Семен Цвигун - Возмездие

— Это наши из Плауэна, — объяснил полицейский.

К остановившейся машине Карасева подбежали двое в кожаных пальто, с автоматами.

— Кто такие? Документы!

— Блюм! Это я, Мюллер! — сказал полицейский. — Мы преследуем женщину…

— Они преследуют, — усмехнулся один из подбежавших. — Ее здесь и в помине не было.

— Значит, свернула на двести восьмом километре.

— Или на двести десятом. Следуйте за нами!

Карасев закурил и неторопливо развернул «Мерседес».

На горном серпантине шоссе Карасев увидел высоко над лесом свет фар, уходящий все выше и выше. Это был, несомненно, «Фольксваген» Гелены. Полицейские, видимо, тоже засекли ее и прибавили скорость. На крутых поворотах визжала резина. Машину заносило, но опытный водитель вновь выравнивал ее и продолжал упорно взбираться вверх. Набирая скорость, полицейские нагоняли маленький «Фольксваген»…

Карасев до отказа выжал акселератор и нагнал полицейскую машину. Вцепившись взглядом в огоньки стоп-сигналов, он неотступно следовал за ней и, выбрав удобный момент, пошел на обгон слева, прижимая полицейскую машину к пропасти.

Резкий поворот руля, удар — но водитель полицейской машины удержал ее на шоссе. Пассажир Карасева стукнулся головой о стойку и сник…

Карасев шел вплотную за полицейскими. Раза два он попытался выбить их машину с шоссе, но водитель неизменно уходил от удара. Раздались выстрелы, Карасева ранило в плечо.

Наконец ему удалось на повороте врезаться в багажник полицейской машины. Ее развернуло, и вторым ударом Карасев сбросил машину с шоссе. Однако и «Мерседес» швырнуло в сторону, ударило о скалу. Карасев едва успел выпрыгнуть, как машина вспыхнула…

Гелена, следившая в зеркало за погоней, резко затормозила машину и, развернувшись, помчалась назад.

Карасева она нашла в снегу под скалой. Он попытался подняться, но застонал от боли. Гелена склонилась над ним.

— Что я тебе говорил? — спросил Карасев сквозь зубы. — Все будет хорошо.

— Молчи, — сказала она и потащила его к «Фольксвагену».

Гелена вела машину по горной дороге.

— Ну как ты? — повернулась она к Карасеву.

— Ленка… Спой мне…

Гелена запела простую народную песенку, которую любят в карпатских селах. Карасев закрыл глаза…

Ранним утром сына подполковника Бютцова Иоганна разбудили выстрелы. Мальчик вскочил с кровати и как был — босиком и в рубашке — бросился вниз…

В холле он увернулся от деда, проскочил на кухню и оттуда — в гараж, на выстрелы…

И он увидел: на полу, неестественно вывернувшись, лежал эсэсовец… и еще один, и еще… И Шумский в луже крови возле пробитой пулями машины… Потом он увидел отца… Двое эсэсовцев волокли подполковника за ноги. Китель задрался на голову, и по бетону тянулся бледно-розовый след…

Иоганн рванулся к отцу, но рука группенфюрера Вольфа вцепилась ему в плечо.

Весна разлилась цветением садов в долине.

По горной дороге — той самой, по которой гнались за Геленой гестаповцы, — медленно движется колонна крытых грузовиков, растянувшаяся на многие километры. В кузовах — ящики с оборудованием, солдаты и заключенные под охраной. На прицепах — крытые брезентом ракеты, орудия и минометы. На некоторых грузовиках брезент снят и над кабинами торчат стволы зенитных пулеметов.

Впереди колонны — бронетранспортер. За ним — две легковые машины. В одной из них — генерал-полковник фон Хорн с офицерами штаба, в другой — группенфюрер Вольф с эсэсовцами.

Натужно ревут моторы.

С хорошо укрытого в скалах командного пункта Млынский рассматривает в бинокль приближающуюся колонну. Вот первые машины выползают из-за поворота и упираются в каменный завал.

Млынский поворачивается к радистке.

— Катя, передай Бондаренко: пора…

— Есть! — Катя застучала ключом.

И тут же внизу, на горе, раздался взрыв. Взлетели в воздух камни и железо — мост через горную речку позади колонны перестал существовать.

— Добре. Вызывай самолеты. — Млынский расправил под ремнем гимнастерку, натянул поглубже фуражку. — Ну, пошли, Ерофеич?

— Пошли потихонечку, — кивнул сержант, забрасывая на плечо автомат.

Млынский стал спускаться вниз к дороге, мимо залегших за камнями бойцов, чьи автоматы, противотанковые ружья и огнеметы были нацелены на колонну.

Фон Хорн молча наблюдал из машины, как не таясь, в открытую направлялись к дороге два человека в советской военной форме.

— Ну вот и все, — сказал офицер, сидевший рядом с шофером.

— Где мы находимся? — спросил второй.

— Недалеко от города Югендштадта, — сказал первый.

К машине подошел группенфюрер Вольф. Фон Хори приспустил стекло.

— Это не американцы, — сказал эсэсовец.

— Вижу.

— Что вы намерены предпринять, господин командующий?

— Этот вопрос я мог бы задать и вам, группенфюрер. Вы же отвечаете за охрану колонны.

— Их тут не может быть много. Надо вступить с ними в переговоры, выиграть время, а я немедленно вызову подкрепление.

— Это было бы неплохо.

— Я отдам приказ подготовить к взрыву спецмашины с компонентами атомного оружия.

— Тоже разумно, Вольф. Действуйте!

Вольф покосился на приближающихся Млынского и Ерофеева и отошел от машины.

Навстречу Млынскому вышел офицер, сидевший рядом с шофером. Отдав честь, сказал:

— Полковник Берг. С кем имею честь, и что вам угодно?

— Командир отряда особого назначения полковник Млынский. Вы окружены. Впереди — завал, мост позади вас взорван. Предлагаю во избежание ненужного кровопролития сложить оружие.

Услышав фамилию Млынский, фон Хорн вытянул шею и смотрел на легендарного русского полковника широко раскрытыми глазами.

Ерофеев добавил ворчливо:

— Сдавайтесь к едреной матери, а то посшибаем вас, как тараканов с подоконника…

Фон Хорн вышел из машины и теперь в упор разглядывал русского полковника.

— Вы Млынский? Не может быть…

— Какие у вас есть основания не верить мне, господин генерал-полковник фон Хорн?

Фон Хорн промолчал.

В это время из-за гор вынырнули краснозвездные самолеты и с ревом прошли над колонной.

Солдаты выпрыгивали из грузовиков, разбегались, прячась за камни.

Самолеты разворачивались для нового захода.

Из-за гор волна за волной развернутым строем, с криками «ура», с автоматами наперевес стали быстро спускаться к колонне красноармейцы, командиры отряда Млынского и чехословацкие партизаны.

Фон Хорн покосился на самолеты, потом перевел взгляд на бегущих к колонне бойцов и партизан.

— Я вам верю, полковник, — сказал фон Хорн и обернулся к своему офицеру. — Передайте приказ: сложить оружие, Берг…

В колонне неожиданно грохнули взрывы и вспыхнуло несколько крытых грузовиков. Откуда-то снизу, где бушевало пламя, донеслись проклятия и стоны, беспорядочная стрельба…