Юрий Иванович - Игры с богами

– Ты думаешь, раз ты а’перв и участвуешь в миссиях, то тебе всё можно?!

– Нет, всё – нельзя. Просто знаю, что именное оружие не нуждается ни в регистрации, ни в разрешении.

После чего достал нож и продемонстрировал буквенную вязь своего имени. Затем и пистолет показать не поленился, со злорадством присматриваясь к вытянувшимся лицам жандармов. И чтобы окончательно их допечь, со вздохом притворного сожаления добавил:

– Может, и ещё чего ценного от дэма за самоотверженную службу перепадёт… Но за этим придётся явиться в Имение чуть позже, когда буду получать десятидневную и шестидневную награды.

Повисшая пауза позволила расслышать символический скрип шестерёнок в головах жандармов. Оставалось их только добить окончательно, пусть это и смотрится со стороны как банальное хвастовство и желание унизить ближнего:

– Также Бенджамин Надариэль проявил участие в моей беде и произвёл некие действия для поиска моей подруги. Не могу сказать, что всё разрешилось благополучно и окончательно, но местонахождение баронеты уже определено, и все виновные… вскоре будут наказаны.

При слове «виновные» он сделал многозначительную паузу и демонстративно осмотрел обоих офицеров. Виновными в ДОМЕ часто становились и те, кто не предпринимал должных действий по долгу своей службы или отлынивал от работы. Так что намёк был понят прекрасно, и оба офицера, с посеревшими лицами, тут же стали вежливо и поспешно прощаться. И покинули участок они так спешно, что даже девчушка всю подноготную их эмоций просекла:

– Поль, чего это они тебя так испугались?

– Это они не меня, это они твоего спасителя испугались, властелина Бенджамина. Того самого, в присутствии которого следует вежливо молчать, а при разговоре о котором высказываться только хорошо и с большим уважением. Запомни это хорошенько на всю жизнь. Иначе у нас могут быть очень крупные неприятности. Поняла?

Та усердно закивала головкой. Только вот глазки уже косила в сторону крыльца, а всё тело подпрыгивало от нетерпения ознакомиться с данной недвижимостью. Пришлось сделать себе зарубку в памяти: «Провести воспитательные беседы про неукоснительно вежливое отношение к дэмам!» После чего с особой гордостью открыть входную дверь их дома.

Малышка только первый раз прошлась с братом за руку, выслушивая его комментарии и пояснения. После чего, получив разрешение на самостоятельность, со скоростью вихря умчалась исследовать дом подробно, как и прилегающие к нему палисадник да участок с фруктовыми деревьями.

А остановившийся возле кухни Труммер задумался, что делать в первую очередь. Устроить небольшую трапезу? Затеять разговор с Лаской, выясняя в первую очередь всю её биографию? Или сразу отправиться на рынок в поисках мастеров для капитального ремонта кое-как вставленного наспех окна? Оно ведь требовало к себе внимания в первую очередь не по причине новых грабежей, а по причине нахождения в доме ребёнка. Будет пробегать мимо, коснётся нечаянно, окно и выпадет… На малышку!

Представив себе такую картинку только частично, Поль сразу вспотел и живо отбросил все иные направления своей деятельности. Поесть можно и потом: сам не голоден, дитё совсем недавно объелось фруктов. Узнать биографию тоже всегда успеется. Сестра отныне рядом, да и стоит ли травмировать ребёнка неприятными воспоминаниями о кошмарном прошлом? А вот безопасность быта – это наше всё!

Мало того, на рынке можно сразу же отыскать и няню! Или получить нужные рекомендации от знающих людей по теме её поиска.

Вот и тройная польза от прогулки нарисовалась, учитывая тот факт, что надо обязательно купить свежего молока, сыр, масло, свежий хлеб и… Список перед мысленным взором получился очень длинный, даже с излишком. Потому что взрослому можно питаться чем попало, а вот ребенку необходимы совсем иные продукты. Это если не учитывать, что следовало купить Ласке кое-что из одежды. Хотя бы самое главное для девочки, первостепенное. А впоследствии взвалить эти нелёгкие обязанности на плечи няни. Если она отыщется…

И озадаченно почесав пятернёй в затылке, Поль полез в кладовую за большими корзинками. Напоследок вспомнил, что может нагрянуть кто-нибудь из друзей, тот же Вак Лейзи Сосулька обещался заглянуть. Не помешало бы для них весточку оставить. Потому и написал записку с намерением прикрепить её на двери:

«Я с сестрой пошёл на рынок. Заодно мастеров поищем для ремонта окна. Скоро будем!»

Новость, что они идут на рынок, сестра восприняла с энтузиазмом. После чего сама крепко ухватила брату за руку. Вышли, заперли дверь, не забыв и записку прикрепить. В своём палисаднике они появились вместе, оживлённо обсуждая цвет одежды, который малышке больше всего нравился. Но дойти до калитки так и не успели:

– Эй, сосед! – послышалось слева. – Может, поговорим?

– Хотя бы несколькими словами перекинемся, – раздалось справа. – А то тут вокруг тебя такое творится, что не знаем, как и реагировать.

Главы семейств, проживающих по соседству, стояли, опираясь на разделяющий участки забор, высотой каждому по грудь. Скорее декоративный, чем защитный, он служил хлипкой границей между участками. А вот сами мужчины, массивные и нахмуренные, выглядели настороженными и озабоченными. С момента своего поселения здесь Труммер несколько раз с ними общался, и это происходило вполне мило, в атмосфере дружбы и благожелательности. О себе поведал без утайки: поощер, а’перв, мотается часто по работе и миссиям, просил присматривать за домом. В ответ мужики уверяли, что они простые садовники, женаты, по двое детей у каждого, и просили не стесняться, заходить в любое время, коль возникнут трудности.

Но когда расследовали недавнее похищение Галлиарды, оба соседа вдруг оказались глухонемыми и слепыми. На все вопросы пожимали плечами и утверждали, что ничего не видели и не слышали. А ведь такого просто не могло быть по умолчанию. Пусть нападение и произошло во время большого сна, грохот и звон ближайшие соседи обязаны были услышать. Может, оказались слишком трусливыми? А теперь совесть проснулась?

Именно с такими размышлениями Поль и откликнулся на приглашение:

– Готов! О чём говорить хотите? Или какими сведениями собираетесь поделиться?

– А ты что, на жандармов работаешь? – тут же отозвался один из соседей. – Чего это с тобой делиться надо?

– Мы тут люди тихие, спокойные, – добавил второй. – Лишнее внимание привлекать с себе не любим…

– Ага! Не любите? – стал догадываться Труммер, что тут к чему. – А чего так? Совесть нечиста? Или слишком осторожничаете? Даже если вашу жену грабители будут убивать или детей, то вы из нужника наружу носа не высунете?