Григорий Григорьянц - Гром над Араратом

– Привратники охраняют вход в сокровищницу, – сказал Тигран и прошел между ними.

Впереди была новая каменная дверь, а на ней светился синий кристалл, вставленный в бронзовое обрамление в виде змеи, кусающей себя за хвост. Меружан осветил факелом этот символ.

– Что означает этот знак? – спросил он.

– Свернувшийся в кольцо змей, кусающий себя за хвост, говорит о цикличности природы жизни. Все чередуется: созидание и разрушение, жизнь и смерть, перерождение и гибель! – произнес Тигран и опасливо посмотрел на воинов. – Нас ждет гибель, а потом перерождение? Не могу в это поверить, но так, во всяком случае, считали в Египте.

– Получается, что, оставаясь здесь, мы подвергаемся опасности? – Меружан с тревогой смотрел на царя.

Синий кристалл непонятным образом стал светить ярче.

– Возможно, это так, ведь мы во Дворце власти – обиталище богов, – сказал Тигран. – Проникший сюда должен осознать, что нет начала и конца жизни, а есть только хаос и саморазрушение. Кстати, в Египте этот символ обозначал стражника загробного мира. За этой дверью либо смерть, либо Рай.

Тигран дотронулся до бронзовой змеи. В этот момент раздался быстро нарастающий свист летящего копья, а затем душераздирающий крик воина, который стоял последним. Все обернулись. Их взору предстала жуткая картина: солдат лежал и корчился в муках. Копье пробило панцирь на его спине и вышло из груди. Дверь же медленно, со скрипучим звуком, стала отодвигаться в сторону.

– Помогите ему! – крикнул царь.

Меружан нагнулся к солдату, одному из лучших своих воинов, попытался что-то сделать, но все напрасно, тот умер у него на руках. Осмотрев его, он отцепил от его пояса топорик в чехле. Предъявив его Тиграну, он произнес:

– У него сагарис, топорик из железа.

Тигран внимательно посмотрел на топорик, на убитого воина, затем поднял глаза на остальных:

– Копье-магнетит, тянущееся к железу! У кого еще есть железные предметы?

Все, потрясенные происшествием, замотали головами, а Меружан отбросил топорик в сторону.

– Жертва, о которой нас предупреждал змей! Возможно, дальше будет еще опаснее, но мы пойдем вперед! – произнес царь и первым прошел привратников, за ним последовали остальные.

Зажигая факелы на стенах по ходу движения, они продвигались по длинному коридору. Слева и справа висели бронзовые щиты, украшенные головами бронзовых собак, драконов, львов и туров. Вошли в высеченный в скале зал, расписанный яркими красками с преобладанием красного и голубого цветов. Тигран, потрясенный великолепием зала, остановился. Перед ним стояли и сидели боги и цари, выполненные из золота и бронзы, в центре на золотом троне восседал вавилонский бог Мардук, та самая золотая статуя, которая пропала из Вавилона. Его глаза – два огромных рубина – тускло светились. Трон был сплошь покрыт клинописью, украшен статуэтками слуг и опирался на лежащих фантастических быков с человеческой головой и крыльями. Статуя бога внушала трепет и олицетворяла могущество высших сил.

Слева и справа от золотого Мардука стояли статуи богов – ассирийского Ашшура, урартского Халди, персидского Ахуры Мазды и армянского Михра, а в углах квадратного зала были размещены четыре статуи царей Вавилона, Ассирии, Персии и Урарту. У ног статуи урартского царя Русы на особой подставке стоял красный лощеный кувшин с ручками изящной формы.

Меружан удивленно спросил:

– Государь, почему так много богов?

– Все племена и народы испытывают потребность осознать бытие, – ответил Тигран. – Религия дает человеку ответы на многие вопросы.

– На троне сидит Арамазд?

– На троне, Меружан, сидит главное божество, владыка богов, бог мудрости и мирового порядка Мардук, но, возможно, его имя Арамазд, а может быть, Зевс.

– Государь, здесь сбоку трона лежит табличка с надписью, – сказал Меружан.

Царь подошел к трону Мардука и стал читать надпись на аккадском языке.

– Здесь написано: «Того, кто нарушит покой богов и царей, пускай покарает своим гневом Мардук, а имя его и его наследников пусть будет предано забвению».

Раздался странный журчащий звук. Тигран насторожился, посмотрел в сторону одного из солдат. Тот, держа в руках красный кувшин, застыл в оцепенении.

– Что случилось, Агаси? – Обеспокоенный Меружан направился к солдату.

Его взору открылась картина: Агаси держал в руках красный кувшин, не смея шевельнуться, а на его лице сидел большой черный скорпион с маленькими клешнями и огромным жалом на хвосте. Не успел военачальник схватиться за меч, чтобы сбросить животное со стражника, как скорпион воткнул жало в лицо жертвы и впрыснул яд. Солдат, парализованный ядом, упал замертво.

– Ничего не трогать! – закричал царь. – Всем находиться рядом со мной!

– Это место проклято, это дела дэвов! – панически завопил Гурген, третий из солдат охраны царя.

Меружан схватил его за пояс и тряхнул, чтобы привести в чувство:

– Ты солдат, выполняй свой долг и ничего не трогай!

Тяжело переживая случившееся, Тигран стоял, опустив руки. Что дальше? Идти вперед – значит подвергать себя и других риску; идти назад – значит не выполнить своего предназначения, и все усилия и жертвы будут напрасны.

– Даже если нам предстоит погибнуть, – горестно сказал он, – мы должны идти вперед, так как стремление человека к познанию двигает мир на новую ступень развития сильнее, чем указы дюжины правителей…

Подойдя к солдату и положив руку ему на плечо, он сказал:

– Благоразумие не всегда помогает избежать опасности. Гурген, держись подле меня, и все будет хорошо.

Взяв у воина факел, он стал искать следующую дверь, медленно двигаясь по периметру зала, но никаких признаков проема или двери не было. В свете огня высоко на стенах его взору предстали три символа, исполненные из бронзы и камней. Тигран стал их рассматривать.

– На левой стене круг, на центральной треугольник, на правой – звезда. Каждый древний символ, естественно, имеет свое значение, и, возможно, один из них и есть ключ к двери. Бронзовое обрамление символов заполнено камнями. – Тигран обернулся и, озадаченный, сказал: – Пока ничего не могу сказать.

– Государь, – обратился к Тиграну Меружан, – должна же быть подсказка, послание или знак!

Отдав воину факел, Тигран задумался.

– Несомненно, – произнес он, возбужденный происходящим, – мы должны разгадать замысел неведомого строителя Дворца! Я чувствую, что боги и цари готовы поведать нам свою тайну.

Сняв с шеи золотой талисман Мардука, он внимательно рассмотрел его.

– Здесь изображен свернувшийся в кольцо змей, кусающий себя за хвост. Эту дверь мы прошли. Еще я вижу звезду, а, как я помню, пятилучевая звезда, пентаграмма, в Месопотамии и Вавилонии была символом царской власти.