Александр Андросенко - Замок Толор

– Ну что, Валес, у меня и ты, и твой мальчишка. Вас прямо сейчас вздернуть на дереве, или вы все-таки уберете армию с дороги?

Див Палор пробурчал:

– Дар, возвращайся к воинам и убирайтесь в замок.

– Да, отец, – выдавил все еще лежащий парнишка.

– Вставай и проваливай, молокосос, – рявкнул Дарон. – У тебя десять минут, чтобы очистить нам дорогу.

Вирот помог ему встать, кто-то привел лошадь, и он, с трудом запрыгнув в седло, поехал к своим. Каково же было наше удивление, когда отряд див Палора, вместо того, чтобы собраться и утопать в замок, перестроился для ведения оборонительного боя!

– Мда-а-а, – протянул Олок, глянув на барона. – Похоже, надо было вздернуть их обоих, мой герцог! Тогда эти бравые вояки точно разбежались бы.

– Угу. Проклятое человеколюбие меня который раз подводит! Вирот, веревку и трех солдат!

Глаза див Палора округлились от ужаса, и он запричитал:

– Дарон, друг мой, за что? Этот сосунок решил надеть баронскую корону пораньше, я тут при чем? Я ему сказал, чтобы он вас пропустил!!!

Вирот схватил его за шкирку, поставил на ноги и толкнул к подходящему дереву, где солдаты уже перекинули веревку через высокий сук и завязывали петлю.

– Нет! Нет!!! Мой герцог, пожалуйста, сжальтесь! Я не виноват, это все див Саф!!!

Дарон, старательно не обращавший внимание на барона, тут же повернулся:

– Значит, див Саф? Вирот, погоди чуть. Продолжай, Валес.

– Он появился тут вчера утром, сказал, что див Толор и див Мир совершили на тебя покушение, взяли в плен, одурманили магией и сейчас везут в Пим. Он просил задержать вас, дал мне двух магов и десяток солдат, которые пробовали вас убить при встрече.

– Сколько он тебе заплатил, Валес?

Подбородок барона затрясся.

– Дарон, он очень влиятелен, а у меня три дочки и маленький сын…

– Сколько?

– Я скажу, но только тебе, – барон отвел взгляд.

Дарон подошел, выслушал то, что он сказал ему на ухо, и удивленно покачал головой:

– Ты от счастья не свихнулся случаем?

– Нет, милорд. Это чистая правда.

– Неудивительно, что твой сынок забыл про папашу и не пускает нас в Пим. Только вот думаю, не деньги тебе бы достались, а кинжал между ребер или яд в кубке, Валес. Твоему сыну – так уж точно.

– Я тоже так думаю, Дарон. Но я не мог ничего сделать. От таких предложений – если их делают – нельзя отказаться. Ты меня понимаешь?

Герцог долго смотрел на барона, и в тот самый момент, когда хотел что-то сказать, к нему подошел Олок и начал что-то нашептывать на ухо. Див Пимобат вначале с удивлением отстранился, но потом кивнул и, улыбнувшись, повернулся к барону:

– Ты очень сильно обидел меня, Валес. Так сильно, что я бы все-таки вздернул тебя на этом дереве, потом потерял пару десяток солдат, уничтожая подобие армии, которое ты притащил сюда, и подвесил рядом твоего сынка – кверху ногами. Но у графа возникла дельная мысль. Мы возьмем тебя с собой. Не будет никаких претензий ни к тебе, ни к Дару. Но! Он сейчас уберет отряд с дороги. А ты дашь в суде показания против див Сафа.

– И еще вы мне заплатите половину того, что обещал див Саф, – продолжил барон.

Дарон беспомощно посмотрел на Олока:

– Нет, ну ты видишь, а? Сюзерена в грош не ставит! На сук, только на сук.

– Хорошо, четверть.

– Пойдет.

Валес улыбнулся, оттолкнул солдата, еще держащего его за плечо, и вылез из петли. Он направился к нам и затараторил:

– Милорд, вы поймите, я не мог отказать див Сафу! Но я постарался максимально снизить риски для вас! Его люди были приставлены ко мне каждую минуту, я не мог даже подмигнуть вам – они меня тут же бы убили!

– Не мельтеши, Валес, давай уже убирай своего сосунка с дороги.

Барон сделал знак рукой солдатам убираться, и они убрались. Граф с Дароном переглянулись и одновременно скомандовали:

– По коням!

Мы проехали это место галопом, и перешли на шаг, лишь как следует оторвавшись от армии див Палора. Ехали молча – при Валесе никто особо не хочел делиться впечатлениями, а Дарон его не отсылал. Наконец, взобравшись на очередной холм, герцог улыбнулся:

– Фух, теперь мы в безопасности!

Внизу, на берегу ручья, стоял лагерь под темно-бордовым флагом Пимобата.

Навстречу нам выехали три всадника, которых див Пимобат тут же опознал:

– Див Карим с адъютантами. Значит, тут его сотня стоит.

– Неплохой лагерь построили, – заметил Олок.

– Давно стоят, видимо. Или ждут нападения. Обычно просто палатки разбивают.

Сотник подъехал, отсалютовал:

– Милорд, я несказанно рад вас видеть, пусть и в столь необычном окружении! – он тревожно смотрел на нас с графом.

– Ты о ком?

– Прошел слух, что вас взяли в плен Олок див Толор и Тошик див Мир. Они объявлены предателями интересов Империи. Буквально вчера граф див Саф показывал нам имперские приказы.

– Что за бред? Бачух, ты вспомни, кто и кого может объявить предателем? Наместник Империи – здесь, на севере – я, или император. Всего два человека. Я никаких бумаг не только не подписывал – даже не видел. Император не мог их подписать, ибо к Олоку я приехал только вчера. Тебе показали подделку!

– Но там не было вашей подписи или печати императора! Я внимательно посмотрел, подписывал советник императора.

– Тесть див Сафа. Вот откуда ноги растут! – воскликнул Валес. – И деньги оттуда! Они платят новыми монетами, только что отчеканенными.

– Ты вообще молчи, а то окажешься в одной их таких бумаг, только подписанной мной, – бросил ему Дарон. – Бачух, снимай лагерь и догоняй нас, мы возвращаемся в Пим. Цавил там еще?

– Да. Его полутысяча никуда не снималась уже месяца три. Того и гляди, корни пустят!

– Ничего, появилось и для него дело. Поехали! Вперед!

Мы двинулись дальше. Я чуть приотстала – проверила, как там Соур. Он спал, привязанный к седлу. Я бросила взгляд на Исола, и тот кивнул:

– Я усыпил его. В замке разбужу.

– Ты как, не устал?

Он огляделся по сторонам и признался:

– Честно говоря, давно не чувствовал себя так хорошо. Да, немного устал, но это приятная усталость. Чувство как от хорошо проделанной работы. За эти пару дней мы пережили такое количество магов противника, что мне кажется, что я прямо помолодел. Отсутствие практики убивает колдуна, а я ее сейчас получил, причем не просто практику, а заодно и оппонентов. Я их переиграл, где-то за счет вас, где-то за счет опыта, где-то за счет больших возможностей, и сейчас ничего, кроме эйфории не чувствую.

– Жизнь прекрасна?

– О да! Не то слово! – Колдун улыбнулся.

Я вернулась к солдатам, и Мувот, поравнявшись со мной, сказал:

– Это был лагерь регулярной сотни?

– Видимо, да.

– Тогда ясно.

– А что, что-то не так?

– Просто там двое на веревках болтались у дальних ворот. Дезертиры, наверное. За это только в армии вешают.