Иван Охлобыстин - Мусорщик

Когда лимузин скрылся за поворотом, он зачерпнул пригоршней снег и сунул в рот.

Девушка, не раздеваясь, задумчиво прошлась по номеру. Сняла трубку, набрала было номер, но тут же нажала на рычаг. Подумала и снова набрала.

— Это я, — сказала она, — я нашла его.

Мусорщик колол лед на мостовой, когда подъехала девушка на «Опеле». Мусорщик не удивился, увидев ее снова так скоро.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Да, — сказала она, открыв дверцу. — Ты забыл пожелать мне доброго утра.

— Доброе утро! — одними губами улыбнулся мусорщик, глядя на неё, ожидая продолжения.

Девушка опустила глаза.

— Просто испугалась, что ты больше не придешь, призналась она. Можно, я посмотрю, как ты работаешь?

Она повернулась на сиденье, спустив ноги на мостовую, и закурила, наблюдая, как он размеренно работает тяжелым «карандашом».

— Почему ты стал мусорщиком? — спросила она.

— Потому что кто-то должен убирать мусор.

— Почему именно ты?

— Не знаю, — он на мгновение задумался, вытер грязные брызги с лица и развел руками, — судьба такая.

Она замахнулась бросить окурок, вовремя придержала руку и погасила его в пепельнице.

— Это тяжело? — спросила она.

— Попробуй, — усмехнулся мусорщик.

Девушка решительно взяла лом, расставила покрепче ноги в скользких сапожках, неумело размахнулась и ударила. «Карандаш» только прочертил белую линию на льду и едва не вылетел у нее из рук. Она зло закусила губу, распахнула шубу и принялась ожесточенно долбить грязный лед.

Мусорщик снял брезентовые рукавицы и закурил, присев на капот «Опеля», улыбаясь и сочувственно покачивая головой. Первые утренние прохожие, разинув рот, останавливались поглазеть на невиданное чудо: девушку в норковой шубе и белых лайковых перчатках с ржавым ломом в руках.

Наконец, она остановилась, тяжело дыша, глядя на дрожащие пальцы в разодранных грязных перчатках.

Мусорщик забрал у нее лом.

— И так каждый день, — сказал он.

Они купили в киоске текилу и какую-то фасованную снедь. Девушка сунула бутылку в свою сумочку.

— В гостиницу? — спросила она.

— Нет, — подумав, ответил мусорщик. — Мне надоел твой номер. Никогда не знаешь, кого там найдешь — журналистку Иру или проститутку Виолетту. Поехали ко мне.

Они сели в «Опель», из багажника которого, как кормовые орудия, торчали лом, метла и лопата.

Около старого казенного здания мусорщик указал на табличку с названием улицы.

— После революции этот тупичок назвали улицей Сен-Симона. Народ не понял и называл Семь-Семенов. Большевики боролись, просвещали темные массы, потом плюнули и переименовали в Семеновскую… — он посмотрел на девушку и сказал: — Я действительно люблю этот город.

Они спустились по длинной лестнице вдоль стены, и мусорщик открыл обитую жестью дверь. Здесь была маленькая комната с голыми стенами, сплошь заставленная ломами, метлами, лопатами и другим инвентарем.

Девушка растерянно огляделась в тесной каморке.

— Ты здесь живешь?

— Да, — улыбаясь, подтвердил мусорщик. Выдержал паузу и открыл незаметную низкую дверцу в боковой стене: — Дай руку.

Девушка на ощупь спустилась за ним по металлической винтовой лестнице и остановилась в полной темноте. Мусорщик включил свет — и она изумленно распахнула глаза.

Это был огромный подвал с высокими шатровыми сводами. По центру каждого шатра свисали лампы под круглыми абажурами, и под ними лежали ровные круги света. Углы и стены были в полутьме. Обставлен подвал был стариной массивной мебелью, породистой, хотя и ветхой. Были здесь и почти уже непрозрачные зеркала, и огромный глобус.

Мусорщик сел в кресло с высокой тронной спинкой и положил усталые руки на подлокотники.

— Ты один здесь живешь? — спросила девушка, оглядываясь в глубину подвала.

— Да. Вот прихожая, — не без гордости показал мусорщик. — Тут гостиная, там библиотека, дальше спальня. До конца, честно говоря, я сам еще ни разу не добрался. Подозреваю, что там есть каземат с пыточной камерой, цепями и скелетами… Извини, я переоденусь, — он скрылся где-то в лабиринте подвала.

Девушка поставила сумочку на стол и села в кресло. Погладила пальцами подлокотники, еще теплые от его рук.

— Кто сидел на моем стуле и сломал его? — грозно спросила она голосом Медведя. Встала и пошла дальше, оглядываясь, легонько касаясь всех предметов. На ходу открыла дверцу резного буфета.

— Кто ел из моей миски и все съел? — спросила она голосом Медведицы.

В спальне стояла огромная кровать с точеными башенками на спинках. Девушка упала на нее, раскинув во всю ширину руки.

— Кто спал на моей кровати и помял ее? — вполголоса спросила она голосом Медвежонка. Потерлась щекой о подушку и удивленно сказала: — И ведь ни капельки не стыдно. Почему?

— Ты где? — послышался рядом голос мусорщика.

Он был уже в свитере и джинсах. Девушка едва успела вскочить с кровати.

— А санузел в твоей пещере предусмотрен? — она по-детски протянула в оправдание грязные руки.

— Где-то к северу от библиотеки, — указал мусорщик. — Если заблудишься — кричи.

Девушка отправилась в указанном направлении. Мусорщик достал из буфета рюмки, блюдо и блюдца, расставил на столе. Вытащил из сумочки бутылку. Задержал взгляд и выудил следом толстую упаковку долларов. Взвесил на руке и задумчиво покачал головой. Затем извлек никелированный дамский «Вальтер». Привычным движением выдвинул обойму, глянул на тусклые головки боевых патронов. Вбил ладонью обойму обратно в рукоять и бросил пистолет и деньги обратно в сумочку.

Девушка в это время, вытерев руки, уже собралась было выйти из огромной, как и все в этом подземелье, ванной комнаты, но задержалась, воровато глянула на дверь и взяла с полочки под зеркалом бритвенный прибор. Повертела в руках, положила на место. Открыла и понюхала крем для бритья. Провела, улыбаясь, помазком по ладони, потом по шее…

Когда она появилась в гостиной, мусорщик уже накрыл стол и ждал ее Она села напротив.

— Я уже собирался тебя искать, — сказал он.

— Я смотрела, что там, — махнула девушка в глубину подвала. — Нет там ни цепей, ни скелетов. Зря пугаешь бедную девушку.

— А что там? — с интересом спросил мусорщик.

— Подземный ход. Длинный-длинный. До самого синего моря… — она взяла рюмку. — Будем сегодня говорить?

— Конечно. О чем?

— Что есть и что будет. Я уже освоилась в твоей игре, попробую начать.

— Давай, — согласился мусорщик. — Только сначала выпьем, — он протянул рюмку, но девушка отодвинула свою.

— Не чокаясь.

— Почему? Кто-то умер?

— Да, — девушка выпила, поставила рюмку на стол и достала сигарету. — Я ошиблась. Она не ушла от тебя. Её убили. Жестоко и бессмысленно. Ни за что. Три года назад…