Михаил Михеев - Не будите спящего барона

Хозяин постоялого двора исчез, как по волшебству. Сообразил, видать, что шутки кончились, и перед ним действительно фигура, облеченная властью. Ирма повернулась к Селесте, которая сидела и с легкой улыбкой наблюдала за происходящим. Конечно, особой симпатии к магичке Ирма не испытывала, но за эти дни девушки успели немного притереться друг к другу. Сидела же Селеста к Ирме ближе всех, и, соответственно, разговаривать с ней было удобнее.

– Зачем они с ним так? – шепотом спросила Ирма.

– Все правильно, – так же вполголоса отозвалась Селеста. – Местные – народ простой и незамысловатый, под сильного прогнутся и будут верно лизать ему сапоги, а слабому не задумываясь воткнут нож в спину. Этой жирной свинье только что показали, кто здесь главный, только и всего, разом снимается очень много проблем.

Однако продолжить разговор не получилось. Едва мужчины расселись, как один из тех двоих, которых Элтон не смог распознать, встал и направился к ним. При виде него Ирма с трудом подавила желание сжаться, как мышка, и уползти под стол. Следующим желанием было воткнуть ему нож в грудь по самую рукоять. Неброская дорожная одежда скрывала фигуру незнакомца, а шляпа, надвинутая на глаза, не давала рассмотреть его лицо, но походка-то, походка… От нее никуда не денешься, никакая мешковатость одежды не в состоянии скрыть нечеловеческую плавность движений. А еще незнакомец чуть заметно приволакивал ногу. Очень узнаваемо приволакивал. Перед Ирмой был эльф, и не абы какой, а один из тех, кто в свое время продавал ее в рабство.

– А где прежний маркиз? – эльф не соизволил поздороваться. Они вообще никогда не здороваются с представителями иных рас, считая это ниже своего достоинства. По этому признаку их очень часто вычисляли.

– Помер, – отмахнулся Элтон. – Все, иди отсюда, не мешай.

Пожалуй, сейчас он с хамством точно переборщил, подумала Ирма. Если эльф сочтет себя оскорбленным, человеку конец. Однако на сей раз эльф сдержался, только бросил с непередаваемым презрением в голосе:

– Я бы советовал вам найти его наследников и передать титул им. И еще. Даже само подозрение, что один из нас может соблазниться гоблиншей и тем более переспать с нею, может быть расценено как оскорбление. Не забывай этого, человек.

Неизвестно, что намерен был ответить Элтон и ответил ли бы он вообще, но тут вмешался Ричард. Повернувшись и разом оттерев целителя назад своими широченными плечами, он ухмыльнулся в лицо не ожидавшему этого и потому чуть отшатнувшемуся эльфу:

– Зато гоблины твоей мамашей наверняка соблазнились. Пшел вон.

Ирма не поверила собственному разуму. От оборотня в сторону эльфа изливалась могучая, абсолютно незамутненная волна ненависти. Как такое возможно? Да, в детстве ей приходилось слышать сказки о том, что как эльфы ненавидят оборотней, так и оборотни ненавидят эльфов, но девушка знала Ричарда уже не первый день и помнила, что изначально он испытывал к ней легкий, но притом доброжелательный интерес, постепенно трансформировавшийся в обычную симпатию. Тогда же она сделала вывод, что в вопросе взаимной нелюбви все зависит от воспитания. Ей и в голову не могло прийти, что других эльфов оборотень-эстет может воспринимать совсем иначе.

Уже позже девушке объяснили, что это совершенно нормальная ситуация. Оборотни-мужчины, в которых постоянно сидит рвущийся наружу зверь, во многом подчиняются инстинктам, а потому органически не способны ненавидеть самку, с которой могут иметь общее потомство. Это не значит, что оборотень не убьет, случись нужда, женщину. Надо будет – и убьет самым зверским образом, но – рассудочно. А вот эльфов-мужчин оборотни именно ненавидели, и в тот момент Ричард неимоверным усилием сдерживал себя, чтобы не вырвать эльфу горло сразу же. Пожалуй что, повернись тот и уйди прочь, на том дело и закончилось бы, но тот лишь зашипел, как змея, и рванул из ножен меч. Ричард довольно осклабился и, ловко перескочив через лавку, в свою очередь обнажил оружие. Ирме же, не знающей еще подоплеки событий, оставалось лишь с ужасом и недоумением наблюдать за разворачивающимся действом.

От своего столика поднялся и неторопливо двинулся к месту боя спутник эльфа. Тоже эльф, кстати. Он не торопился и не пытался достать свое оружие – был уверен, что человеку не выстоять и минуты. Высокомерие читалось в каждом его движении, еще бы, он ведь не знал, кто такой Ричард. В свою очередь встал Аллен, положив руку на эфес меча и сжав его так, что побелели пальцы. Элтон и Селеста остались сидеть, но по их позам, одновременно и небрежным, и напряженным, Ирма поняла, что маги готовы ударить хоть заклинанием, хоть сталью. Бойцы же тем временем плавно двигались по кругу, небрежно поигрывая мечами.

Первым – и в этом не было ничего удивительного – начал эльф. Стремительно рванувшись вперед, он атаковал столь быстро, что Ирма едва успевала следить за его движениями, для остальных же они и вовсе наверняка казались смазанными. Для всех – но не для Ричарда, встретившего атаку во всеоружии. Длинный колющий удар, непринужденно заблокированный оборотнем, тут же переход, два рубящих удара под немыслимыми для человека углами, столь же уверенно отраженных, снова укол… Мечи сцепляются эфесами, эльф делает широкий и совершенно неожиданный взмах рукой, заставляя оружие едва не вырваться из рук противника. Поворот, резкое сокращение дистанции, контролируя ситуацию благодаря словно бы прилипшему к клинку противника мечу. Змеей сверкнул выхваченный из-за пояса кинжал… Наверное, по задумке, Ричард или сам налетел бы на него, или как минимум не успел уклониться, однако вышло иначе. Сэкономив время на том, что даже не пытался ни выхватить висящую на поясе мизерикордию, ни блокировать выпад эльфа, Ричард коротко ударил локтем, попав точно в лицо противнику.

Эльфа буквально унесло, отбросило на пару метров, приподняв над полом, а потом еще и протащило по грязным доскам, такой силы был удар. Тем не менее он сумел встать, хотя и потерял не только улетевший в угол кинжал, но и шляпу. Теперь лицо его было хорошо различимо в тусклом свете ламп, и Ирма поняла – да, она не ошиблась, тот самый… Правда, когда она видела его в последний раз, лицо эльфа прямо-таки излучало одухотворенность, а его чертам могли позавидовать многие женщины. Сейчас же никакой одухотворенности не было и в помине, одна только лютая ненависть. Правая сторона представляла собой один здоровенный, быстро наливающийся синяк, кожа на щеке ободрана и сочится кровью. Ну и, плюс ко всему, нескольких зубов эльф явно лишился. Тем не менее на его решимость это не повлияло, хотя Ричард и не атаковал, сознательно давая противнику признать свое поражение и уйти на целых ногах.