Диля Еникеева - Мужчина и женщина: искусство любви

Ирина поначалу терялась от его яростного напора и уступала. Но после того, как все закончилось в считанные минуты, муж принял душ и уже сидит, как ни в чем ни бывало, в своем кабинете, она чувствовала разочарование и опустошенность. «Будто я всего лишь средство для его разрядки. Он использовал меня, как мы используем „тампакс“, а после употребления избавился».

Потом Ирина стала отчаянно «брыкаться» – видя, что муж опять настроен «по-боевому», она заранее предупреждала его, чтобы он «на интим не расчитывал».

Анатолий на неё обижался, а она на него. Он – за то, что жена не понимает его и за то, что отказывает в близости, когда он так нуждается в ней. Она – за то, что муж не считается с её настроением и использует секс для собственного удовлетворения.

«Если он расстроен, почему бы просто не поговорить? – недоумевает жена. – Неужели муж считает, что я не в состоянии понять его трудностей? Если бы он поделился тем, что у него случилось, я могла бы поддержать его морально, да и ему стало бы легче.»

А Анатолий не сторонник перекладывать чисто мужские проблемы на женские плечи. «Зачем мне её огорчать?! Это мои проблемы, я с ними справлюсь сам.» – говорит он и трудно с ним не соглавиться. На мой взгляд, это настоящая мужская позиция и она достойна уважения. Однако он был неправ в том, что решил «не тратить зря время» ни на разговоры, ни на ласки. «Я был зол и у меня не было ни времени, ни желания на долгие постельные игры», – признался он. Ему хотелось быстрее получить разрядку, и он её достигал в наикратчайшие сроки.

Естественно, Ирина чувствовала себя оскорбленной. К тому же, ей были непонятен мотив поведения мужа. «Лично мне вообще не хочется секса, когда я расстроена, – говорит она, и в этом мнении её поддержат многие женщины. – А мужу наплевать на мое настроение. Если хочется ему, то мое настроение не учитывается.»

Разногласия этой пары мы решили быстро. Им нужно было всего лишь объясниться и понять друг друга. Ирина признала, что муж иногда (но лишь иногда!) имеет право на «быстрый секс» ради разрядки (так уж мужчины устроены, и женщина должна это понять и принять), а Анатолий согласился, что нужно считаться с её настроением. Чтобы почувствовать желание, женщина должна хорошо себя чувствовать и быть в хорошем настроении.

Мужчина же, наоборот: хочет секса, чтобы чувствовать себя хорошо и повысить настроение.

Когда женщина расстроена, ей может быть неприятным любое прикосновение даже любимого человека. Объятие, если это жест утешения и означает: «Я тебя принимаю, сочувствую и хочу помочь», – конечно же, будет воспринято ею с благодарностью. Но если объятие имеет эротическую подоплеку, и женщина знает, что за ним последует закономерное «продолжение», – это вызывает у неё отрицательную реакцию.

Есть женщины, сексуальные потребности которых не зависят ни от настроения, ни от стрессов, ни от усталости. Но таких женщин, которые «всегда готовы», очень мало. А у остальных даже при незначительном ухудшении настроения напрочь пропадает желание.

Женщина начинает с отражения натиска мужчины, а кончает тем, что отрезает ему путь к отступлению.

Стойкое (но ложное) убеждение большинства людей обоего пола – что в сексуальной дисгармонии виноват кто-то один. Поэтому вначале на прием приходит один из супругов (если дело идет о сексуальной неудовлетворенности, то чаще всего это женщина). Бывает, что женщина винит себя, считая фригидной, но чаще винит мужа: «Он равнодушный, эгоистичный, не считается со мной».

Сексуальная дисгармония никогда не рассматривается изолированно, а лишь в рамках партнерской пары. Поэтому я уговариваю пациентку привести супруга , чтобы выслушать и его тоже. Оказывается, у него тоже есть масса претензий. Проиллюстрирую, как супруги глухи к претензиям друг друга, на примере из своей практики.

Говорит 32-летняя Тамара: «Ему нет дела до моих проблем. Лишь бы его персона была обихожена. пусть хоть землетрясение, но чтобы ужин был на столе, а наутро была чистая рубашка и выглаженный костюм. Он считает, что того, что он мне дает на хозяйство, должно хватать. Он не знает, что продукты дорожают чуть ли не каждую неделю. Если я говорю, что мне не хватает, муж заявляет, что я плохая хозяйка, покупаю все в дорогих магазинах, ленюсь ездить на оптовый рынок. Но у меня нет времени ездить туда, я все покупаю по пути. И так целый день кручусь как могу, жизнь у меня суматошная. Утром отвожу детей к маме, ей тяжело ездить к нам, а вечером забираю. Работаю полный рабочий день. Потом магазины, ужин, уборка. Мама сидит с детьми, ей стирать некогда, так что все на мне. Продукты для неё тоже я покупаю – она же не может ходить по магазинам с двумя малышами. Мечусь от одного дела к другому, ложусь после всех. На цыпочках вхожу в спальню, муж уже спит, и я каждый раз надеюсь, что „пронесет“. Но стоит мне лечь рядом, у него пробуждается рефлекс. Я совершенно измучена, мне завтра рано вставать, чтобы успеть приготовить всем завтрак, а до работы отвезти детей к маме. Я и так каждый день часа два сна не добираю. Но мужу хоть колом по лбу – если его „разбирает“, то его и танком не остановить. По опыту знаю, что если скажу, как я устала, – будет скандал. Он начнет орать, что слышал это от меня тысячу раз, что у других тоже есть дети, но жена не жалуется, да и муж на неё не жалуется (у нас есть друзья, у которых тоже двое детей, но Рита не работает, а я работаю – разница есть?). Я сто раз мужу объясняла эту разницу между мной и Ритой, а он заявляет, что мне не надо работать, это моя блажь. Но я не могу бросит работу – от длительного перерыва я все профессиональные навыки потеряю. Да и работа мне нравится. Хоть платят пока не очень много, но с перспективой интересных командировок. Почему я должна сидеть дома, деградируя профессиональнально, – только лишь для того, чтобы быть всегда готовой ублажать мужа в постели? Так ведь у нас не патриархат. А Костя счиатет, что я фригидная.»

А её муж Константин приводит свои доводы: «У Тамары никогда нет ни времени, ни настроения на секс. Даже когда у нас ещё не было детей, – было то же самое. До свадьбы она была такая заводная, а потом все время отнекивалась. У неё сотни всяких отговорок. Как и все женщины, она любит жаловаться, лишь бы нашелся слушатель, который её пожалеет. А на что ей жаловаться? Мы женаты одиннадцать лет. Тамара сама не хотела сразу заводить детей. Ей тогда ещё нужно было закончить институт. Потом она ездила на стажировку в США – мой отец её устроил, потом училась в бизнес-колледже. Так что нечего ей изображать из себя загнанную тяжелой жизнью рабочую клячу. Большую часть своей жизни она училась, а не работала, да и сейчас у неё работа не пыльная. Я хотел устроить её на хорошую и высокооплачиваемую работу, но она уперлась – теперешняя ей интереснее. Ну, раз интереснее, чего ж она приходит и язык на плечо? Великий труд – сварить детям кашу или яйца! По-моему, это делают все женщины, не жалуясь. Муж зарабатывает, а жена ведет хозяйство и ухаживает за детьми – по-моему, это нормальное распределение обязанностей. Тамара видит собственную дискриминацию в том, что я езжу на машине, а она на общественном трансопрте. Но пока у нас нет возможности иметь две машины. Она требует, чтобы я отдал ей свою, я, естественно, не соглашаюсь, – мне она нужна по работе. Да и просто смешно – я, деловой мужик, буду ездить на встречи на метро, а моя жена будет ездить по магазинам на машине. Дешевле ей сидеть дома. И дети будут лучше присмотрены. Теща – такая же лентяйка, как моя жена. Безалаберная, в квартире грязища, холодильник вечно пустой. Привыкла у тестя на шее сидеть и ждать, когда тот принесет „заказ“ с работы. Днем теща обязательно спит, а дети в это время предоставлены сами себе. Детей она кормит одной сухомяткой или полуфабрикатами. Ну хоть вы объясните Тамаре – зачем она цепляется за свою работу? Ее зарплата никакого значения для нашего бюджета не имеет. Я семью обеспечиваю. Не шикуем, но и жаловаться не приходится. Целый день мотаюсь, чтобы заработать (я получаю определенный процент от посреднической деятельности), прихожу домой весь в мыле и что? Я ещё должен картошку чистить, ужин готовить? Могу ведь и не ужинать дома, раз ей так тяжело приготовить ужин, схожу в ресторан. А дети? Хватит и того, что они у тещи едят чипсы, соленые палочки и прочую ерунду вместо нормального обеда. А насчет того, что будто бы я к ней чуть не каждую ночь пристаю, – неправда. У меня тоже, бывает, сил совсем нет, лишь бы голову до подушки донести. Сразу отключаюсь. Ну а если и пристаю иногда – мужик я или нет? Или мне теперь онанизмом заниматься? Или любовницу завести? Она дождется – заведу. Секс Тамару не интересует; я читал, что это свойственно фригидным женщинам. А все остальное – про усталость и занятость – лишь отговорки. Просто ей не хочется, вот и все.»