Юрий Иванович - Невменяемый собственник

– Ну и что? Зато так красиво… – за что получила благодарный кивок от своего названого брата и уже смелей продолжила: – Да и не наше это дело, дедушка Хлеби, вмешиваться в подобные решения Кремона.

– Ну да, разве ты посмеешь сказать что-то против? – фыркал Избавляющий. – Кого я спрашиваю?.. Просто тебе, ученик, напоминаю, как старший по возрасту и на правах наставника: нельзя человека после его смерти так украшать, словно игрушку! Никак нельзя. Вот тебе самому нравилось, когда на якобы твою урну с костями навесили всё, что только отыскалось в сокровищницах нескольких государств?

Невменяемый тяжко вздохнул и даже несколько смутился, но ответил откровенно:

– Конечно, не нравилось… Скорей, это неприятно… кощунственно…

– Вот видишь! А ты свою супругу драгоценностями словно ковром укрыл. Ей бы такое тоже не понравилось. И где только набрал столько?

– У плайшири на Сонные плоды выменял…

– Щедрые они! – хмыкнул Протектор. – Да и другого добра, как я понял, у них невероятно много?

– Всё относительно. Это для них – много. А для всего мира – совсем ничего.

– Тут ты прав, спору нет… И жаль, что они в свои подземелья даже тебя не пустили. Или ты не стремился напроситься к ним в гости?

Кремон раздражённо поморщился. Такие деловые разговоры ему страшно мешали предаваться воспоминаниям о любимой и о последних, самых счастливых днях их жизни. Но нагрубить своему учителю и попросить его замолкнуть у него язык не поворачивался, так что волей-неволей следовало продолжать разговор:

– Не особо-то и надо…

– А что они решили делать со своими стратегическими запасами смолки для чешуи колабов и послеожоговой мази плезер? Разрешили твоей фактории начинать продажи немедленно?

– Только первую, самую небольшую партию. Да и то её ещё надо исследовать на пригодность, потом передать для анализов непосредственно в руки чёрных цилиндров. Всё-таки средство три тысячи лет пролежало невесть в каких условиях хранения, могло и в яд превратиться. А обидчивость и мстительность колабов – притча во языцех.

Как оказалось, Хлеби специально провоцирует собеседника на раздражительность и недовольство. Потому что отбросил в сторону пустопорожние разговоры и прямо-таки потребовал:

– Ну и что, принял решение? Тогда начинай убирать с тела Познающей все эти блестящие, но неуместные украшения! Или тебе помочь?

Кремон чуть не застонал от рвущейся из него досады:

– Ну и чем они тебе мешают?.. Чего ты к ним прицепился?

– Потому что так нельзя! По всем понятиям и традициям не положено.

– Знал бы, вообще тебя сюда не привёл… – бормотал еле слышно неутешный вдовец, но его опекун всё равно расслышал со своим слухом каждое слово:

– Веди себя достойно и держи в руках свои чувства! Мальвика! Ну-ка, помоги мне…

Но маркиза испуганно отшатнулась назад, а потом и вообще отошла к прозрачным окнам, за которыми низвергались вниз лазурные потоки водопада. И, когда ей вслед понеслись укоры от двоюродного дедушки, она снизошла до пояснений:

– Ягуша словно живая… У неё никто не имеет права забрать хоть одно колечко.

– Уф! Как же с вами двумя тяжело! – закатывал глаза наставник и дед. Ещё и за рукав вчерашнего отшельника бесцеремонно дёрнул, разворачивая к себе лицом: – Неужели ты не видишь, что половина из украшений – это артефакты? Часть из них уже и подзарядилась под влиянием излучения и начинает негативно действовать на тело. То есть аннулировать лучи сохранения.

Услышавший это, Ду-Грайт оборвал свой диспут с коллегами и тоже подключился к данной теме обсуждения:

– И я это чуть ли не сразу заметил! Но как-то не решился незамедлительно высказать итог своих выводов. Для меня Ягуша была словно родная дочь, поэтому и чувства Кремона понимая, не посмел сказать, что драгоценности и украшения желательно убрать немедленно.

Сразу двух мнений оказалось достаточно для Невменяемого. Он тут же принялся интенсивно собирать все побрякушки с тела погибшей супруги и ссыпать их в раскрытую Хлеби сумку. Даже все кольца снял, оставив только единственное, которое подарил ещё во время совместного путешествия-прорыва к столице континента.

После чего замер над телом возлюбленной, рассматривая его уже несколько иным, более трезвым, что ли, взглядом.

Ну и, наверное, подобное действо помогло принять окончательное решение после вопроса одного из Медиальтов:

– Так что ты окончательно решаешь по поводу захоронения супруги? В фамильном склепе Ду-Грайта она будет покоиться или здесь оба входа замуруешь стенами?

В сущности, ещё в Крея герою кто-то советовал вообще отвезти тело в Пладу и захоронить там, но теперь и это казалось кощунственным, совершенно излишним надругательством над останками. Пусть спокойно покоятся именно здесь. Тем более что здесь оно сохранится на тысячелетия в своей неизменности, а не превратится в жалкий прах за очень короткое время. Вот вдовец и заявил:

– Ягуша останется навсегда в этом мавзолее.

Тем более что после удаления отсюда драгоценностей никому и в голову не придёт взломать стенку в тоннелях и разграбить могилу. Хотя в мире и существовали подобные любители наживы.

Предполагался и такой вариант решения, поэтому Ду-Грайт вначале согласно кивнул, а потом попросил:

– Тогда оставляйте нас здесь до завтра. Или сколько мы тут в наших исследованиях выдержим. Всё-таки впятером мы можем приблизиться немного к разгадке здешней тайны.

Стоило Кремону согласно кивнуть, как Мальвика первой устремилась на выход. За ней следом и Хлеби двинулся, перекашиваясь от тяжести громадной сумки. Ну а за ними и вдовец покинул мавзолей, всецело доверяя названому отцу Ягуши и будучи уверен, что никто над останками издеваться не посмеет.

Снаружи все трое двинулись вдоль правого берега вверх по руслу Гайды, разве что вначале мужчины мотнулись к плаверу и оставили тяжеленную сумку там. Но когда прошли метров двести, выбравшись на открытое пространство, Хлеби увидел на фоне горизонта первых плайшири. Представители народа курьеров словно молнии рассекали пространство, закладывая крутые виражи и вытворяя немыслимые пируэты. Причём количество узкокрылых летунов поражало Протектора.

– Это все, кто вышел за последние дни из подземелий?

– Только часть, – присмотрелся вчерашний отшельник. – Ещё позавчера плайшири отыскали несколько хабуку в своих хранилищах, и теперь возле Двери с той стороны стоит постоянная очередь. О! Нас уже заметили, кажется… Сейчас кто-то обязательно прилетит. Или сразу Старшим сообщат…

– И все здесь рядом устраиваются после переселения?

– Конечно. Вон в тех скалах оказалось невероятное количество удобных и совершенно сухих пещерок. Все там и селятся, потому что в подземелья уже никто возвращаться не желает, после того как полетал на открытом пространстве.