Александр Ананичев - Святые воины преподобного Сергия Радонежского

– Господи, прости! – выдохнул Пересвет, закрывая лицо ладонями. – Что человек, даже букаха малая и та жить хочет!

А я… Господи, прости меня, окаянного!

Пересвет снова заглянул в воду. И вновь перед взором его заблестела вода, отражая дробящийся на мелкие осколки солнечный свет.

– Александр! Ты куда пропал? Отец Сергий хочет видеть тебя.

Пересвет оглянулся. За спиной стоял Андрей. Вместе они когда-то стояли на страже Руси, вместе пришли в лесную обитель очищать свою душу и вымаливать прощение у Господа.

– Идем, Ослябя. Замешкался я.

Ничего нет тайного пред Богом. Даже ручей в глухом лесу можно отыскать по журчащему голосу. Тем более человека, живущего праведной жизнью, пускай и вдалеке от шумных селений.

Уже не один десяток лет у многих тогда на Руси не сходило с уст имя святого подвижника, поселившегося в дремучих Радонежских лесах, что шумели на ветру пышными кронами в семидесяти верстах к северу от Москвы. Совсем юным пришел на гору Маковец сын ростовских бояр Варфоломей. Срубил здесь келью для уединенного моления, а вскоре и церковка была освящена в честь Живоначальной Троицы.

На пятую зиму забрел к нему на Маковец спасать душу первый ученик. Затем – еще и еще. И на пустынном прежде холме, точно грибы из-под нападавшей листвы, стали вырастать приземистые келейки.

Между пнями пустынники вскопали огород, на котором выращивали овощи для своей скудной трапезы. Преподобный трудился вместе со всеми – таскал бревна, ходил за водой, молол для братии зерно, пек хлебы, шил одежду и обувь. Так что трудно было пришедшему в первый раз различить, кто в монастыре младший, а кто наставник. Все смиряли себя, все считали друг друга братьями.

О смиренной жизни и чудесах Преподобного, исцелившего бесноватого и поднявшего из гроба умершего отрока, говорили в самых отдаленных уголках Русской земли. Раздробленная и униженная, страждущая, но несломленная Русь радовалась каждому известию о благодатном иноке.

С недавних пор в монастыре Преподобного определился новый общежитийный устав. Равенство, послушание и распределение обязанностей между иноками – вот главные правила общежития.

Александру Радонежский игумен поручил ходить за водой к подножию Маковца. Работа эта не каждому по плечу. Пересвет же с ней справлялся играючи – недаром его Господь наградил недюжинной силой.

«То ли посланный кто от великого князя, то ли сам Дмитрий Иванович к нам пожаловал, – размышлял Пересвет, завидев приезжего. – В последнее время многие идут к игумену. Всех принимает Преподобный. Как только времени у него хватает! А иной после бесед со святым настоятелем в монастыре остается – сначала потрудиться во славу Божию, а потом, глядишь, и навсегда здесь задержится».

Пересвету была знакома история о том, как пришел однажды в лесную обитель человек, никогда прежде не видевший настоятеля.

– Где найти мне славного игумена? – спросил пришелец встречных монахов.

– Отче Сергий на огороде трудится. Подожди, пока он сам не выйдет.

Пришелец не стал дожидаться игумена Сергия, заглянул за ограду и увидел там инока в ветхой сермяге, копающего заступом землю.

– Какой же это настоятель? Я издалека пришел, чтобы встретиться с ним. А вы показываете мне нищего!

Даже на трапезе не мог понять незнакомец, с кем он разговаривает и кто его угощает. И только когда в монастырь прибыл окруженный свитой великий князь и попросил у монаха благословение, наконец уразумел, что рядом с ним не обыкновенный чернец, а сам отче Сергий. Едва-едва дождался он конца трапезы, а затем бросился в ноги Преподобному, прося прощения за невежество и неверие. И так он был потрясен смирением святого подвижника, что вскоре явился в обитель вновь, чтобы уже никогда не покидать ее.

А вот и московский гость – гарцует на буланом коне! Поверх сверкающих на солнце доспехов на плечи всадника накинут алый плащ, чело укрывает шлем.

Взглянул на него Пересвет и оторопел. Новые воспоминания заставили чаще стучать его сердце.

С этим воином, теперь возмужавшим и окрыленным славой, он бился однажды в Москве на княжьем дворе. Молод был тогда его соперник, но попросился поучиться ратному искусству у Пересвета.

Помнил Пересвет слова, которые обронил поверженному юноше: «Любое неверное движение обернется раной. Но страх в очах воина – на погибель его».

За тем поединком наблюдали люди из дружин московского князя Дмитрия Ивановича и брянского князя, приехавшего на переговоры в Москву.

«Здорово бьется Пересвет, – говорили они. – Но одно дело юнца победить, другое – знатного воина. А ну, пусть на нас покажет свою силу!»

Недолгими были эти поединки. Искусными приемами боя на мечах Пересвет повергал любого наземь, вызывая громкие возгласы одобрения у обеих дружин.

«Что, у тебя все такие?» – улыбаясь, спрашивал Дмитрий Иванович брянского князя.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.