Анна Калинкина - Метро 2033: Обмануть судьбу

Айрон пристально посмотрел на Крота. Пожал плечами.

– В любом случае, нам лучше не вмешиваться. Мы не сможем разобраться в этом, пусть сами решают. Это их дети, в конце концов. Теперь ты понимаешь, что идти туда было нельзя?

– Погоди, – рассеянно сказал Крот, думая о своем, – ты говоришь, что этот Лесик тоже из прежних морозовцев? Может, он поддерживал с ними связь. А когда узнал, что Валентина рассказывает лишнее, убил ее и подался в усадьбу. Скорее всего, так дело и было. Это уже фигово. Вообще-то Юра нас просил молчать обо всем, но если уж его детки начали убивать, какие могут быть договоренности? Хотя точно мы ничего не знаем – Валентину мог убить и какой-нибудь проходимец. Правда, подозрительно, что это случилось именно сейчас. Мне бы с комендантом потолковать, только вот не знаю – стоит ли ему рассказывать все это? Если уж те сидят в усадьбе, хотя знают, что в любой момент могут вернуться, значит, они сюда не хотят. И если после нашего рассказа местные пойдут возвращать их силой, еще неизвестно, во что это выльется. Согласен, нам лучше в их дела не мешаться. Одна уже погибла – не хватало еще трупов.

– У меня такое чувство, что с комендантом толковать смысла нет. Мне кажется, он о чем-то знает или догадывается, но нарочно закрывает глаза. Если мы начнем ворошить эти старые дела, боюсь, окажемся крайними. Тут сам черт ногу сломит. Это их разборки, а нам бы свалить отсюда побыстрее.

– Вот только этот Юра обещал нам какой-то бункер показать – уж не знаю, врал или нет, – вспомнил Крот. – Я, может, все-таки схожу еще раз туда – а потом распрощаюсь с этими местами и, ей-богу, скучать не буду. А ты как – пойдешь с нами?

Айрон, глядя на него покрасневшими, воспаленными глазами, покачал головой.

– Хватит с меня. Не пойду и вам не советую.

– Да ну, – сказал Крот, – может, этот Лесик был ненормальный, а может, это вовсе и не он убил. Юра-то вроде вменяемый, с ним можно дело иметь. Почему мы должны сидеть сложа руки из-за того, что у них тут свои проблемы?

– Нет, я уж лучше тут вас дождусь, вместе потом вернемся в большое метро. Если все будет нормально. – И Айрон суеверно сплюнул через левое плечо.

– Вот и правильно, – одобрил Крот, – а то, если и ты с нами пойдешь, здешние точно что-то подозревать начнут. А так мы вроде как опять за продуктами намылимся.

– Теперь-то я понимаю, – пробормотал Айрон, – почему лицо на рисунке показалось мне знакомым. Значит, я принял за ведьму дочь поварихи.

– Ну конечно, – подтвердил Крот, – а демонов мы там не видали. И глюки Юра объяснил. Там растение какое-то рассыпает пыльцу – а у нее, видно, свойства те еще. Как у грибов некоторых.

– Как сами-то они не боятся? Выпололи бы эту траву к черту.

– Ну, во-первых, сами они в той части парка редко бывают, во-вторых – знают, когда и чего бояться, а в третьих – это дополнительная защита от непрошеных гостей вроде нас. Так что нет там никаких призраков.

– Не смейся над тем, чего не знаешь, – устало проговорил Айрон. – Говорю тебе – в этом парке с древних времен живут духи, и недобрые. Я это почувствовал там, на берегу. Можешь что угодно говорить про растения, можешь смеяться над моими предчувствиями, но я уверен, что не ошибся. Не знаю, зачем вы решили опять идти туда, – оружие можно найти и в другом месте. Боюсь, ваша затея окончится большой бедой. Я останусь тут и дождусь конца этой истории – каков бы он ни был.

Крот и сам в глубине души понимал – лучше бы им не ходить больше в парк. И если бы дело было только в задании, он бы с чистой совестью забил на все это. Но не стоило себя обманывать – ему хотелось подольше побыть возле Искры, а еще билась тайная, бредовая надежда где-то в глубине души: может, все-таки получится остаться там, с ними? Может, на самом деле никто из детей Морозова не замешан в убийстве Валентины? Ему хотелось спросить об этом Юрия – тот наверняка все объяснит. «Черт, – подумал он, – неужели я тоже попал под влияние Дедушки Мороза?»

Крот выбрался из палатки, и Айрон остался один. Он представил себе Валю, какой видел ее последний раз, живой и смеющейся, но тут же перед глазами возникла другая картина. Хрупкая женщина лежит на шпалах, серый платок сбился, в волосах – грязь. Валяется, как когда-то любимая, но безнадежно сломанная и брошенная за ненадобностью кукла.

Как ни старалась троица сохранить в тайне приготовления к очередному выходу наверх, Кроту показалось, что Греков их подозревает, – он следил за ними, стараясь лишний раз не попадаться на глаза. Вроде бы, когда их выпускали со станции, его поблизости не было, но пока шли к парку, Кроту все чудилось, что кто-то идет за ними сзади, и он то и дело тревожно оглядывался. Хотя, наверное, виноват во всем был ветер – налетая порывами, он крутил в воздухе мусор, гремел оторвавшимся куском жести, трепал листву.

У входа в парк из темноты выступила фигурка с копьем. Танечка уже ждала их. На этот раз ночные птицы молчали, пока они шли мимо пруда по тропинке знакомой дорогой. Стояла какая-то давящая тишина – казалось, все живое попряталось, предчувствуя недоброе. Никто не плескался в пруду, не было слышно даже индюков. Лишь один раз они спугнули дикую козу, и она унеслась прочь, производя не меньше шума, чем целое стадо.

Когда дошли до большого пруда, Крот поискал глазами плавучий домик – тот застыл у дальнего берега, слегка покачиваясь на воде. Глядя вниз с плотины, Крот увидел и бывший домик кукурузного монстра – полузатопленный, с какими-то ошметками внутри. Вокруг него сновали мелкие юркие рыбки, доедая последние остатки.

Возле Львиной пристани Танечка остановилась, прислушалась, потом засвистела, подражая ночным птицам. Кроту это все вдруг показалось ребячеством. Девушка подождала, но никто не отозвался ей. Она покачала головой и двинулась дальше по тропе, то и дело вновь подражая птичьим крикам. Крот, Федор и Искра еле успевали за ней.

В усадьбе деда Мороза вновь горел костер, возле него сидели несколько человек. Морозов поднялся им навстречу:

– Идемте, – сказал он, – тут недалеко.

И вдруг послышался резкий, тревожный крик ночной птицы, затем выстрел. Все вскочили. Крот вскинул автомат. Но рука его застыла на спусковом крючке, когда он понял, кто явился.

Двое вошли в ворота, одного он узнал – это был Следопыт.

– Всем стоять! – крикнул Следопыт.

– Хвоста привели, – пронзительно крикнул кто-то.

– Бегите! – раздался приказ Морозова. И площадка перед теремом опустела как по волшебству – детские фигурки словно испарились, растаяли в ночи.

Следопыт с неожиданной скоростью кинулся вперед – и вот он уже держит Танечку, заломив ей руку.

– Кто тут главный, выходи! А то убью девчонку.