Евгений Кабанов - Чернобыльский вампир

ТОМ

Да. Он был убеждён, что затраты на исследования, разработку, внедрение комплексных электростанций, работающих на энергии солнца, ветра, приливов, молний, даже перепадов дневных и ночных температур или гниющего навоза были бы на несколько порядков ниже тех материальных затрат, которое человечество потратило на атом. Я уже не говорю о том, что, упади, к примеру, дирижабль с солнечными батареями, выведенный за зону облаков, ущерб был бы не сравним с аварией на АЭС.

Том машет рукой.

ТОМ

(продолжая)

Да ты представь, даже если случится что-то сверхнеприятное на нашей станции, жертвами могут быть только разве что несколько нерасторопных коров из вашего стада, если только предположить, что на это стадо спланирует энергоблок…

МАРИНА

У нас мясное, а не молочное стадо, там не коровы, а бычки…

ТОМ

Ага… Мужиков — на мясо… А вообще, все расчёты сделаны так, что даже в самом экстремальном случае блок не упадёт, а будет опускаться на сдерживающих его тросах как обыкновенный воздушный змей.

Мы видим повеселевшее лицо Тома.

ТОМ

Отец любил мне повторять: представляешь, Том, если бы все те средства, которые человечество ухлопало за столетие на ядерную энергетику, да потратить на альтернативные исследования и разработки, то сейчас бы вся наша планета светилась и днём, и ночью как рождественская ёлка… Весь мир был бы обеспечен безопасной, почти даровой, энергией на века.

МАРИНА

(оживлённо)

Вот и мой отец говорит то же самое. Поэтому он и связался с фирмой твоего отца…

В темноте к нам приближаются зажжённые фары автомобиля. Льёт проливной дождь. Автомобиль останавливается возле дома. Дверца машины открывается, и из неё быстро вылезает Виктор с пластиковым пакетом.

Дверца водителя приоткрывается. Мы видим за рулём Фандика.

ВИКТОР

Спасибо, Дмитрич! Выручил… Денис на нашей лайбе в Киев укатил, на мотоцикле сейчас не наездишься, вишь, как поливает… Счастливо! Завтра увидимся.

ФАНДИК

Бывай, Владимирыч!

Дверца машины захлопывается, и машина трогается с места.

Виктор взбегает на крыльцо, открывает дверь.

В темноте мы слышим щелчок выключателя. Вспыхивает свет.

Виктор стряхивает с себя капли дождя, идёт в сторону кухни с пакетом.

В кухню входит Виктор, включает свет, подходит к столу и начинает выкладывать из пакета продукты: батон, сыр, колбасу, бутылку сухого вина, килограммовую бумажную пачку соли.

Мы видим пустую солонку на столе.

Виктор открывает пачку соли, наполняет солонку, ставит открытую пачку рядом с бутылкой вина.

Мы видим лицо Виктора. Он стукает себя по лбу, достаёт мобильник, нажимает на нём кнопки. В этот момент из комнаты раздаётся телефонный звонок. Виктор кладёт мобильник на стол и выходит из кухни.

В гостиную входит Виктор, включает свет. Телефон по-прежнему звонит. Виктор подходит к телефону, снимает трубку.

ВИКТОР

(в трубку)

Да, Дмитрич! Я как раз собрался тебе звонить… Да, завтра с утра задержусь, надо смотаться в Киев, в налоговую… Да… Ну бывай!

Виктор кладёт трубку, выходит из комнаты.

Виктор входит на кухню, подходит к окну. За окном льёт ливень. Виктор слегка прикрывает открытую форточку и задёргивает штору. Подходит к двери, выключает свет, выходит из кухни.

Виктор открывает дверь в ванную комнату, заходит туда. Дверь за ним закрывается, и вскоре мы слышим шум льющейся в ванну воды.

Улица возле кинотеатра. Льёт дождь, темно, светятся только уличные фонари и иллюминация на зданиях.

Выходная дверь кинотеатра открывается, и из неё начинают выходить люди, раскрывая зонты. Среди выходящих мы видим Дениса с Настей.

Денис и Настя подходят к джипу Кушнеруков, стоящему на парковке. Садятся в машину. Машина трогается, выезжает с парковки, едет по улице. Вскоре выруливает на дорогу, идущую вдоль реки. Впереди показывается небольшое кафе.

В салоне за рулём сидит Денис, рядом — Настя. Сквозь лобовое стекло видно приближающееся кафе.

Настя лукаво смотрит на Дениса.

НАСТЯ

Что-то мороженого хочется…

Денис с улыбкой смотрит на Настю, сворачивает к кафе.

Том и Марина сидят на диване.

ТОМ

Ещё кофе?

МАРИНА

(с улыбкой)

Перед сном не рекомендуют медики. Не уснёшь от такого количества кофеина…

ТОМ

(улыбаясь)

Тогда, может, немного снотворного? В виде лёгкого вина…

Марина колеблется.

МАРИНА

Ааа… Давай… Только один глоточек. Как снотворное, тридцать капель.

Том выходит из гостиной.

Том входит на кухню, открывает дверцу шкафа, достаёт бутылку вина, два фужера, ставит всё на стол. Смотрит на окно.

За окном темно, льёт проливной дождь.

Том подходит к окну, слегка прикрывает форточку, задёргивает штору. Рисунок на шторе тот же самый, что и на шторе кухни в доме Кушнеруков.

Том берёт со стола бутылку, фужеры и, погасив свет, выходит из кухни.

Том входит в гостиную, ставит на столик фужеры, откупоривает бутылку. Садится, наполняет фужеры, поднимает свой, смотрит через него на свет.

ТОМ

Хорошее вино.

Марина тоже берёт фужер, бросает взгляд на бутылку.

МАРИНА

Да, мне тоже нравится. Наше, крымское.

ТОМ

Ну что? Как там у вас говорят: на бразерэшафот?

Марина прыскает.

МАРИНА

На брудершафт… Ну, после брудершафта обычно переходят на «ты», а в вашем английском нет никакой разницы, что «ВЫ», что «ТЫ» — всё «Ю»

ТОМ

(улыбаясь)

А мы по-вашему, по-украински, пани…

Марина интригующе смотрит на Тома. Решительно протягивает руку с фужером. Том навстречу протягивает свой фужер. Зацепляются руками, делают по глотку, тянутся губами друг к другу.

Темно. Мы видим неясные контуры дома под проливным дождём. Над крыльцом горит лампочка. Светятся зашторенные окна: одно — ярко, другое — едва заметно.

Камера движется на уровне мокрой травы, приближаясь к дому. Движется в сторону яркого окна, пока не упирается в фундамент под окном. Скользит вверх по стене к окну, по раме окна к открытой форточке. Входит в слегка прикрытую форточку, приоткрывая её сильнее, упирается в задёрнутую штору. Выходит из форточки назад, пятится вниз по наружной стене.