Игорь Шенгальц - Охотник

Четверо? Себастьян напряг тело, стараясь порвать путы, но все, что ему удалось – это чуть ослабить ленту на голове. Сразу стало легче дышать, и он сумел осмотреться. Четвертый постамент стоял напротив постамента Себастьяна. А на нем покоился тот, за кем охотник столь долго и упорно гонялся, кого нашел и уничтожил. Только сейчас бродяга был жив, и даже, кажется, дремал, нисколько не обращая внимания на происходящее. И голова его, отрубленная Себастьяном, оказалась на месте. Вот только тонкий шрам белел узкой полосой, проходя вокруг шеи.

– …Итак, слушайте и запоминайте. От этого зависят ваши жизни. Теперь вы связаны между собой. Чтобы вернуть тех из вас, кто оказался по ту сторону, мне потребовалось все мое умение. Я вынул ваши сердца и разделил каждое на четыре части. Сердце ведьмы, сердце колдуна и сердца охотников. А потом я сшил их заново, собрав из разрозненных кусков четыре новых сердца. И в каждом из вас есть частица трех остальных. Четыре жизни, четыре судьбы слились в одну. Если умрет кто-то из вас, с ним умрет и часть в других. Берегите себя, берегите остальных. Вы – команда!..

Ведьма зарычала от бессильной злобы. Она – единственная, кто выжил в бойне на площади. Как она оказалась здесь? Невидимый голос продолжал:

– Теперь каждый из вас несет в себе и силу других. Вы – разные, вы – уникальные. Два охотника, ведьма и колдун. Вы еще узнаете, на что теперь способны. Думаю, вам понравится. Иначе ведьму ждала бы скорая бесславная смерть, она не выжила бы, растеряв силы и умения, а остальные трое и так были мертвы. Полагаю, альтернатива вам по вкусу? Второй шанс. Воспользуйтесь им!

Несмотря на то, что Себастьян мог теперь осмотреться, говорившего он так и не увидел. Голос шел откуда-то со стороны, сбоку. Одно охотник знал точно, он никогда прежде не слышал этот голос. Но человек, способный вернуть к жизни других, должен был обладать поистине чудовищными возможностями. Даже те, кто прибегал к энергии смерти – как ведьмы, например, – не сумели бы вернуть мертвых к жизни, собери они энергию хоть десяти анклавов. Заставить мертвецов выполнять поручения – запросто, но никак не вернуть ушедших к полноценной жизни. А Себастьян был уверен, что он жив. Лоскутное сердце билось в его груди, гоня горячую кровь по телу.

– Старые боги возвращаются. Мир ждут перемены. Помешайте им. Старым богам не место в этом мире. Не дайте им вернуться. Такова ваша задача. Такова ваша судьба. Обезьяний бог на время повержен. Девочка, забравшая маску, еще долго не сумеет ей воспользоваться. В ней большой потенциал, но она еще слишком юна, поэтому о ней можете не волноваться, она не помешает. По крайней мере, не сейчас. Но другие постараются использовать свой шанс на возвращение. Этого нельзя допустить. Убейте их всех!

Вот, значит, как. Их воскресили ради конкретной цели – убить богов! Их связали между собой невидимыми цепями. Хотел ли охотник этого? Что бы он предпочел, если бы мог выбирать? Смерть или, как сказал невидимый голос, второй шанс? Себастьян честно признался себе, что шанс, пусть столь неожиданный, все же лучше. Тем более сейчас, когда он нашел Ласточку. Он хотел жить! И пусть для этого придется убить всех старых богов до последнего, он не отступится, не свернет с пути. Их невидимый покровитель не ошибся в своем выборе. Он сделал верную ставку.

– Помните, вы теперь вместе. Вы – едины…

Сбоку мелькнула быстрая тень. Себастьян мог поклясться, что увидел фигуру высокого человека, закутанного в темный балахон. Но все произошло столь стремительно, что рассмотреть детали охотник не успел. Черный человек мелькнул и исчез.

И тут же путы, стягивающие тела четырех человек, ослабли. Теперь Себастьян мог двигаться, чем он тут же и воспользовался. Змеей выскользнув из ремней, он соскочил на пол и застыл, держась за каменный постамент, на котором только что лежал. На котором воскрес.

Не только охотник выбрался из плена. Ведьма тоже спрыгнула на холодные плиты пола, но и ее сил недоставало, чтобы бежать или нападать.

Третьей с постамента слезла Ласточка. А последним, легко ступив на пол, освободился бродяга.

Они замерли друг напротив друга. Четыре обнаженных человека, четыре врага, четыре лоскутных сердца. И в каждом из них жила частица другого.

А потом тот, кого называли бродягой, улыбнулся, ничуть не тяготясь своей наготой, и не было в его улыбке былого безумия и ненависти обезьяньего бога, а только искренняя радость человека, проснувшегося ранним ясным утром в прекрасном настроении.

– Что ж, друзья, познакомимся заново? Кажется, нам предстоит провести вместе немало времени? – предложил он, и охотнику показалось, что даже голос бродяги изменился. Ушли истеричные обезьяньи нотки, но вместе с ними ушла и ощущаемая прежде даже со стороны невероятная сила. Теперь же перед ним находился человек, пусть опасный колдун, но всего лишь человек.

Сильва хрипло рассмеялась. Ей было весело.

Ласточка молчала, серьезная и внимательная. Оценивающе разглядывала остальных.

Что ж, решил Себастьян, будь что будет. Судьбе нельзя противиться, ее нужно принимать. Главное, Ласточка рядом, и уже за одно это он благодарен Черному человеку.

Будущее не определено, но оно есть. И только от них самих зависит, каким оно окажется.

Себастьян сделал то, что показалось ему самым естественным в сложившейся ситуации. Он шагнул навстречу бродяге и протянул ему руку с открытой ладонью.

Пришло время менять правила игры. А для этого нужно было измениться самому.

И охотник был к этому готов.