Михаил Атаманов - Дорога к рыцарству

Поселок был очень большой, около полусотни домов, но не был никак защищен. Ни стен, ни рвов с водой – видимо, опасных врагов поблизости давным-давно не наблюдалось. Дорога проходила через поселок мимо аккуратных деревянных домиков с цветниками и огородами. Самым большим сооружением был постоялый двор – высокая трехэтажная постройка с отдельной кухней и складами, а также коновязью у входа. Из трубы на кухне вился белый дымок, запах жареного мяса и специй разносился по всей округе. Называлось это заведение, насколько я смог разобрать потемневшие кривые руны, «Слеза вдовы».

– Эх, слюна течет от такого аромата, – пожаловалась Камилетта. – Я сейчас в обморок упаду от голода!

– Тогда давай зайдем, перекусим? – предложил я.

Камилетта опять замолчала, задумавшись. Меня эта ее дурацкая привычка сказать «А» и не сразу говорить «Б» несколько раздражала. Но, видимо, высокородную леди с самого детства учили брать паузу для тщательного обдумывания любого ответа, так что это было уже неисправимо.

– Петр, есть две причины, которые останавливают меня, – проговорила Камилетта минуты через три. – Первая причина – мне неоднократно советовали не останавливаться в таверне «Слеза вдовы», так как у заведения очень дурная репутация. Контингент тут обычно собирается не самый дружелюбный: какие-то наемники, вечно пьяные дварфы из соседних шахт, проститутки и воры. Здесь пропивают награбленную добычу откровенные бандиты и разыскиваемые властями преступники, и их никто даже не пытается задерживать. Таверна находится на ничейной земле, так что никакой власти тут нет – кто из гостей сильнее, тот и прав. Вторая причина – у меня просто нет денег, да и никогда не было.

– Как так? Ты же дочь герцога! – Я был очень удивлен.

– Вот именно что дочь герцога, а не мастерица-золотошвейка. Откуда мне деньги взять? Если мне что-то было нужно, я просто требовала это у управляющего. Мне никогда не нужны были личные деньги!

– Зато у меня с собой деньги имеются.

– Правда? Ну тогда давай зайдем! – сразу обрадовалась Камилетта.

– А как же головорезы, про которых ты мне рассказывала? – поинтересовался я.

– Мы оба вооружены. Ты неплохо умеешь драться, да и я могу за себя постоять. Так что решено – заходим! Я просто умираю от голода!

Охранники при входе смерили нас внимательными взглядами, но пропустили. На первом этаже находился огромный зал, здесь вполне могла обедать сотня посетителей одновременно. Между тем народу было совсем немного. В центре зала группа дварфов шумно праздновала что-то за сдвинутыми вместе столами, вокруг них суетилась разносчица с кружками пива. Длинный бледный тип в грязной безрукавке клевал носом у стены. И еще трое посетителей сидели подальше от шумных дварфов у стены, они были одеты в плащи с капюшонами и зачем-то погасили расположенный возле их столика фонарь. Эта троица мне сразу не понравилась, особенно когда я заметил, что они оборачиваются и внимательно рассматривают нас с Камилеттой.

Я выбрал столик у самого входа, подальше от этой подозрительной троицы. Сбросил куртку (в том числе, чтобы продемонстрировать свое оружие на поясе) и пошел заказывать обед. Трактирщик внимательно выслушал мой обильный заказ и попросил расплатиться сразу. Видимо, мой грязный вид и босые ноги моей спутницы не внушали доверия к нашей платежеспособности. Я не стал спорить и тут же расплатился. Он проверил каждую мою монетку, проведя над ней каким-то серебристым светящимся амулетом, после чего ссыпал деньги в карман и послал слугу с заказом на кухню.

Ждать пришлось недолго, и вскоре мы с Камилеттой наслаждались вкусным обедом. Вареные раки, жареное мясо в подливе, грибной суп с овощами, сваренное тут же в таверне темное пиво… Кстати, не успел я немного заглушить голод, как Камилетта уже осушила свою громадную кружку пива и заказала еще. Я с некоторой опаской наблюдал за тем, с какой скоростью дочь герцога поглощает алкоголь, но делать замечание не стал. Как оказалось, зря…

Дверь в таверну шумно открылась, и в зал вошли пятеро крепких мужчин. Очень небогато одетых – потрепанные безрукавки и куртки, потертые мятые рубахи и штаны, на ногах селянские сандалии. Они окинули зал внимательными взглядами, надолго остановившись на нас с Камилеттой, и направились к трактирщику. Он начал наполнять их кружки пивом. Затем у стойки состоялась какая-то заминка – кажется, у одного из новоприбывших не хватало денег на выпивку. Поддразниваемый остальными, этот тип направился к нам с Камилеттой. Я внутренне напрягся, ожидая неприятностей.

– Вот что, детишки, – обратился он к нам, – это заведение для серьезных людей. Так что, если не хотите проблем, скиньтесь по паре монет, и вас никто не тронет.

Я не успел и рта открыть, как Камилетта нецензурно послала этого нахала прочь. Мужик медленно посмотрел на нее, улыбнулся во весь рот, обнажив редкие гнилые зубы, и проговорил:

– Это будет тебе дорого стоить, языкастая! Я оскорблений не прощаю!

Камилетта в ответ выдала такую тираду, от которой могли бы покраснеть даже ветераны имперской армии. Мужик разозлился, плюнул себе на ладонь, размахнулся изо всех сил и… резко согнулся пополам, ударившись лбом о стол. Это я ногой нанес ему сильный пинок в очень чувствительное для всех мужчин место. Мужик взвыл от боли и обиды, словно раненый носорог. Он попытался встать, но не смог – я уже стоял рядом и заломил ему правую руку за спину.

Между тем друзья нахала решили вмешаться и, раскидывая и ломая по пути столы и стулья, ломанулись ко мне с самыми недобрыми намерениями. В руке у одного из них оказалась ножка разбитой табуретки. Я толкнул скрючившегося драчуна в сторону его дружков и вытащил из чехла дубинку.

В мою голову полетела тяжелая глиняная кружка, я едва успел отбить этот снаряд. Брызги расплескавшегося пива и град черепков окатили меня с головой. Один из осколков поцарапал до крови щеку Камилетте. Дочь герцога недовольно провела тыльной стороной ладони по своей щеке, увидела кровь и… закатив глаза, начала падать в обморок! Я успел подхватить падающую девушку и, придерживая ее левой рукой за талию, медленно начал отступать к стене.

Один из громил оказался слишком неосторожным и бесхитростно рванул ко мне, но, получив боковой удар ногой по коленке, завыл от боли и упал на пол. Это задержало остальных нападавших. Я осторожно посадил бесчувственную Камилетту на пол, прислонив к стене, и развернулся к противникам, полный решимости драться, сколько хватит моих сил:

– Хватит ли у кого-нибудь из вас, здоровых мужиков, смелости выйти один на один против ребенка? – усмехнулся я.

Мужики остановились, стали переглядываться между собой, а потом вперед вышел самый высокий и крепкий из них – тот самый громила с ножкой стула в руке. Он рыкнул по-звериному и бросился на меня, замахиваясь своим оружием. Я увернулся от удара и стукнул дубинкой ему по шее, но он этого даже не почувствовал. Мой противник снова издал звериный рык и попытался со всей силы треснуть меня по голове. Я вовремя отскочил в сторону, мне даже удалось выбить ногой его опущенное к полу оружие, но я не успел собраться и пропустил неожиданный удар пудовым кулаком в грудь.