Анна Кувайкова - Мантикора и Дракон. Эпизод II

Усмехнулся. Когда я сказал, что тогда уж надо позвать и повелителя с повелительницей, Корана поджала губы и предложила сразу совершить показательное самоубийство. И ласково сообщила о том, что оповестить Сеш’ъяра придётся именно мне. Перспектива обрадовать дракона тем, что из-за неудачной попытки пошутить его жена мертва, впечатлила.

И теперь придётся готовить этот чёртов приём. Куда ни кинь, всюду клин. Единственное, что греет душу, – это возможность обнаружить оружейника дорогих гостей. Ну и порадовать найдёныша подарками да прогуляться по городу. Хоть что-то, лучше, чем совсем ничего, не так ли?

Первые трудности начались, стоило нам оказаться в многолюдной толпе, оккупировавшей рынок. Разношёрстная масса, представляющая собой все социальные слои населения Сайтаншесса, угнетающе подействовала на Аэрис, прижавшуюся к моему боку и ни в какую не желавшую отпускать руку, словно это единственное, что могло её спасти. И в какой-то степени я прекрасно её понимал: несмотря на то что эрханы не склонны к проявлению бурных эмоций, в торговых рядах они больше похожи на оголтелых людей, увидевших какой-то новый, странный, блестящий и слишком интересный предмет, чтобы пропустить его мимо себя.

Осторожно высвободив руку из хватки Аэрис, пристроил маленькую ладошку на своём локте и повёл девочку к тем рядам, где цены были достаточно высокими, но и товар продавался самый лучший. Здесь желающих что-то приобрести оказалось значительно меньше, что позволило найдёнышу расслабиться.

Хмыкнул. Похоже, перенял от Коры привычку так называть Аэрис. За время, что Мантикора гостила у нас, я вообще довольно близко с ней сошёлся. Насколько она позволила приблизиться, конечно. И сделал для себя неоспоримый вывод: коли Сеш’ъяр сможет убедить её остаться с ним, из Кораны получится замечательная жена, спутница жизни для этого упрямого дракона и мать его детей. Во всяком случае, лично я был бы не прочь видеть её рядом с собой…

Но весьма обоснованно сомневаюсь, что Сеш’ъяр позволит совершить такой «финт ушами», как выразилась Аста.

Остановившись посреди чистой, довольно просторной улицы, где степенно прохаживались возможные покупатели, ласково улыбнулся Аэрис и поинтересовался:

– Ну что? Куда пойдём сначала?

Девочка озадаченно на меня посмотрела, оглядываясь круглыми от шока и удивления глазами.

– Хорошо, – терпеливо вздохнув, пояснил, поочерёдно указывая на вывески. – Здесь оружейная лавка, здесь ювелирная. Здесь можно посмотреть книги, свитки и всё, что с этим связано. А вот здесь мы, пожалуй, подберём тебе платье для приёма. Дальше лавка для алхимиков и зельеваров, там можно найти самые разнообразные ингредиенты. А вот тут – артефакты и прочую ерунду. Ну так что? Выбрала, куда идти, или пройдёмся по всем по очереди?

С минуту Аэрис размышляла над чем-то, сосредоточенно нахмурив брови и сжимая пальцы. Она поворачивала голову то в одну, то в другую сторону, пытаясь определиться, куда её больше тянет. Затем, видимо сообразив, что так они могут простоять тут не один день, нахмурилась ещё сильнее. Повернувшись к самому началу улицы, где виднелась аптекарская лавка, она дёрнула меня за рукав, указывая на вывеску небольшой, едва различимой среди всех ярких и привлекательных для покупателей реклам лавки с травами.

Я недоумённо перевёл взгляд на другую, с резной дверью и большим колокольчиком на входе.

– Аэрис, почему туда? Смотри, – указал на аптеку, – там же больше выбор.

– Нет. – Девочка мотнула головой. – Нам туда нужно. Там я найду подарок для неё…

Уточнять, для кого именно, смысла не было. Сжав хрупкую ладошку, покорно пошёл в указанном направлении, попутно обдумывая, нужно мне самому что-нибудь, кроме того вора, или нет. Пока что никаких мыслей в голове не наблюдалось, разве что Асте подарить какую-нибудь безделушку…

Лавочка оказалась маленькой, пыльной и совершенно пустой. Пройдя сквозь старую скрипучую дверь, мы оказались в полутёмном помещении, наполненном ароматом сырости и затхлости.

Сморщив нос, почесал его и громко позвал:

– Есть тут кто живой?

Мы услышали чей-то удивлённый вздох. Где-то в глубине комнаты что-то упало, видимо даже на кого-то, потому что раздался почти звериный вопль, сопровождаемый ругательствами на чистом орочьем языке. Я даже невольно подивился такой осведомлённости о личной жизни некоего Кутара, заодно посочувствовав оному. Если его так и в такие места посылают, то явно не питают к нему даже отдалённо дружеских чувств.

Опёршись боком на покосившуюся стойку, нетерпеливо позвонил в колокольчик, лежавший на ней. В ответ откуда-то из подсобки раздалось весьма недовольное, ворчливое угуканье, которое, видимо, стоило расценивать как «Я сейчас буду».

Ожидая появления хоть кого-то, без особого интереса рассматривал окружающую обстановку. Назвать это травяной лавкой или даже аптекой – сделать большой комплимент, абсолютно, кстати, незаслуженный. Покосившиеся полки, практически пустые. Единственным приобретением, гарантируемым владельцем, могла стать аллергия на пыль или набор первоклассной паутины в комплекте с творцами оной, пауками. Откормленные, стоит сказать. Экземпляры пробегали по полкам весьма знатные.

Аэрис с воистину детским любопытством водила пальцами по краю полок, словно видела то, чего не мог заметить я. На лице девочки восторг граничил с интересом исследователя, обнаружившего ранее не изученный вид. Остановившись рядом со мной, найдёныш замерла, склонив голову набок, и, казалось, хотела что-то сказать, но ей помешало явление владельца такого необычного заведения.

Из небольшого тёмного проёма за прилавком вывалилось нечто, затянутое в безразмерный балахон. Спотыкаясь и собирая углы, нечто с милым женским лицом и длинными, местами спутанными и довольно-таки грязными волосами добралось до посетителей. Одарив нас жизнерадостным оскалом в стиле оголодавшего зомби, девушка поставила локти на стойку, подпёрла кулаками подбородок и хриплым голосом осведомилась:

– Чего надо?

– Мне нужны особые лекарственные сборы со второй полки пятого стеллажа, – тихо откликнулась Аэрис. – И травы, что могут воздействовать на смесок. Пожалуйста.

– Разглядела? – несколько удивлённо, недовольно нахмурив брови, усмехнулась травница… Или торговка. Я пока не определился, кем её считать. – И кто же это такой умный ко мне в лавку пожаловал, а?

– Её не трудно было заметить…

Девушка тихо рассмеялась, качая головой. Тяжело вздохнув, она закатала болтающиеся рукава, после чего совершенно невежливо оттолкнула меня с дороги, направляясь к дверям. Поводя руками с растопыренными пальцами перед собой, но не касаясь рассохшегося дерева, девица снова повернулась к посетителям, теперь выглядя не то что недовольной, а откровенно злой.