Наталья Жильцова - Академия магического права. Брюнетка в осаде

– Как всегда в последнее время. – Горечь в голосе я скрыть не могла, да и не пыталась, собственно говоря. – В одиночестве я могу и в академии посидеть.

– Детка, – отец устало вздохнул. – Я действительно должен быть в другом месте. И я не стал любить тебя меньше, просто…

– Просто теперь, когда у тебя появились таинственные дела, на меня стало меньше времени, – с обидой завершила я. – Даже несмотря на все случившееся и мое желание побыть с тобой рядом.

– Зачем ты так? – мягко укорил папа. – Если бы мне были безразличны твои желания, ты бы уже сидела под защитой в поместье.

– Под чьей защитой, если ты всегда занят? И кстати, куда ты пропадал на церемонии? Я тебя искала! Ты бросил меня одну и умчался по своим делам? Они важнее меня?

Бросая обвинения ему в лицо, я подспудно понимала, что такое поведение выглядело по-детски. Но ничего с собой поделать не могла. Ведь ближе отца в моей жизни никого не было, а со всеми этими тайнами я стала его терять.

– Мне действительно надо было отлучиться, но я просил Роберта, Эрика и Летицию присмотреть за тобой. Детка, прошу, хоть ты не заставляй меня чувствовать себя виноватым, – все-таки ушел от ответа отец.

– Не заставляю. Просто не удивляйся, что в минуту опасности меня защищаешь не ты, а чужие люди. Ведь у тебя нет на это времени.

Я попыталась было отвернуться, но папа, подойдя, с силой прижал меня к груди.

– Пока жив, я всегда буду тебя защищать. Даже если ты обижаешься и злишься на меня. Просто иногда обстоятельства сильнее нас. Ты – моя дочь, и я всегда буду любить тебя, независимо от того, есть у меня время сказать об этом лично или нет. Помни об этом, детка.

Несмотря на злость, глаза защипало от навернувшихся слез.

– Прости, что обидела. Просто сегодня день такой, и я…

– Тебе было страшно, – мягко закончил он.

Я кивнула и, отступив, добавила:

– Ладно, иди по своим делам. Обещаю к ним не ревновать. Только обо мне не забывай.

– Когда у тебя будут дети, ты поймешь, что это в принципе невозможно, – отец улыбнулся. – Я постараюсь приходить чаще. Но в самом крайнем случае ты смело можешь рассчитывать на любого из Тунгормов, особенно на Роберта.

– Папа! – простонала я. – А можно я понадеюсь на его родителей или на господина Травесси и Верховного судью?

Взгляд отца моментально стал жестким.

– На Андре – да. Но к помощи Брока я прошу тебя прибегать только в крайней, безвыходной ситуации. Все остальное время старайся держаться от него подальше.

– Почему? – удивилась я. – В чем причина такого недоверия? Он же Верховный судья. Или это очередная тайна?

– Можно и так сказать. Не забивай этим голову, детка. Просто, прошу тебя, сделай, как я говорю, – назидательно сказал папа и посмотрел на часы. Вздохнул и, извиняясь, добавил: – Мне и впрямь пора. Будь умницей, хорошо?

После чего на прощание поцеловал меня в щеку и исчез в портале.

После шумного и насыщенного событиями вечера, на минуту показалось, что в ушах звенит от тишины в комнате. Я расстроенно вздохнула. Несмотря на внешнюю браваду, все же было обидно оттого, что отец так и не рассказал о своих делах.

А вдруг это опасно?

Пытаясь успокоиться, я стянула с себя платье и, с трудом подавив желание закинуть его подальше, направилась в ванную. Не терпелось отмыться от прикосновений монстра.

После горячего душа сразу начало клонить в сон, видимо, по-иному с такими переживаниями организм справиться не мог. Противиться желанию не стала и, едва упав на кровать, погрузилась в темное забытье.

Правда, окончательным оно не было. Казалось, что я бреду сквозь душную, плотную темноту. Лишь где-то вдали виднелось мерцание одинокой серебристой точки. Во мраке было неуютно, и я поспешила навстречу спасительному свету.

По мере приближения я смогла различить очертания странной поляны, освещаемой огромной луной, до которой, казалось, можно было достать руками. Со всех сторон поляну, словно стеной, окружал непроглядный мрак. Оставался только узкий проход, к которому меня вели лунные лучи. В центре поляны, отбрасывая густую тень, стояла беседка, увитая темными листьями плюща.

– Совсем как в парке академии, – пробормотала я, разглядывая знакомый рисунок шпалер.

– Возможно. Я надеялся, что тебе будет удобно, – раздался позади меня вкрадчивый, знакомый голос.

До дрожи знакомый!

– О нет, – простонала я, оборачиваясь. – Мало мне было тебя в реальности, так ты еще и сон мне испортить пришел.

Передо мной стоял Хаос, улыбаясь своей клыкастой улыбочкой, от которой кровь стыла в жилах. И хотя я понимала, что мне снится обычный кошмар, все равно было жутко и неуютно стоять перед ним на тускло освещенном пятачке земли, в окружении сплошной темноты.

На этот раз Хаос был одет в какой-то странный дымчатый костюм, сквозь который я не видела черный скелет. Лучше, конечно, но морда…

– Лучше бы маску на лицо надел, – храбро заметила я.

Почему бы и нет, собственно? Это хоть и кошмар, но все же мой сон. Пусть уж хотя бы во сне коленки не будут трястись при одном упоминании о главном кошмаре.

– Не нравлюсь? – саркастически спросил Хаос.

– А должен? – парировала я.

– Было бы неплохо и существенно облегчило наше с тобой общение.

– Какое общение? Это сон. Сейчас проснусь, и все, – уверенно отрезала я и нахмурилась, желая перестать видеть этот кошмар прямо сейчас.

– Не торопись, – успокаивающим тоном остановил Хаос. – Это ведь сон. Ничего плохого я тебе не сделаю. Почему бы все-таки просто со мной не поговорить?

– О чем? – я поморщилась.

– Может, присядем? – монстр кивнул на стоящую позади нас беседку.

Первым желанием было отказаться. А потом подумалось: почему бы и нет, собственно? Разговор подсознания с собственным страхом вполне может помочь с ним справиться.

Поэтому я кивнула и опустилась на краешек скамьи. Монстр устроился напротив, и какое-то время мы сидели молча, разглядывая друг друга.

– Ты красивая, – спокойно заметил Хаос, словно констатируя факт.

Занятное начало разговора. Хотя чему я удивляюсь? Я себе действительно нравлюсь, и подсознание не может этого не отметить.

– Если честно, рад, что твою родословную пропустили и ты осталась жива.

– А по поводу тех, кого убивали твои подручные, ты так же сожалеешь? – не удержалась я.

– В какой-то мере, – ответил монстр. – Мне стоило хорошо подумать, прежде чем уничтожать ваш вид. Хотя на тот момент это было необходимо.

«Ну надо же, какие сны мне снятся, – отметила я про себя. – Сам Хаос сожалеет об истреблении Видящих».

И словно бы подтверждая нереальность всего происходящего, в руке монстра из сгустившегося на мгновение черного тумана возникла кроваво-красная роза на длинном стебле.