Валентин Ежов - Первая Конная

— Ингуши! Резерв Топоркова! Ох, посекут!

Из лощины хлынули усатые всадники в черных бурках с вьющимися за спинами белыми башлыками. Дикий визг пронесся над полем.

Прямо на Бахтурова скакал офицер на буром белоногом жеребце. Бахтуров рванул револьвер и выстрелил в упор. Жеребец взвился.

Выскочивший красноармеец всадил штык в упавшего офицера.

Ингуши прошли через строй пехоты, и Бахтуров увидел, как следом за ними на рысях выходила колонна конницы.

— Вот это да! — сказал боец рядом. Морозов поднял бинокль к глазам.

— Что там? — спросил комиссар Бахтуров.

— Белые. Валом.

Откатывались красноармейцы. Выскочившие на фланг тачанки не открывали огня, опасаясь поразить своих. На сухощавом лице начдива проступили пятна. Он оглянулся и спокойно подал команду:

— Штабной эскадрон, по коням!

На лихом карьере, обойдя вторую бригаду с правого фланга, Морозов погнал лошадь.

— Стой, орлы! Буденовцы! — зазвенел его голос. — Дети мои! От кого бежите? За мной! Бей белого гада!

Бахтуров метался на взбесившемся скакуне и возвращал в бой бегущих казаков. Заметил очкарика.

— Заворачивай бойцов, — крикнул он ему. — Заворачивай бойцов, душа из тебя вон!

Очкарик сдержал коня и встал на пути у киргиза.

— Назад, Гулимов! — крикнул ой. — Завороти коня…

— Кобылячий хвост завороти, — ответил Гулимов. — Твоя завороти. Твоя вперед, моя за тобой!.. — Он кричал и концом сабли тыкал очкарику в грудь.

Тимошка отбил саблю:

— Не балуй!

Тогда очкарик развернул коня навстречу противнику.

Казаки пошли за ним.

Бахтуров и Морозов скакали рядом.

Бригада повернула и пошла за начдивом.

Все смешалось в яростной рубке.

Бахтуров рубился в передних рядах. Он уже свалил несколько человек, когда пуля ударила в висок, бросила комиссара на землю.

— Комиссара убили! Бахтуров убит!

Стиснув зубы, Морозов сеял вокруг страшные удары. Он уже ссадил седого полковника, лошадь которого, распустив хвост, помчалась по степи, прыгая через кучи изрубленных тел.

Из балки на полной скорости шли бронемашины белых.

Морозов скакал рядом с первой и, склонясь на правое стремя, совал в щель ствол нагана.

— Стой! Не уйдешь! — кричал он. — Гады! Сволочи! Такого человека убили!

Он не видел, что к нему медленно поворачивается тупорылый ствол пулемета, и не слышал крика бойцов. Пулеметная очередь перерубила его пополам.

В рядах произошло замешательство.

— Товарищи! — закричала Полинка, заставив свою легкую кобылу в несколько прыжков вынести ее вперед. — Товарищи! Отомстим за смерть командира! Вперед!

Бойцы яростно ударили во фланг белогвардейцев.

Полянка оглянулась и увидела злобное, с ухарским чубом лицо. Оскалив белые зубы, казак целил ей пикой в спину.

Она выхватила наган, нажала курок. Осечка!

— Матвей, — взвизгнула Полинка.

Скакавший рядом Матвей бросил своего коня наперерез казаку.

— Товарищ! Не руби! Я донец! — пронесся сзади отчаянный крик, и тут же мимо Полянки, гремя стременами, пронеслась лошадь с пустым седлом.

— Ну и баталия! Факт! Отродясь такой не видел! — сказал Зотов Сталину.

Тот не отрывал от глаз бинокля, сжимая его побелевшими пальцами.

— Сорок тысяч рубятся! — сказал Егоров. — Что твое Бородино…

Эскадронный на полном галопе привез тело Бахтурова, бережно положил его на землю.

— Зачем бросил эскадрон? — спросил Буденный эскадронного. — Расстрела хочешь?

— Комбрига убили! — хрипло крикнул он.

— Тюленева ко мне! — приказал Буденный.

— Рановато ему, молодой… — осторожно сказал Ворошилов.

Буденный не успел ответить. Тюленев и его комиссар уже приблизились, резко осадили копей.

— Жмет нас гад! — сказал командарм с усмешкой. — Победим или подохнем. Иначе никак. Понял?

— Понял! — ответил Тюленев.

— Принимай бригаду. А побежишь — расстреляю. — Командарм улыбнулся.

— Слушаю, — ответил Тюленев и взял под козырек.

Буденный стремительно повернулся на каблуках и отдал честь новому комбригу.

Тот вскочил в седло и поскакал, не оборачиваясь. Внизу его ждали эскадроны.

Донеслось разорванное ветром, стонущее «Ура!».

Наведя бинокль, Сталин увидел комбрига, вертевшегося на лошади в столбах густой пыли.

— Тюленев повел бригаду, — доложил наблюдатель.

— Есть! — сказал Буденный и закурил папиросу. — Душевный малый, ищет чести. Надо полагать, вытянет.

— Семен Михалыч, — сказал Ворошилов, — что, если Кутепов всей группой навалился на Морозова?

— Никаких данных, — ворчал рядом Зотов. — Воюй тут, с закрытыми глазами.

— Пора… — сказал Буденный. — Пора… Что с артиллерией?

— Нас обходят, — сказал Ворошилов. — РВС фронта под угрозой.

Белые просачивались на фланги, захлестывая красные части.

— Пора… — повторил Буденный. — Вводите резервы в бой… — Он подъехал к Сталину: — Есть угроза обхода. Прошу отойти.

— Нет, — коротко ответил Сталин, не отрывая бинокля от глаз.

Комполка Гончаров на полном скаку ворвался на батарею противника.

Командовал огнем офицер, устроившись на передке орудия.

Гончаров осадил коня.

— Куда стреляешь? — крикнул он.

— Веду огонь по красным… — начал офицер.

— Приказано открыть огонь по кавалерии! — оборвал его Гончаров.

— По какой кавалерии?

— По белой! — ответил Гончаров и шашкой прекратил дискуссию. — Что стоите? — крикнул он батарейцам. — Поворачивайте орудия!

Команда суетливо забегала.

— Наводи!

— Есть!

Заряжай!

— Готово.

— Огонь!

Тяжелые шестидюймовки полыхнули огнгм.

Буденный вырвал шашку из ножен.

— Семен Михалыч! — сказал Ворошилов. — Ты — командарм. Не надо тебе шашкой рубить. Руководи через штаб.

— Нет, — ответил Буденный, сдерживая загорячившегося коня. — Еще немного так поруководим и останемся без армии. Спасать надо армию!

— Командарм, — сказал Егоров. — Дай коня, я поведу шестую в атаку.

— Дайте комфронта моего запасного, — бросил Буденный коноводу.

Ворошилов улыбнулся.

— Разрешите действовать? — спросил он..

— Делай… — сказал Буденный. — Все по коням! — крикнул он штабным, толкнул коня и выскочил перед фронтом резервной дивизии. — Все видят противника? — спросил он, привставая на стременах.

— Видим! — ответили бойцы.

— Что тогда говорить! Шашки — к бою! За мной, в атаку, марш, марш! — И пустил коня так, что сразу далеко ушел вперед.

Резерв с криком пошел за ним.

Матвей припал к пулемету. Покатилось гулкое эхо очереди, белые шарахнулись в сторону.

— Ловко твоя машина работает! — сказал Филька.

Матвей усмехнулся:

— Машинист подходящий… Давай диск!

Воздух колыхнулся. Перед пулеметом огнем взметнулась земля. Филька ткнулся лицом в траву.