Саймон Себаг-Монтефиоре - Иерусалим. Биография

Но, похоже, Ииуй также был вассалом ассирийского царя Салманасара III. На Черном обелиске, найденном в Нимруде и ныне хранящемся в Британском музее, Ииуй преклоняет колени перед восседающим на троне Салманасаром, который изображен с заплетенной в косички бородой, в диадеме, расшитых одеждах и с мечом в руке на фоне крылатого гения – символа ассирийского могущества. Придворный держит над ним опахало. “Я получил от него, – гласит царская надпись Салманасара, – серебро, золото, золотые вазы, золотые кубки, золотые чаши, золотые кувшины, скипетры для царя и бальзамовое дерево”. Этот коленопреклоненный Ииуй, приносящий дань Салманасару III, – первое историческое изображение израильтянина.

Древние еврейские общины Ирана и Ирака считали себя потомками десяти колен Израилевых, уведенных в плен ассирийцами, а также жителей Иудеи, переселенных в Вавилонию. Последние генетические изыскания доказывают, что эти общины и в самом деле были отделены от соотечественников примерно 2,5 тыс. лет назад. И все же поиски исчезнувших колен породили массу фантастических предположений и теорий: потомков этих колен “находили” в самых неожиданных местах; ими считали и индейцев Северной Америки, и даже англичан!

За пределами обнесенного стеной Города Давида выросли новые поселения: Мактеш (Мортар) – в Тиропеонской долине, лежавшей между Храмовой горой и Западным холмом, и Мишнех – на склонах Западного холма (нынешний Еврейский квартал). Высших сановников принято было хоронить в гробницах, вытесанных в скалах в окрестностях города. „Это гробница… яху, который над Домом, – гласит погребальная надпись из пещерного захоронения в селении Шилоах (Силуан). – Нет здесь серебра и золота, лишь кости его и его рабынь. Проклят тот, кто откроет ее”. Проклятие не подействовало: гробница была разграблена, и ныне в ней устроен курятник. Но этот древний начальник двора, возможно, был тем самым придворным Езекии – Шувнаяху, которого Исайя осуждал за строительство грандиозной гробницы.

Пер. Руслана Хазарзара.

В 1880 г. 16-летний Иаков Элияху, сын перешедших в протестантизм евреев, предложил своему школьному товарищу пройти по Силоамскому туннелю. На обоих мальчиков произвели большое впечатление слова из 4-й книги Царств: “Прочее об Езекии и о всех подвигах его, и о том, что он сделал пруд и водопровод и провел воду в город, написано в летописи царей Иудейских” (не дошедшей до нас). Иаков пошел в туннель с одного конца, нащупывая пальцами зарубки, оставленные древними рабочими; его товарищ двинулся с другого конца. Когда направление зарубок вдруг изменилось, Иаков понял, что находится на том самом месте, где встретились две группы камнеломов. Именно здесь он и нашел оставленную строителями надпись.

Иаков прошел туннель до конца и обнаружил, что его друг давно оставил опасную затею и решил вернуться. Выбравшись наружу, Иаков до смерти перепугал местных арабов, убежденных, что в древней пещере обитают джинны или даже драконы. Иаков рассказал о своей находке директору школы, слухи об этом быстро дошли до некоего грека, торговца древностями, тот пробрался в туннель и грубо вырубил из стены кусок камня с надписью, при этом разбив его. Затем находку конфисковали у грека турецкие полицейские, и ныне надпись хранится в Стамбуле. А Иаков Элияху впоследствии присоединился к американским колонистам-„оверкомерам” и был усыновлен семьей Спаффордов, основателей колонии. Иаков Спаффорд стал школьным учителем и часто рассказывал своим ученикам, детям колонистов, о туннеле Езекии, никогда, впрочем, не упоминая о том, что он и есть тот самый мальчик, который нашел надпись.

Намеки на детские жертвоприношения есть в книгах Бытие и Исход; в частности, можно упомянуть о готовности Авраама принести в жертву Исаака. Вообще человеческие жертвоприношения с самых древних времен ассоциировались с хананейскими и финикийскими культами. Гораздо позднее римские и греческие историки приписывали эту отвратительную практику карфагенянам – потомкам финикийцев, однако это не подтверждалось археологическими свидетельствами вплоть до 1920-х гг., когда два офицера французской колониальной армии обнаружили в руинах Карфагена (ныне в Тунисе) тофет – святилище под открытым небом, а также место ритуального захоронения погребальных урн. В урнах из Карфагена были обнаружены детские кости и пепел, а также глиняные таблички с красноречивыми посланиями: “Ваалу принес Бомилькар в жертву этого сына, плоть от плоти его. Благослови его!” Эти находки, по времени, возможно, совпадающие с эпохой Манассии, доказывают правдоподобность библейских рассказов о ханаанском боге Молохе, культ которого был связан с человеческими – в том числе и детскими – жертвоприношениями. Впоследствии в западноевропейской литературе, в частности в “Потерянном рае” Мильтона, Молох предстает уже как один из падших ангелов в услужении у Сатаны.

Реформы Иосии стали критически важным шагом в развитии иудаизма. В гробнице в долине Еннома, датируемой тем периодом, были найдены два миниатюрных свитка из серебра: на их внутренней стороне вырезана священническая молитва из Книги Чисел (6:24–6), которая остается частью иудейского богослужения и сегодня: “Да благословит тебя Господь и сохранит тебя! да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и помилует тебя! да обратит Господь лице Свое на тебя и даст тебе мир!”

Царские придворные и чиновники жили и работали в верхней части Города Давида. Там в одном из домов был обнаружен архив из 45 булл – глиняных оттисков печатей, сохранившихся благодаря огню пожара, который обжег глину. В “Доме булл”, как назвали это здание археологи, по-видимому, размещалась царская канцелярия; на одной из булл видны слова “Гемария, сын Сафанов”, это имя писца царя Иоакима, известное из Книги пророка Иеремии. Иоаким либо умер еще до прихода вавилонян, либо погиб во время осады Иерусалима. Наследовал ему его сын Иехония.

В слоях пепла у городских ворот крепости Лахиш археологами были найдены остраконы – черепки с нацарапанными на них надписями. Эти надписи проливают свет на обстановку в Иудее во время неудержимого наступления вавилонян. Лахиш и еще одна крепость под названием Азека сопротивлялись дольше других; между ними и Иерусалимом была налажена система оповещения с помощью сигнальных огней. Судя по записям на остраконах, военачальник осажденного Лахиша по имени Яуш поначалу регулярно получал донесения со своих аванпостов, которые постепенно один за другим были захвачены врагом. Скоро один из его офицеров по имени Хошаяху доложил Яушу, что Азека также прекратила подавать сигналы. Затем в тяжелых боях пал и сам Лахиш.