Юрий Иванович - Игры с богами

– Руки не вздумай больше ко мне протягивать! А то поломаю!

Этот неожиданный инцидент рассмешил Галли до слёз. При этом она категорически встала на сторону своей подруги:

– Так его! Правильно! Пусть с уважением и трепетом к тебе относится!

– Я что, без уважения? – не на шутку обиделся Поль. – Да и ты же сама заставила меня её целовать за какие-то там подвиги. Можно подумать, мне самому сильно хочется с каждой замухрышкой любезностями обмениваться!

Высказался и сам тут же понял, что сболтнул лишнее. Обстановка на кухне вдруг стала словно перед грозой. В воздухе запах готовящейся пищи перебил запах атмосферного электричества. Какую-то девицу а’перв не опасался и чувству опасности не внял, но понял, что следует извиниться. Что и сделал без промедления:

– Аза, извини. И не обращай на мои словосочетания внимания. Они без всякой попытки унизить вырываются. Мы вон с Галли какими прозвищами порой не перебрасываемся, и «замухрышка» среди них – это нечто ласкательное и даже личностно-интимное.

Обстановка всё ещё не разрядилась, но повисшую паузу оборвала своим ангельским голоском Ласка:

– По-о-оль, а что такое «личностно-интимное»?

Можно было отделаться незначительной отговоркой, но брат решил ответить с максимально возможной искренностью:

– Это когда некоторые отношения возникают только между двумя людьми. Это – их секрет, и влезать туда посторонним нельзя и неприлично. Ну и более широкое понятие этих слов ты изучишь позже, когда станешь уже взрослой девушкой, – и тут же постарался перевести разговор на другую тему, многозначительно поглядывая при этом то на остатки плода пиняссы, то на подругу: – Нам ещё много предстоит чем поделиться о себе и своих приключениях, но давайте сделаем это позже. Пока предлагаю завершить ударными темпами приготовление ужина и определиться, кто и где будет спать…

– Аза будет жить с нами, ей больше некуда податься, – тут же заявила баронета. – И мы уже заняли для нас большую спальню внизу.

Подобное заявление ещё больше озадачило Поля. Он и так не мог толком представить, кого и куда поселить, а тут такая преждевременная инициатива. Но, с другой стороны, ведь подруга не знала сразу о двух нянечках. Да и сейчас не знает. Поэтому пришлось пускаться в рассуждения, попутно подавая нужную информацию:

– Воспитанием и уходом за Лаской помимо Элен будет заниматься и её сестра, Аннет Макиллайна. Она будет преподавать музыку, танцы и пение…

Кажется, этому сообщению больше всех удивилась маркиза Рейна:

– Ничего себе запросы у простого а’перва! Даже мне, маркизе в десятилетнем возрасте, таких преподавателей не нанимали. Или ты настолько богат, что деньги девать некуда?

– Беден я, к сожалению. Пока. Ну и сёстры Макиллайна, понимая мои временные финансовые затруднения, пока согласились поработать нянями бесплатно. Это во-первых. А во-вторых, чем это моя сестра должна быть хуже маркизы или замызганной графини? В ДОМЕ подобные титулы ничего не значат.

И опять запоздало пожалел, что непроизвольно обидел, если не оскорбил Азу. Всё-таки те, кто родился и вырос в Диких землях, слишком трепетно относились ко всяким «светлостям», «сиятельствам» и «блистательствам». Для них всегда было болезненно оказаться в Параисе и услышать в общественном транспорте обращения типа «Граф, подвинься!» или «Маркиз, передай на билет!». И ходили эти графы и маркизы как все, почти ничем не выделяясь из толпы, только и таская на себе какой-нибудь отличительный знак с личным гербом. А уж если их личный титул упоминали с пренебрежением, пенились невероятно, приходили в бешенство и нарывались на грубости. Чаще после грубостей и скандалов гибли или получали увечья. Потому что прибывшие на место драки жандармы не защищали их, а без всякого стеснения избивали графов и баронов. Ещё и поучали при этом, что всяких ублюдков избивать положено законом за их кичливость и неправомочное использование запрещённых титулов.

А ведь было ударение от подруги, что маркиза прибыла за Большую стену сравнительно недавно. Значит, привыкнуть не успела к положенному ей пренебрежению.

Положение исправила Галлиарда, по-простецки обняв подругу за плечи:

– Правда, мой друг замечательный? Смотри, как он здорово шутить умеет! – И сама первой захихикала. Аза на это скривилась, но угрожающий взгляд стал мягче, не таким жестоким. Так что баронета стала и дальше распоряжаться: – Ну раз нянечки у нас целых две, то пусть вместе со своей воспитанницей занимают большую комнату в чердачном пространстве. А ты, дружок, перебираешься в малую спальню первого этажа.

– Так, а-а-а!.. Это же несправедливо! – попытался качать права хозяин дома. Такое распределение его совсем не устраивало, потому что свою роскошную, огромную спальню он считал чуть не главным украшением всего дома. Столько сил в неё вложил, стараний и средств! А тут вдруг там поселятся две чужие тётки! Сестре-то ладно, не жалко…

– Иначе нельзя! – продолжала давить авторитетом и напором подруга. – Сестра должна обитать в светлом и большом помещении. Твоя подруга и её спасительница тоже хотят жить нормально. Так что терпи и радуйся, что мы у тебя есть! Правильно, девочки?

Все три разновозрастные «девочки» желали удобств и простора, поэтому полностью оказались на стороне Фойтинэ. В итоге показали слаженное взаимодействие: кивнули одновременно и величественно. И Труммер вдруг понял, что он уже тут как бы и не хозяин. Точнее, хозяин, но у которого полно родственников. И каждый этот родственник претендует на свой угол и будет драться за него с кем угодно. Не жалея при этом ни зубов, ни ногтей.

Ничего не оставалось, как пробормотать:

– Этак меня скоро вообще на улицу выгонят…

– А как ты думал, тютя?! – выдала Галли одно из словечек из их личностно-интимных прозвищ. – Если ты мужчина, то не стой тут на кухне, иди зарабатывай деньги и покупай нормальный дом, в котором легко смогут поместиться все твои близкие и родные.

– Спасибо, что надоумила! – ёрничал Поль, беря сестру за руку. – Как бы я жил без твоих советов?.. Ладно, Ласка, идём, я покажу тебе твою комнату, где ты будешь жить с нянями.

Они двинулись к лестнице, но прекрасно расслышали за спиной следующий диалог. Его начала Галлиарда на правах как бы главной хозяйки:

– Элен, не стой столбом! Помогай нам. Бери вон, натри свеклу для салата.

– Натереть? Это как? – растерялась та.

– Ты что, свеклу никогда не видела?

– Видела… Но только в салате…

– И никогда лично не тёрла её на тёрке? – изумилась баронета.

– Никогда… Я ведь учительница, а не кухарка.

После такого заявления раздался издевательский хохот маркизы Рейны. Наверное, она, и вполне справедливо, насмехалась над недалёким поступком Труммера. В смехе так и слышались слова: «Няню он нанял! А теперь сам для неё будет жрать готовить и мусор за ней выносить! Умора!»