Анджей Сапковский - Ведьмак. Последнее желание

– Увы, – от внимания эльфа не ускользнул взгляд ведьмака, – и мы тоже вынуждены ждать рассвета. Закон не знает исключений, во всяком случае, для таких, как мы. Присоединяйтесь, милсдарь рыцарь.

– Геральт из Ривии, – представился ведьмак. – Я ведьмак, не рыцарь.

– Что с ним? – Хиреадан указал на Лютика, которого тем временем стражники уложили на топчан. – Похоже на отравление. Если так, могу помочь. У меня есть хорошее лекарство.

Геральт сел, потом кратко и осмотрительно изложил события у реки.

Эльфы переглянулись. Седовласый рыцарь сплюнул сквозь зубы и поморщился.

– Невероятно, – сказал Хиреадан. – Что бы это могло быть?

– Джинн из бутылки, – буркнул Вратимир. – Прямо как в сказке…

– Не совсем. – Геральт показал на скорчившегося на топчане Лютика. – Не знаю ни одной сказки, которая бы кончалась так.

– У бедняги повреждения явно магического характера, – сказал Хиреадан. – Боюсь, мои медикаменты вряд ли пригодятся. Но облегчить страдания могут. Ты уже давал ему какие-нибудь лекарства, Геральт?

– Противоболевой эликсир.

– Пойдем, поможешь. Поддержи ему голову.

Лютик жадно выпил смешанное с вином лекарство, поперхнулся последним глотком, раскашлялся и оплевал подушку.

– Я его знаю, – сказал второй из эльфов, Эррдиль. – Это Лютик, трубадур и поэт. Когда-то я слушал его при дворе короля Этайна в Цидарисе.

– Трубадур, – повторил Хиреадан, глядя на Геральта. – Паршиво, очень. У него повреждены мышцы шеи и гортань. Начинаются изменения в голосовых связках. Необходимо как можно скорее прекратить действие чар, иначе… Это может быть необратимо.

– То есть… Он что, не сможет говорить?

– Говорить сможет. Но петь – нет.

Геральт, не произнеся ни слова, сел на стул, опустил голову на стиснутые кулаки.

– Колдун нужен, – сказал Вратимир. – Лекарство или лечебное заклинание. Ты должен отвезти его в какой-нибудь другой город, ведьмак.

– Это почему же? – поднял Геральт голову. – А здесь, в Ринде? Нет, что ли, колдуна?

– Во всей Ринде плохо с магами, – сказал рыцарь. – Верно, господа эльфы? После того как король Эриберт наложил разбойничий налог на чары, магики бойкотируют столицу и города, которые рьяно выполняют всякие королевские распоряжения. А советники в Ринде, я слышал, славятся своим усердием. Верно? Хиреадан, Эррдиль, я прав?

– Прав, – подтвердил Эррдиль. – Но… Хиреадан, можно?

– Даже нужно, – сказал Хиреадан, глядя на ведьмака. – Незачем делать тайну из того, что и так вся Ринда знает. В городе, Геральт, временно обитает одна чародейка.

– Вероятно, инкогнито?

– Не совсем, – усмехнулся эльф. – Особа, о которой я говорю, большая оригиналка. Пренебрегает и бойкотом, который совет чародеев объявил Ринде, и распоряжением городских советников, и чувствует себя прекрасно, ибо в результате здесь возник крупный спрос на магические услуги. Конечно, чародейка никаких налогов в казну не платит.

– Городской совет терпит?

– Волшебница живет в доме крупного купца, торгового фактора из Новиграда, и одновременно титулярного советника. Никто не смеет ее там тронуть. Она пользуется правом убежища.

– Скорее домашний арест, чем убежище, – поправил Эррдиль. – Практически она там в заключении. Но на недостаток клиентов не сетует. Богатых клиентов. На советников демонстративно чихает, устраивает балы и пирушки…

– А советники злятся, подзуживают против нее кого только могут, всеми способами подрывают ее репутацию, – добавил Хиреадан. – Распускают о ней отвратительные слухи, надеясь, что высший богослужитель из Новиграда запретит купцу предоставлять ей убежище.

– Не люблю лезть в такие дела, – буркнул Геральт. – Но выбора у меня нет. Как кличут того купца-посланника?

– Бо Берран, – ведьмаку показалось, что Хиреадан поморщился, произнося имя фактора. – Что ж, действительно, это твой единственный шанс. Вернее, единственный шанс того бедняги, твоего дружка. Но захочет ли чародейка помочь… Не знаю.

– Будь внимателен, когда пойдешь, – сказал Эррдиль. – Шпики ипата наблюдают за домом. Если задержат, сам знаешь, что делать. Деньги открывают любые двери.

– Пойду, как только откроют ворота. Как зовут волшебницу?

Геральту почудилось, что на выразительном лице Хиреадана заиграл легкий румянец. Но это мог быть и отблеск огня из камина.

– Йеннифэр из Венгерберга.

– Хозяин спит, – повторил привратник, глядя на Геральта сверху. Он был на голову выше и почти в два раза шире в плечах. – Ты что, оглох, бродяга? Спит хозяин, говорю.

– Ну и пусть его спит, – согласился ведьмак. – У меня дело не к твоему хозяину, а к даме, которая у вас… квартирует.

– Дело, значит. – Привратник, оказывается, был человеком скорым на шутки, что при такой фигуре и внешности было удивительно. – Ну так иди в бордель и удовлетворяйся. Пшел вон!

Геральт отстегнул от пояса мешочек и подкинул его в руке, не выпуская ремешка.

– Меня не купишь, – гордо произнес цербер.

– А я и не собираюсь.

Привратник был слишком громоздок, чтобы обладать рефлексом, позволяющим уклониться или закрыться от быстрого удара обычного человека. А от удара ведьмака он не успел даже зажмуриться. Тяжелый мешок с металлическим звоном саданул его в висок. Он рухнул на дверь, обеими руками хватаясь за створку. Геральт оторвал его ударом в колено, толкнул плечом и хватил мешочком еще раз. Глаза у привратника помутнели и разбежались в комичном косоглазии, ноги сложились, как два складных ножика. Ведьмак, видя, что дылда хоть уже почти потерял сознание, но все еще пытается размахивать руками, приложил ему с размаха в третий раз, прямо по темечку.

– Деньги, – буркнул он при этом, – открывают любые двери.

В сенях было темновато. Из-за двери слева доносился громкий храп. Ведьмак осторожно заглянул туда. На разобранной лежанке спала, выводя носом затейливые рулады, толстая женщина в ночной рубашке, задранной выше бедер. Картина не из самых изысканных. Геральт затянул привратника в комнату и запер снаружи дверь на засов.

Справа располагалась следующая дверь, полуоткрытая, а за ней каменные ступени, ведущие вниз. Ведьмак уже собирался было пройти мимо, когда снизу долетело невнятное ругательство, грохот и сухой треск бьющегося сосуда.

Помещение оказалось большой кухней, заполненной сильно пахнущими травами и смолистыми дровами. На каменном полу, меж черепков глиняного кувшина, низко наклонив голову, ползал на коленях совершенно нагой мужчина.

– Яблочный сок, мать твою, – произнес он так, что трудно было разобрать, крутя при этом головой, как баран, который по ошибке боднул крепостную стену. – Сок… яблочный… желает… Где слуги?

– Чего желаете? – вежливо спросил ведьмак.