Григорий Григорьянц - Гром над Араратом

Тигран-младший, не понимая, что он стал жертвой интриг, со злостью смотрел на брата, его переполняла жгучая ненависть к Артавазду, ему все время казалось, что все смеются над ним за его спиной. В своих неудачах он винил брата, но и на себя злился за неумение отомстить и старался превзойти объект своей ненависти. Он раздражался даже при упоминании имени Артавазда, который стоял первым в списке его мести, и вот нетерпение поквитаться с ним выплеснулось наружу. Отстранив партнера Артавазда, он крикнул:

– Защищайся!

Они встали в боевую позу, вооруженные учебными мечами и готовые ринуться в бой. Вот клинок ударился о клинок. Противники нанесли несколько жестких направленных ударов своими затупленными мечами. Артавазд легко парировал уколы противника плоской стороной меча, а когда требовалось, красиво отклонялся от ударов. Тигран-младший тоже защищался достаточно достойно.

– Я тебя ненавижу! – сказал он.

– У тебя высокое самомнение! – крикнул Артавазд. – Ты никого не уважаешь и жесток к окружающим, готов истребить каждого, кто встанет на твоем пути, поэтому отвержен отцом.

– Причинить зло тебе – это то малое, что я мечтал сделать всю жизнь! – завопил его брат.

Тигран-младший отступил, бросил учебный меч, и ему тут же был подан боевой, с остро заточенным лезвием. Его решительное лицо, выражавшее выстраданную ненависть к старшему брату, расплылось в злой улыбке.

– Сейчас мы узнаем, кто достоин быть властелином мира.

С этими словами он пошел в атаку. Артавазд, блокируя рубящие удары брата, защитился мечом, тот отбил его клинок в сторону и подошел вплотную. Тигран-младший кричал:

– Ты всегда стоял на моем пути! В твоей тени никто не рассмотрел мои способности, но я докажу и отцу, и всему миру, что я лучший, что я способен на великие дела и великий подвиг!

Он нанес сильный удар по клинку Артавазда, и его учебный меч, затупленный и хрупкий, сломался. Артавазд еле успел увернуться, парировать удар было нечем. К нему уже спешили с боевым мечом. Артавазд бросил сломанное учебное оружие, схватил принесенный меч и ринулся в атаку. Это был уже не учебный бой. Тигран-младший стремился поймать брата в ловушку. Не получилось. А тот явно переходил к атаке. Младший брат отклонил меч противника, тем самым сбив атаку, однако меч Артавазда соскользнул вниз по лезвию к пальцам противника, но гарда остановила это движение.

– Тигран, тебе многого не хватает, чтобы стать царем, и, прежде всего, сноровки, – сказал Артавазд. – А фразы типа «великие дела», «великий подвиг» я ненавижу, дела должны быть важными или срочными, а подвиг – удел героев!

Дуэль продолжалась. Разгоряченный, злой и преисполненный гневным желанием устранить соперника, Тигран-младший наносил удары, чтобы наверняка глубоко поразить плоть и кости противника. В какой-то момент Артавазд, ощутив явную угрозу и испугавшись намерений брата, которые он прочитал в его безумных глазах, отступил и закрылся мечом. Тигран-младший снова и снова бил со всей силы по мечу противника, стремясь его разрушить и нанести смертельный укол.

Явная угроза жалящего меча Тиграна-младшего заставила Артавазда начать контрудар. Защищаясь, он отбил его клинок в сторону и, резко сделав выпад, приставил меч к горлу младшего брата. Тот отшатнулся, попытался ударить своим мечом по мечу Артавазда, но было поздно. Потеряв равновесие, Тигран-младший упал на спину, а Артавазд, продолжая держать свое оружие у горла поверженного противника, сказал:

– Ты не только проиграл бой, но и заслужил мое презрение. Ты хочешь быть властелином мира, но мир не хочет такого властелина.

Во дворце Мамиконян созвал Военный совет, и в зал заседаний начали стекаться участники. Первыми явились Васак и Нубар. Воспользовавшись тем, что в зале пока нет других людей, Васак решил прощупать тщеславного Нубара, так как давно понял, что самоуверенный и честолюбивый Нубар тяготился своей должностью начальника стражи дворца, считая себя достойным более высокого поста. Они стояли у чаши мира, и Васак говорил:

– Красивая чаша, боюсь испить из нее можно только яд.

– Васак, ты осведомлен о делах лучше меня, на что ты намекаешь?

– На горизонте сгущаются тучи.

– Мое положение неустойчиво?

– Я слышал, что после всех этих ужасных событий во дворце тебя хотят сместить.

– Мне приходится работать не покладая рук, разве можно за всем уследить? – удивился Нубар.

– Я давно за тобой наблюдаю: ты перерос должность начальника стражи дворца, тебя не любят, хотя ты имеешь все качества для продвижения вверх, вплоть до начальника службы безопасности царя. Посуди сам: ты спас царю жизнь, поразив из лука метателя ножей, а царь тебя даже не поблагодарил.

– Я не нуждаюсь в благодарности, просто делаю свое дело, – сказал Нубар.

– Поверь мне, ты ничего не достигнешь при царе Тигране. Начальник стражи дворца – твой потолок. Тебя недооценивают, тебе не дают раскрыть себя.

– Причины явно надуманны.

– Ты молод, и у тебя есть редкие качества: ты можешь вести людей за собой, ты непримирим к врагам, ты непобедим в бою, тебе можно доверить важное дело, например безопасность царства. Хватит быть на вторых ролях!

– Я пытаюсь проявить себя, усердно трудясь.

– Приоткрою тебе завесу тайны. – Васак сделал таинственное лицо. – Дела в царстве идут плохо, мы на пороге войны, покушения на царя не случайны, аристократия недовольна Тиграном и жаждет его сместить. Твоя безоглядная преданность ему пополнит число неудачников, если, конечно, ты вообще сохранишь жизнь.

– Возможно ли исправить ситуацию? – Нубар испуганно смотрел на министра.

– Рим готов сотрудничать только с Тиграном-младшим, – по-заговорщицки сказал министр. – Думаю, у тебя появятся небывалые возможности.

– Васак, что я должен делать?

– Я всего лишь раб Тиграна, делаю посильно свою работу и сам не знаю, как поступить, – с озабоченностью в голосе проронил Васак, – но я единственный твой союзник во дворце и, как друг, дам тебе мудрый совет: сделай правильный выбор! – И, склонившись к уху Нубара, он прошептал: – Достоин ли жить Тигран?

– Убить царя? Все знают, что убийц персидского царя Дария III разыскал Александр Македонский и предал их страшной смерти со словами: «Царей имеют право убивать только цари».

– Это все позерство! Александр устроил Дарию пышные похороны, а потом взял его дочь себе в жены и объявил себя царем Персии.

Их разговор был прерван историком Евсевием, который зашел в зал. Собеседники разошлись по местам, а вскоре прибыли Багунци, Кухбаци, Тигран-младший и астролог Вараздат. Вошел Артавазд и, увидев брата, прошел к стулу на другом конце стола. Прибыл Мамиконян. Он начал: