее других, но, по быстроте ног своих (что весьма чудно), много опередил вступивших прежде него. Как же скоро вкусил мудрости сам; указал и милым детям лучший жребий. И восходя по той лествице, какую праотец наш Иаков, сын Исааков, видел утвержденною от земли на небо, восходя для того, чтобы увидеть самого Бога, высочайший источник небесных светов, одну из ступеней он уже прошел, на другой опирается своими стопами, а третьей касается рукою, взорами же простирается далее. Таков путь для людей, и так кровь свою возводит у меня ко Христу благородный родитель!

Много дорогих сокровищ сокрыто в душе у Евандра; его сердце убеленнее седовласой главы.

Кто же из здравомыслящих забудет об Астерии или о братьях его – этой священной троице? У них общая мудрость, их общая жизнь совокупила во едино, и, при единой надежде, разделяет их только плоть.

Умолчу о Филаделфе – моем сердце, об этой благородной крови Макровия, который, из всех овец моего стада, есть собственно моя овца; о моем друге, котораго благосердый Христос обемлет великими крылами, котораго не надмевает гордость, овладевающая всеми.

Умолчу о высокошественном Ригине, о Леонтии, об Илиодоре, которые обладают высоким даром Христовой мудрости.

Умолчу о других – светлых звездах между мужами простого нрава, даже неизвестных многим из миролюбцев, о сих досточестных членах Христовых. Ибо кто исчислит сии печати Безсмертнаго, сии плотоносныя красоты?

Все они – служители всемощнаго Бога, и каждый из них совершен на особом пути благочестия. Легкими стопами попирают они землю; это прекрасныя овцы, принадлежащия к десной стороне; это камни великаго храма, и Христос связует их между собою вселюбезным согласием духа. С малыми искрами жизни в скудости проводят они настоящую жизнь, немного уступают виновнику зла – чреву, усмиряют в себе жестокий мятеж страстей – эти черныя волны, воздвигаемыя велиаром; полагают мерило слову и меру молчанию, держат в узде и смех, и слух, и неподвижныя очи. Без обуви, с нечесанными волосами, с слезами на глазах, имея у себя один хитон, эти земные мертвецы живут мыслию в горнем, непрестанно имеют пред взорами великую Божию славу и тамошнее ликостояние душ благочестивых.

Ты почтил и девственных жен, которыя Женихом своим именуют Царя, вступающаго в общение с сердцами чистейшими, и которыя ожидают Христа недремленными очами, возжегши неизсыхающие светильники; ты почтил, говорю, их, когда узнал это мое украшение, это самое светлое око моего стада; почтил, если только почтил хотя одну из них. Ибо это общая милость для всех добрых, если кто – нибудь один из них видит оказанное себе добро; таков закон дружбы, по которому все делается для них общим достоянием!

Подлинно, и в этих женах великий ум; потому что оне с мужественным духом изринули из сердца обольстительную Еву. Да, и у них вокруг тела безопасное ограждение – вретище, а ложем на земле – прах; и у них есть врачевства целомудрия, молитвы, любезныя воздыхания, безсонныя ночи, источники слез источаемых внутренно. Ожестели у них колена, забыта ими немощь; потому что оне держатся за укрепляющия воскрилия Христовых риз. А нежность плоти и блестящия одежды, и эта весенняя, скоро увядающая красота, и естественная и та наружная, которую мужчины своими руками наводят на лица похотливыя, – все это изгнано у них из сердца. И немного будет сказать, что жены сии, силою ума, и в теле и в мудрости сравнялись с мужами.

Ибо и Христа, Который с звезднаго неба явился на земле в человеческой плоти и стал сыном человеческим чрез непорочную Матерь – Деву, чтобы пречистым Своим рождением исполнить закон человечества, когда возстал он в третий день из гроба, жены первыя увидели, по причине пламеннаго своего желания, и возвестили возлюбленным соученикам, вкусив Христова вкушения в уврачевание прежняго. И по всей земле, куда только проникло спасительное учение, найдешь многих жен, которыя, или, составив из себя общества, питают в сердце общую любовь к небесной жизни и водятся одинаковыми правилами, или остаются при своих немощных родителях и братьях, и их имеют свидетелями своего целомудрия.

Немного таких жен у меня; однако же поспорю со многими, восхищаемый небесными красотами Христовыми. Баснословие усыпало домы лидийцев золотым песком и дало им реку, которая приносила дары счастия; а чернокожим индусам златоносные муравьи носили богатство, собирая его в песке. Нил, наводняя благовременно плодоносныя равнины, делал могущественным Египет. Один любуется птицами, другой деревами, а иный камнями приятно блестящими изнутри. Но мне Царь Христос даровал украшение, которое всех превосходнее, – это венец из многих благочестивых. Несомненно то, что Бог малым всегда дарует благодать, как уверяет древнее обетование. Вифлеем стал между первыми городами; и моему малому граду дано быть новым Вифлеемом. Тот славен был рождением Христовым; а мой славен Христовыми друзьями.